Бернардо Бертолуччи снял фильм "Ты и я" — камерную историю 14-летнего мальчика и его сестры, которые разговаривают по душам в окружении романтической рухляди.
В фильме Бернардо Бертолуччи зрителю предложен сенильный взгляд на пубертатный период
Для автора "Последнего танго в Париже" и "ХХ века" "Ты и я" — своего рода шутка гения, легковесная безделушка, которая именно отсутствием какого-то сверхценного морального или философского груза заставляет говорить о наступлении у Бертолуччи чего-то вроде второй молодости. Впрочем, способность долго и медитативно наблюдать за чем-то, что вроде бы лишено острого сюжета и глубокого смысла, можно также рассматривать как симптом старческой усталости. Бертолуччи наблюдает за своим ничем особо не примечательным героем с таким же не всегда объяснимым завороженным вниманием, с каким тот наблюдает за муравьями, живущими у него в подвале в специальном стеклянном муравейнике.
Поначалу герою Якопо Ольмо Антинори с явным трудом даются контакты с внешним миром, и имеют они довольно экстравагантный характер. Отвязавшись от врача-психотерапевта, который лечит его упрямым повторением слова "нормально", трудный подросток пугает маму (Соня Бергамаско) инцестуозным предположением, что, если бы они вдвоем выжили после апокалипсиса, им пришлось бы вдвоем заняться размножением ради жизни на земле. Относительно спокойно проходит его встреча с лежащей в больнице престарелой бабушкой. Правда, та грозится умереть к моменту возвращения внука из лыжного похода в горы через неделю. Ни в какой поход мальчик, однако, не собирается. Присвоив выделенные на мероприятие деньги, он накупает кока-колы и шоколадной пасты и уединяется в подвале собственного дома, собираясь немного отдохнуть от мамы и одноклассников в обществе муравьев, плеера, компьютера и книжки про вампиров. Этот прекрасный план оказывается нарушен появлением единокровной сестры героя, которая сначала ищет в подвале коробку со своими вещами, а потом путем шантажа, угрожая выдать местонахождение брата, остается на ночлег. Ей надо перетерпеть героиновую ломку, чтобы потом ее возлюбленный отвез ее на ферму, где разводят лошадей и где он решил поселиться с ней, уйдя от жены.
Красавица-сестра колотится в ознобе на диване, прикрываясь длинной мохнатой шубой, потом корчится в одном белье на полу грязной ванной, но в промежутках все-таки успевает правильно повлиять на брата. Мало-помалу аутичный герой становится более ручным и покладистым и охотно впитывает психологические аргументы сестры: "Если ты прячешься в этой дыре, занимаясь только собой, это совсем не значит, что ты лучше других,— это было бы слишком просто". Наиболее символический образ в "Ты и я": герой ходит рядом со спящей сестрой по комнате восьмеркой, лихорадочно ускоряясь, как ходил по аквариуму броненосец, которого в начале можно было видеть среди обитателей зоомагазина. Это метафора снедающей героя юношеской клаустрофобии, когда очень хочется к людям, но для этого необходимо преодолеть барьер, кажущийся непреодолимым. Как теперь понимает уже умудренный опытом Бернардо Бертолуччи, тут иногда помогает самый элементарный прием: просто побороть себя и разговориться с человеком, о котором почти ничего не знаешь. По глубине проникновения в нежную и ранимую подростковую психику "Ты и я" находится где-то на уровне сентиментальной дворовой песенки, да и вообще весь этот уютный фильм, наполненный музыкой Дэвида Боуи, The Cure, Red Hot Chili Peppers, Muse и Arcade Fire, выполнен в жанре песенника: такие были у советских школьниц альбомчики, куда заносились тексты любимых песен, красиво оформленные разноцветными рисунками и вырезанными из журналов картинками, и трудно не отдать должное тому, как непринужденно очень взрослый мужчина Бернардо Бертолуччи освоил этот вздорный девичий жанр.