Любовь, проверенная боем
Татьяна Алешичева о фильме Вонг Карвая «Великий мастер»
Вонг Карвай не снимал с 2007 года, после своего голливудского дебюта "Мои черничные ночи", поэтому новый фильм одного из главных режиссеров 1990-х ждали особенно. На кинофестивале в Берлине мировая критика среагировала на него положительно, а в Гонконге и Китае он стал самым кассовым из всех фильмов Карвая. "Великий мастер" в версии, перемонтированной под европейского зрителя, выглядит как байопик Ип Мана — легендарного мастера боевых искусств, которого на Западе знают в основном как учителя Брюса Ли, в то время как в Китае и Гонконге он известен и без того (в Китае снято четыре биографии Ип Мана, не считая фильмов, где он появляется как эпизодический персонаж). В фильме, однако, идет речь не об одном Ип Мане, и рабочее название "Великие мастера" проясняет присутствие в нем агента Гоминьдана по прозвищу Лезвие (Чан Чэнь), линия которого проходит по касательной к основному сюжету.
Фото: kinopoisk.ru
Ип Ман (Тони Люн) прожил первые сорок лет в покое и достатке, был счастливым мужем и отцом и называл этот период "весной жизни", за которой последовал самый драматический период его биографии. В родном городе Фошань на юге Китая в 1936 году он последовательно побеждает в боях представителей различных школ кунг-фу, чтобы доказать, что "кунг-фу сводится всего к двум словам: "стоишь" — "лежишь", ошибка — и ты лег". Защищать честь северной школы дома Гон выходит дочь прославленного мастера Гон Эр (Чжан Цзыи), но их поединок напоминает скорее танец страсти, чем смертный бой. А между тем лучший ученик мастера Гона Ма Сан (Чжан Цзинь) разбивает сердце учителя, поступив на службу к японцам во время оккупации Китая в 1938 году, и делом жизни Гон Эр становится месть предателю. Ип Ман теряет во время войны семью и все состояние, уезжает в Гонконг и впервые начинает за деньги преподавать в школе боевых искусств. В Гонконге они снова встретятся с Гон Эр, чтобы так никогда и не дать выхода чувству, которое связывало их долгие годы. То, что Ип Ман называл "мечтой о любви", не воплотилось в жизнь, потому что Гон Эр считала, что "любовь — это и есть мечта", а в "опере ее жизни" главной партией стала месть.
Карвай впервые становится в этом фильме режиссером большого стиля, снимая патриотический блокбастер о героях и предателях. Но он не был бы Карваем, если бы весь ушел в патриотический пафос или ограничился историей Ип Мана в жанре ЖЗЛ. Большой стиль здесь весь пронизан меланхолией, фирменным карваевским декадансом, струями дождя и дымом сигарет. Фильм — своего рода "Любовное настроение" в жанре martial arts, хотя и не достигает отточенного совершенства прежнего карваевского шедевра. Даже боевые сцены легендарного постановщика боев Юань Хэпина у Карвая сняты под струями дождя или на фоне бешено сыплющегося снега, отчего выглядят невыразимо печально. Сцена боя Гон Эр и Ма Сана на перроне, где каждый пытается швырнуть соперника под проходящий мимо поезд,— очередной шедевр боевой хореографии Хэпина, бывшего на родине культовым режиссером боевых сцен задолго до работы на хитах западного проката "Матрица", "Убить Билла" и "Крадущийся тигр, затаившийся дракон". Но если боевые сцены, где использован классический рапид, безупречны, то саму историю Карвай едва не забормотал, утопив в диалогах, состоящих сплошь из мудрых восточных сентенций. Герои у него изъясняются исключительно метафорами вроде "сразимся не в умении, но в уме", "хорошему бойцу пристала сдержанность, как острому ножу — ножны". Но все равно это прежний Карвай, лучше всех снимающий фильмы о невозможности земной любви и неумолимом ходе времени.
В прокате с 30 мая