Ода психам

Виктор Алимпиев в Цехе Красного

Выставка современное искусство

Новая выставка видеохудожника и живописца, участника будущей Венецианской биеннале, называется "Позади тебя ничего нет". Трудноуловимую прелесть полотен и фильмов Виктора Алимпиева попытался описать ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.

Современное искусство часто считают непонятным, но по гамбургскому счету действительно загадочных вещей в нем не так уж и много. Сделать нечто за пределами непосредственного понимания и однозначной трактовки очень сложно. Для большинства произведений искусства ключом служит описание, которое с легкостью превратит любой кусок действительности в музейную ценность. В России непонятного искусства очень мало, и Виктор Алимпиев сильно выбивается из общего ряда. В его видео есть сюжет — описать его невозможно. Его картины существуют как объекты в физическом пространстве — что они значат, непонятно. На Западе такая герметичность еще с послевоенных времен считается признаком высочайшего мастерства. Если произведение не ловится на вашу оптику, будь вы фрейдист, марксист или кейнсианец, значит, художнику удалось вырваться за пределы унылого человеческого существования и создать поистине возвышенный объект. Алимпиев занимается таким искусством уже лет десять и с большим успехом. Нынешний куратор Венецианской биеннале Массимилиано Джони — его поклонник, и новая видеоработа под названием "Корона" займет некоторый метраж в основном проекте с конца мая.

"Корона" на музыку Альфреда Шнитке выглядит так, как будто художник заснул в консерватории, а затем тщательно записал свой сон и превратил его в сценарий. Сюрреалистическая инсценировка обрывков музыки и жеста выглядит значительной, даже если никакого значения в ней не усмотреть. Это в общем-то для Алимпиева работа традиционная: смесью современного танца и мелодекламации он занимается уже несколько лет. А вот второе видео, "Ода", своей дикостью выбивается даже за те широкие рамки, которые в искусстве Алимпиева еще прослеживаются.

Основоположник литературы парадокса и абсурда Льюис Кэрролл определил жанр своей поэмы "Охота на Снарка" как "агонию в восьми воплях". "Ода", созданная Алимпиевым в соавторстве с Марианом Жуниным, настолько далека от каких-либо рамок и узнаваемых сюжетов, что ее и агонией не назовешь. В кадре шевелятся актеры, частью непрофессиональные (в одном из персонажей легко узнается комиссар Московской биеннале Иосиф Бакштейн). Они машут платочками, падают друг другу в объятия, чешутся, просто сидят, упершись затылками в какие-то тряпки. Время от времени их нелепое бытование в кадре прерывается объявлением очередной части фильма (всего их 21) и репликами, имеющими косвенное отношение к происходящему. Объявления и реплики читает хор, и чем ближе к концу, тем истеричнее становятся голоса. И картинка, и саундтрек "Оды" отсылают к телевидению 1980-х. Звучит канкан в обработке экспериментальной рок-группы Can, одна из самых нелепых вещей в их дискографии. Одинаковые серые люди на абстрактном фоне похожи на толпу сумасшедших, решивших снять свою версию какого-нибудь "Голубого огонька". Руководят ими за кадром не более здоровые режиссеры. "Правильно — значит прямо!" — кричит хор. Что значит эта пропагандистская речовка для персонажей, перманентно находящихся в полусогнутом состоянии? "Восторг внезапный ум пленил!" — делится переживанием хор, но на лицах участников действа основная эмоция описывается риторическим вопросом "Что я здесь делаю?". Все ждешь, что на экране появится Кашпировский и строго скажет: "Даю установку!", после чего герои "Оды" займутся наконец своими обычными делами.

Сам Алимпиев считает живопись своим основным занятием и ожидает от зрителей особого внимания к ней. На выставке в Цехе Красного он показывает около 20 работ, созданных в последние два года. Обычно его полотна абстрактны и двуцветны. Благородное сочетание розового и серого напоминает клубничный йогурт на асфальте. В предшественниках у Алимпиева множество художников, экспериментировавших с беспредметничеством, но у пионеров такой живописи всегда была своя система мистических откровений или хотя бы политическая программа. Полотна Алимпиева совершенно независимы от жизни и восточной философии. Следы труда на них выглядят случайными природными явлениями. А может быть, это метафоры слепоты, и красочные всплески — фейерверк, увиденный сквозь катаракту. А может, и все работы Алимпиева порождены закрытым сознанием, жизнью ума, который нуждается в полной независимости от внешних импульсов. Если так, то он, наверное, самый радикальный наш художник.

Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...