"Он хочет диалога"

Новым муфтием  Татарстана и самым молодым в России стал 28-летний Камиль Самигуллин. Принесет ли это успокоение одному из крупнейших мусульманских регионов России, "Огонек" спросил у Алексея Малашенко, сопредседателя программы "Религия, общество и безопасность" Московского центра Карнеги

— Предыдущий муфтий Татарстана Илдус Файзов подал в отставку вскоре после покушения на его жизнь и убийства его заместителя Валиуллы Якупова. Замена Файзова на молодого Самигуллина в такой момент и на таком ответственном посту не риск ли?

— Конечно, если говорить о распространенных стереотипах, то Самигуллин не вполне соответствует традиционному облику муфтия. Но вы знаете, у нас и другие муфтии очень отличаются от этого облика: они молоды, активны, женаты на бойких и образованных женщинах, придерживаются вполне современных взглядов на жизнь. Поэтому тот факт, что у супруги Самигуллина пояс по карате и она пишет тексты для исламских сайтов, не является особенной новостью. Если мы посмотрим на конкурентов избранного муфтия, то станет ясно, что он был наиболее проходной кандидатурой. На этот пост претендовал, например, 85-летний ветеран Великой Отечественной, имам-хатыб казанской мечети "Хатер" при МВД по Татарстану Харис Салихзянов, хотя в силу своего почтенного возраста он не мог рассматриваться всерьез. Второй претендент — глава Совета улемов Российской ассоциации исламского согласия, 43-летний Фарид Салман, конечно, очень амбициозный человек, имеющий многочисленные связи в мусульманском сообществе, но зато и весьма конфликтный. Есть люди, которые поддерживают Салмана, а есть те, которые его избегают, поэтому он никак не мог стать компромиссной фигурой. Что еще сыграло в пользу Самигуллина? Думаю, решающей оказалась поддержка со стороны президента Татарстана Рустама Минниханова. Ясно, что новоизбранный муфтий его устраивает.

— Если муфтий воспринимается ставленником светской власти, не скажется ли это на его поддержке со стороны верующих?

— Весьма важный вопрос. Могут появиться те, кто начнет сетовать: вот опять ислам подчинен президенту. Однако, на мой взгляд, это как раз тот случай, когда нужно обращать внимание не столько на сам факт поддержки, сколько на поддержанную кандидатуру. Самигуллин хорошо образованный человек, он много где учился: в Северо-Кавказском исламском университете в Махачкале, в медресе Стамбула и, что очень важно, в Российском исламском университете в Казани. Ректора последнего вуза я хорошо знаю лично и могу сказать: он умеет готовить кадры. С таким багажом знаний у Самигуллина есть шанс стать по-настоящему самостоятельным духовным лидером. Его назначение вряд ли будет сугубо техническим, а полномочия формальными. Скорее речь идет об оказанном президентском доверии: у молодого муфтия наступает самый ответственный этап жизни.

— Что-то известно о взглядах нового муфтия, каковы они?

— Любопытны заявления, которые Самигуллин делал накануне своего избрания. Он очень часто говорил о диалоге. Если, например, Илдус Файзов был известен своей жесткой позицией по отношению к любому религиозному инакомыслию, то новый муфтий дает сигнал: я вижу, что ситуация изменилась. Он несколько раз, скажем, "мягко" отзывался о "Хизб ут-Тахрир" — радикальной исламской партии, которая сейчас обосновалась в Центральной Азии и начала проникать в мусульманские регионы России. Это, конечно, не экстремисты с бомбами на поясе, но идеология у сторонников движения очень радикальная, они нацелены на создание халифата. Впрочем, не с помощью терактов. Однако даже рядовые акции "тахрирцев" у сторонников традиционного татарского ислама вызывают неприязнь: например, в прошлом году на Курбан-байрам тархрировцы потребовали снять с детских автомобильчиков российские флажки. Как бы то ни было, но эти люди, среди которых есть и татары, и выходцы из Центральной Азии, имеют определенное влияние в регионе. Самигуллин, кажется, понимает проблему и говорит, что нужно искать пути взаимодействия с этой новой силой, иначе Татарстану грозит "кавкаизация". На необходимости диалога уже давно настаивали активные богословы и ученые, для них очевидно, что пропагандировать среди молодежи традиционный ислам практически бесполезно, нужно искать современные подходы. На Северном Кавказе года три назад тоже осознали необходимость диалога, но там, конечно, это осознание пришло очень и очень поздно.

— Есть ли у нового муфтия близкая ему по духу команда, чтобы решать такие масштабные задачи?

— Во-первых, мысль о диалоге поддерживается светской властью, что уже хорошо. Во-вторых, современные люди в татарском духовенстве есть. Возможно, у них не такой большой опыт административной работы, нет значительного авторитета, но старое поколение этот авторитет тоже стремительно теряет, поэтому голос молодых, активных имамов может быть услышан. Успех Самигуллина зависит от множества факторов помимо команды и поддержки власти. Ему еще нужно выстроить отношения с МВД, так как в России исламом так или иначе всегда интересуется полиция. Нужно — при всей своей склонности к мирному взаимодействию — не показать себя слабым, не дать радикалам повода почувствовать "уступки". И при всем при том, не отвергать того, что называется традиционным исламом. Для решения таких задач требуется мастерское владение искусством компромисса. Не забывайте, что в Казани скоро пройдет Универсиада, поэтому обстановка в Татарстане будет вызывать повышенное внимание властей. Новому муфтию придется быть очень осторожным и в то же время эффективным управленцем: любая его ошибка может дорого обойтись.

Беседовала Ольга Филина