40% россиян ответили "нет" на вопрос "Левада-центра", хотели бы они видеть Владимира Путина на посту президента после 2018 года. Положительно ответили лишь 34% респондентов. О том, почему идея "вечного Путина" пугает даже сторонников стабильности, –– обозреватель журнала "Огонек" Дмитрий Губин.
Фото: Фото из личного архива Д. Губина
В минувшие выходные в ночи на Невском меня окликнули двое молодых людей, узнали по телеэкрану. Вопрос, который их больше всего интересовал в полночь среди праздных гуляк Петербурга, был таков: сколько лет у нас еще будет Путин? И я честно ответил: "20 или 30, то есть до смерти: либо его, либо вашей". И глянув на их лица, объяснил, что в автократиях власть иногда передается преемникам, но никогда без насилия не передается соперникам.
Парням явно не хотелось Путина навсегда, хотя мы были в центре столь беззаботно веселящегося города, каким Петербург, пожалуй, не был за всю свою историю. Но я их понимал: меня такое же отчаяние охватывало, когда после Брежнева к власти пришел Андропов и начали не столько снова закручивать, сколько крутить гайки с давно уже сорванной резьбой, и я осознавал, что умру, а править будут все те же кремлевские старцы.
Да, мне все это понятно, ведь среди 40% сегодняшних россиян, уставших от Путина, немало сторонников именно стабильности, причем искренне связывающих стабильность с именем того, от кого они устали. И я не думаю, что эта усталость связана с тем, что Путин стареет, а бессменных стариков у власти мы уже проходили. Просто потребность в переменах заложена в самой природе человека. Формула "стали жить-поживать да добра наживать" означает, что сказка кончилась. Если перемены не наступают, человек их имитирует.
Знаменитый нарколог Данилин как-то объяснял, что именно в том и состоит психология пьяниц и наркоманов: отдавая прекрасно отчет в последствиях, человек все равно пытается изменить свое состояние посредством алкоголя, он попросту вырезает кусок жизни из цепочки однообразных дней –– а вдруг он очнется после запоя, а там все волшебно изменилось. И я порой думаю, что именно в этом причина, почему так массово и так жестко спивался Советский Союз –– деревнями и даже городами, потому что другого способа по-другому смонтировать жизнь, убрав эту тоску неперемен, попросту не было.
Нечто подобное начинает происходить и сейчас, только алкоголь потеснился. Он уступил место запойному потреблению, которое привлекает столь же призрачной надеждой на покупку счастья. А в самое время еще и запойным разговором о том, что надо валить. Потому что эти разговоры тоже рождают надежды на перемены.
Что касается меня с моими ночными спутниками, то мы отправились в ближайший бар, чтобы изменить жизнь к лучшему, и изменили по сходной цене. Однако уж больно на короткое время.