Важный среди первых

Татьяна Кузнецова о Штутгартском балете в Большом театре

В майские праздники записным балетоманам дача не светит: пропустить гастроли знаменитого Штутгартского балета, приезжавшего в СССР лет сорок назад, нельзя никак. Ведь это только для профанов Штутгарт — европейская провинция. Сведущие люди отлично знают его историю и реальное место на балетной карте. Опустим ту конфузную для патриотов деталь, что вообще-то профессиональный балет в Штутгарте появился лет на 120 раньше, чем в России, а именно — в 1609 году. И что тот самый Жан-Жорж Новер, великий балетмейстер и реформатор, установивший на столетия вперед законы балетного театра, работал именно в Штутгарте. Тальониевский романтизм штутгартцы тоже увидели и освоили раньше, чем петербуржцы, а великого авангардиста Оскара Шлеммера у нас так и не узнали.

Но даже если отсчитывать историю Штутгартского балета с начала 1961-го (года, когда труппу возглавил Джон Крэнко, уроженец Южной Африки, сделавший в Англии молниеносную карьеру хореографа), придется признать, что это — одна из самых креативных трупп, задающих тон всему балетному миру. И не только потому, что с приходом 33-летнего Крэнко компания обрела международную славу и уникальный репертуар (за 12 лет работы в Штутгарте хореограф поставил полсотни балетов, и по крайней мере три из них до сих пор остаются лидерами по востребованности в разных театрах мира). Кроме этого, Джон Крэнко создал в театре фантастический инкубатор талантов — в Штутгарте работали танцовщиками и ставили свои первые опусы главные хореографы сегодняшнего дня: Джон Ноймайер, Иржи Килиан, Уильям Форсайт. Собственно, и сегодня штутгартская труппа имеет "право первой ночи" на десятки постановок мировых корифеев — от Ицика Галили до Уэйна Макгрегора.

Однако гастроли в Большом Штутгартский балет откроет не новинками, а ценнейшим раритетом — "Ромео и Джульеттой" Прокофьева, первым полнометражным балетом Джона Крэнко в Штутгарте. Те, кто соскучился по мощным танцевальным драмам — с архитектурными декорациями, обильным натуралистическим реквизитом, исторически выверенными костюмами, умной режиссурой, яркими актерскими ролями и многоликой толпой кордебалета,— словом, те, кто хотел бы увидеть улучшенный вариант знаменитого шедевра Леонида Лавровского, получат истинное наслаждение.

Советские "Ромео и Джульетта" — точнее, фильм с Улановой — вдохновляли Крэнко при постановке его балета. Первый вариант истории веронских любовников он сделал в миланском "Ла Скала" в 1959-м, и много лет спустя главная итальянская звезда Карла Фраччи ностальгически вспоминала: "Когда молодой Джон Крэнко приехал к нам ставить "Ромео и Джульетту", я была еще корифейкой, а он выбрал меня на главную роль. Тогда в кинотеатре "Арлекино" как раз показывали русский фильм-балет с Джульеттой--Улановой. Мы с Джоном смотрели его три раза. По-моему, лучшей Джульетты просто не может быть".

Позаимствовав у советского классика немало мизансцен и режиссерских находок, Джон Крэнко сделал балет гораздо интереснее в танцевальном плане. Его конек — дуэты: у Крэнко главные герои оказались не в пример красноречивее и искреннее своих целомудренных советских прототипов. Не потому, конечно, что Ромео и Джульетта взахлеб целуются при каждой встрече: восхищают и захватывают по сей день чисто хореографические откровения их любовных излияний.

«Мона Лиза», Ицик Галили

Фото: (c) stuttgart ballet

Начав с "Ромео и Джульетты" — спектакля, с которого в ХХ веке вспыхнула его слава, в гала-концертах Штутгартский балет представит целый дайджест своей истории, упакованный в грандиозную трехчастную программу. Наследие Крэнко будет представлено "Оммажем Большому", которым хореограф почтил московский театр еще в 1964 году. А еще дуэтом Онегина с Татьяной (кстати, балет "Онегин" — ближайшая премьера Большого театра); любовной ссорой Катарины с Петруччо (мало кто помнит, что именно с постановки крэнковского "Укрощения строптивой" началась новейшая история Большого) и двумя неизвестными у нас балетами.

Следующее поколение — живые классики Джон Ноймайер и Ханс ван Манен — отметятся соответственно "Дамой с камелиями" и "Two Pieces For Het". А дальше — целая россыпь балетмейстерских имен: от маститых руководителей компаний Ицика Галили и Мауро Бигонцетти до немца Кристиана Шпука с его уморительным Grand pas de Deux с очкастой балериной, цепляющейся за старушечий ридикюль. Интригу по всем статьям богатого концерта держат неизвестные нам пока имена хореографов — Демис Вольпи и Марко Гекке. И конечно, нынешние незнакомые солисты Штутгартского балета — ведь без их таланта самая роскошная хореография рискует показаться более или менее толковым набором телодвижений.

"Ромео и Джульетта": Большой театр, Новая сцена, 1 и 2 мая, 19.00

Гала-концерт: Большой театр, 4 и 5 мая, 19.00

Татьяна Кузнецова

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...