Член Общественной палаты опроверг в интервью "Коммерсантъ FM" приписаннные ему газетой "Известия" слова о том, что государство не должно тратить деньги на тяжелобольных и средства в первую очередь должны отправляться на профилактику здоровых людей. Господин Мищенко пояснил ситуацию ведущему Андрею Норкину.
Издание приводит слова Максима Мищенко: "Чтобы спасать одного больного раком, который все равно умрет, выгоднее помочь десяти здоровым людям". Тем не менее, журналисты газеты "Известия" не намерены отказываться от своих слов. У редакции есть аудиозапись заявлений господина Мищенко. В интервью "Коммерсантъ FM" исполнительный директор "Ньюс медиа-Рус" Ашот Габрелянов сообщил, что в своей информации журналисты уверены.
"Все, что он говорил — все правда, там цитата на записи. У нас правило железное — мы никогда не публикуем информацию, если у нас нет железных фактов — аудиоподтверждения или видеозаписи, или документов. У нас это запрещено категорически. Мы полностью уверены в публикуемой информации, даже вопросов нет", — заявил Габрелянов.
— Вот, что пишут "Известия": "Говорит Максим Мищенко: "Есть 10 человек, которым можно помочь. Они лежат и ждут "скорую помощь". А есть один человек, больной раком. И мы расходуем деньги на продление его жизни, при этом обделяя людей, которых можно быстрее вернуть в строй. В этом парадокс ситуации. Гуманизм является мнимым. Конечно, мы не можем пройти мимо умирающего человека с раковой болезнью, но мы его все равно потеряем, он умрет, а мы не поможем 10 здоровым". Естественно, эта публикация вызвала настоящий взрыв в интернете, поэтому я бы хотел от вас какие-то разъяснения получить.
— В этой газете написана совершенная ложь. Эта фраза вырвана из контекста. Я долго общался с корреспондентом, пытался донести позицию. Тот текст, который мне прислали, я попросил об этом, внутри что-то екнуло, и тот текст, который вышел в газете, это совершенно разные по смыслу материалы.
— То есть вы заранее визировали текст интервью?
— Мне прислали его по электронной почте, я его посмотрел, и фразы, которые там были выстраивались в ту логику, но я еще раз попросил передать именно ту логику, о которой я хотел говорить. Я объехал 40 регионов, я изучил систему здравоохранения, меня не устраивает то, что сейчас у нас происходит внутри системы, особенно распределение ресурсов. Это обратно перевернутая пирамида: наверху все, внизу ничего. Первичное звено недофинансируется. "Скорая помощь" у нас финансируется на 50% от норматива. То есть мы покупаем дорогие водоросли и обматываем высокопоставленного чиновника, при этом у нас бабушка лежит со сломанной ногой, и "скорая помощь" не может до нее доехать, потому что у нас нет бензина на нее. И речь шла о платных услугах. 11 декабря в 12:00 в Общественной палате мы будем рассматривать этот вопрос: какая медицина должна быть платной, а какая медицина должна финансироваться за счет государства.
— Скажите, пожалуйста, каковы будут ваши дальнейшие действия, поскольку вас уже и фашистом называют. Вы будете судиться с "Известиями"?
— Я, на самом деле, сам в шоке. Я, естественно, напишу письмо для того, чтобы они уточнили мою позицию. Если нет, то я подам в суд на эту газету, хотя ее уважаю, постоянно читаю и считаю, что это серьезное солидное издание.
Но, честно говоря, я просто в шоке нахожусь от того, что произошло. Я действительно какой-то монстр, получается. На людей, которые болеют такими болезнями, мы должны любые деньги найти, понимаете, у нас сейчас 3% от ВВП мы заложили в бюджет, и этого мало. Я, наоборот, говорю, что деньги надо складывать в систему. В Европе 5%-7% тратится.
— Как вы хотите, чтобы они уточнили вашу позицию? Будете настаивать на новой встрече, или как?
— Я сейчас, во-первых, в Twitter свою позицию складываю по пунктам. Прямо, чтобы людям было понятно. Во-вторых, я сделал официальное заявление. Я попрошу их опубликовать это. Но и самое главное, я все-таки буду настаивать на своих взглядах. У нас должна быть прозрачная очередь в системе здравоохранения. Если мы миллиарды вкладываем в высокотехнологичную медицину, эндопротезирование, гемодиализ, мы должны знать: кто стоит перед нами, кто стоит за нами. Это неизвестно. И никто никогда не знает, кого реально вылечили.