Премьера кино
Завтра в прокат выходит мелодрама "Сейчас самое время" (Now Is Good), бессовестно эксплуатирующая смертельную болезнь для выжимания девичьих слез: страдающая лейкемией героиня Дакоты Фэннинг на краю могилы находит первую и единственную любовь своей жизни в лице смазливого соседа. Тому, что любовь в итоге все-таки не смогла победить смерть, немного удивилась ЛИДИЯ МАСЛОВА.
Снявший "Сейчас самое время" англичанин Ол Паркер зарекомендовал себя как непрошибаемый оптимист, добряк и жизнелюб не только сценарием лучезарного пенсионерского травелога "Отель "Мэриголд": Лучший из экзотических" (The Best Exotic Marigold Hotel), но и собственной предыдущей режиссерской работой "Представь нас вместе" (Imagine Me & You), где сюжетная коллизия была все-таки чревата драматизмом, разбитыми сердцами и покореженными судьбами — героиня в день своей свадьбы влюблялась в хозяйку цветочного магазина. Но в итоге и эта щекотливая ситуация чудесным образом разрешалась к всеобщему удовольствию, и в финале никто не уходил обиженным.
В новой картине добрый волшебник Ол Паркер берет на себя повышенные обязательства и извлекает максимум позитива из того безнадежного положения, в котором оказалась 17-летняя девушка, еще толком и не начинавшая жить. На это у нее остаются считаные месяцы, и она это понимает еще до финальной отмашки лечащего врача, который где-то во второй половине фильма, наконец отбросив всякие морально-этические условности, честно говорит: "Ну а теперь можете начинать делать все, что вам хочется". Хочется героине многого, и прежде всего секса — в основном под дурным влиянием разбитной подружки (Кая Скоделарио), доходчиво объясняющей в самом начале: если девушка спит с незнакомыми парнями, это не значит, что она доступная, а просто еще живая.
Скромная и порядочная героиня поначалу не ощущает в себе такого избытка жизни, чтобы потерять невинность с первым попавшимся торопливым и малосимпатичным хорьком, и пытается перейти к другим пунктам из списка намеченных на скудный остаток жизни дел, который она для конспирации, чтобы не шокировать родителей, составляет в своей комнате на стене под ковром. Большую часть этого списка составляют мелко- или даже крупноуголовные поступки, начиная от кражи в магазине или бегства из ресторана с неоплаченным счетом и заканчивая употреблением наркотиков. Наркотики авторы фильма выбирают осторожно, но зато не упускают одну из редких в этом фильме возможностей пошутить: сначала подружка-оторва хочет достать для умирающей немного кетамина, но дилер оказывается какой-то мутный, и девочки останавливаются на грибах.
Псилоцибы не вносят в жизнь героини особенного веселья, однако, как это свойственно грибам, создают у нее иллюзию внезапно открывшейся сути всех вещей — забравшись высоко на дерево, героиня озвучивает внезапно осенивший ее план спасения от поразившего ее недуга: "Надо лишь остаться в этой роще, держаться подальше от современного мира и его сложностей". Снизу ее слушает ее новый друг, приличный соседский мальчик (Джереми Ирвин), не знающий, как реагировать на радикальное предложение просветленной девушки: "Оставайся, будем строить шалаши, растить овощи и ходить босиком". И если поначалу авторы фильма все-таки учитывают то обстоятельство, что у человека, поставленного перед фактом неумолимо надвигающейся смерти, может испортиться характер (героиня довольно резко разговаривает и с врачами, и с родителями, объявляя им, что теперь они ей не нужны), то чем ближе к трагической развязке, тем идеальнее и совершеннее становится образ почти святой умирающей, которая никому не доставляет никаких хлопот, а наоборот — оставив свои первоначальные криминальные затеи, успевает поработать добрым ангелом в жизни всех родных и близких, в частности, отговорить подругу делать аборт, а отца (Падди Консидайн) уговорить устроиться на работу. Немного расстраивается сосед, поначалу терзавшийся сомнениями, стоит ли заводить обреченную возлюбленную так ненадолго, но в итоге и он извлекает пользу из этого душераздирающего знакомства — под влиянием приказавшей долго и счастливо жить подруги он восстанавливается в университете. Заканчивается это всеобщее состязание в доброте, великодушии и самоотверженности довольно философским образом. "Бог дал, бог и взял, жизнь продолжается..." — как бы бормочет режиссер финальным кадром, превосходящим все увиденное ранее в смысле беззастенчивого манипулирования эмоциями уже и так зареванных зрительниц.