Трудно быть папой

За первые сто дней своего понтификата папа Франциск так и не начал обещанной революции. Возможна ли она вообще на Святом престоле?

Елена Пушкарская, Ватикан

Это теперь уже все привыкли, что в окнах папских апартаментов не горит свет, а еще месяц назад, пересекая вечером ватиканскую площадь и автоматом поднимая глаза, я вместе с жителями и гостями Рима всякий раз удивлялась темноте в окнах Апостольского дворца.

"Папа Франческо", как зовут его итальянцы, там так и не поселился. Он переступает порог полагающихся ему по штату апартаментов только по воскресеньям. Проходит до знаменитого окна (благодаря ватиканским телеоператорам не только верующие на площади, но и весь мир может наблюдать за ним в этот момент), произносит молитву Angelus — и покидает дворец. Понтифик продолжает жить в двухкомнатном номере ватиканской гостиницы — Обители святой Марфы, куда после своего избрания он переселился из обычной кардинальской "однушки".

Сто дней одиночества

"Ну что я там буду делать один, в такой большой квартире?" — примерно так, по словам осведомленных, сказал Хорхе Бергольо госсекретарю Тарчизио Бертоне, когда тот впервые показал его дворцовые покои. На это госсекретарь будто бы заметил, что в Апостольском дворце вблизи него всегда будут сестры-монахини — так, мол, по чину и уход лучше. А папа ответил: "За сестрами всегда есть священник, а за священником — кардинал". Эту фразу знатоки местных нравов трактуют как неплохое — для "новичка" — понимание ватиканских порядков.

Само собой, расстояние от примыкающего к колоннаде Бернини Апостольского дворца (там располагаются Римская курия, государственный секретариат и иные офисы) до Обители святой Марфы можно считать приличным только по меркам этого карликового государства. Куда важнее сам символ: с тех пор как папский двор переехал в Ватикан, папа Франциск — первый из 11 пап, кто физически отделился от Апостольского дворца.

Похоже, что этот выбор продиктован не спартанскими привычками Хорхе Бергольо и даже не желанием избежать одиночества (о чем сам папа говорит часто). Скорее уж физическая отдаленность от курии необходима ему для того, чтобы иметь больше свободы от тех, кто так спешит обеспечить ему удобства.

В самом деле, то, что папа проводит большую часть дня в гостинице, позволяет избегать части ритуалов, регламентирующих жизнь Святого престола. Дело и в возможности служить утреннюю мессу, как он привык, в шесть утра, и в желании сочинять свои проповеди, не ставя в известность об их содержании курию (так было заведено ранее). А все вместе это — сигнал старожилам Ватикана, для которых церемониал играет важнейшую роль.

О том, до какой степени в Апостольском дворце сейчас нервная обстановка, говорит одна деталь — никто из "высшего состава" не подтвержден в своих должностях и не знает своего будущего. Прибегая к светским аналогиям, все они как бы выведены за штат. Говорят даже, будто многие иерархи специально приходят обедать в столовую Обители святой Марфы, чтобы попасться на глаза папе,— как знать, а вдруг последует приглашение разделить трапезу с его святейшеством?

Тем более что всем известно: "пришедший с края света" понтифик использует любой шанс разобраться в хитросплетениях Ватикана. Он весь внимание, много общается — правда, предпочитая сохранять дистанцию. Избранный им тип поведения известный эксперт по Ватикану из газеты La Stampa Марко Тосатти определяет так: "Нет человека, который нашептывал бы ему на ухо". Больше того, объясняет эксперт "Огоньку": в отличие от Бенедикта XVI, папа Франциск обходится и без пользующегося абсолютным доверием личного секретаря, а тот человек, который назначен на эту должность, исполняет чисто протокольные функции. Нет у первого в истории папы-иезуита и пресловутой "семьи" (так называют ближайшее окружение папы, куда входит личный секретарь и четыре сестры-монашки, обеспечивающие уход.— "О"). Этим кругом, напомним, очень дорожили его предшественники — папа Ратцингер и папа Войтыла.

Новый папа, конечно, борется с одиночеством, но предпочитает дальний круг общения ближнему. Возможно, это черта характера, хотя, скорее, понтифик учитывает ошибки предшественника. Как напоминает "Огоньку" тот же Марко Тосатти, папу Ратцингера "сгубило чрезмерное доверие к своим самым близким людям" (личному секретарю Георгу и государственному секретарю Тарчизио Бертоне.— "О"). Первый, напоминает ватикинист из La Stampa, оказался неспособным предотвратить VatiLeaks, не заметив, что у него под носом копируют секретные документы. А второй был столь одиозен, что "его черная тень пала и на имидж Бенедикта".

Имидж — все?

Как и любому реформатору, папе Франциску нужен кредит доверия. Памятуя об ошибках предшественника (неумение папы Бенедикта общаться с прессой стоило тому дорого), Франциск посвятил первые месяцы созданию имиджа. И преуспел. Никакой закрытости и напыщенности: просто человек в белых одеждах, по-христиански обращающийся ко всем, от католиков до мусульман и агностиков, со словами "братья и сестры".

Его появление на публике неизменно вызывает восторг. Ему дарят цветы и подносят младенцев для благословения, на днях за благословением и вовсе явились брутальные дядьки на Harley-Davidson, проводившие в Риме свой байкерский слет. Общие аудиенции понтифика по средам перед собором Святого Петра по-прежнему собирают многотысячные толпы (как заявил "Огоньку" пару недель назад уходящий мэр Рима Джанни Алеманно, всплеском туризма в этом году город обязан новому папе). Да и журналисты его обожают — хотя бы за то, что сразу после избрания он пригласил всех, кто работал в те дни в Риме, на встречу в Ватикан.

Но время идет, и казавшиеся недавно многообещающими призывы папы ("Пастырь должен пахнуть овцами", "Церковные дела следует решать сердцем бедного человека", "Будьте матерями, а не старыми девами") начинают приедаться. Как и казавшиеся еще более смелыми выражения типа "салонный христианин", "капитализм без тормозов", "тирания свободного рынка"...

Мы ждем перемен

С 13 марта 2013 года, когда главой Римско-католической церкви был избран "папа бедных", от него ждут революционных перемен в Ватикане. Реформа курии (главного административного органа Святого престола.— "О"), реорганизация Банка Ватикана, назначение нового госсекретаря, обновление епархий, расследование ватиканских скандалов — все это пока благие намерения. Пресса все чаще высказывает опасение, как бы "перестройка Ватикана" не затормозилась на уровне стиля и языка.

Еще в апреле Франциск объявил о создании совета из восьми кардиналов, представляющих пять континентов. Как было объявлено, они и должны помочь реформировать курию, а впоследствии пересмотреть апостольскую конституцию Pastor bonus. Однако прошло уж два месяца, а глава пресс-службы Федерико Ломбарди не может ничего сказать о том, как движется сам процесс. Из иных же источников известно, что члены совета в растерянности и действуют по своему разумению. К примеру, архиепископ Мюнхена Райнхард Маркс, не понимая, зачем он в этом совете, по информации еженедельника L`Espresso, и вовсе обратился за помощью в местный филиал... консалтинговой компании McKinsey. Первое заседание "восьмерки" пройдет в начале октября. Но журналисты недоумевают: зачем ждать так долго?

— Нет никакой нужды спешить,— смиренно отвечает им пресс-секретарь Ватикана Федерико Ломбарди.— Курия продолжает выполнять свои функции.

Продолжает выполнять свои функции и Банк Ватикана, самое закрытое и скандальное кредитное учреждение мира, которое на первых порах понтифик хотел то ли преобразовать в благотворительное учреждение, то ли ликвидировать вовсе. Теоретически это в его власти (банк подчиняется только ему). Но не случайно, видимо, нынешний директор этого финансового института Эрнст фон Фрайберг был назначен на этот пост едва не последним указом Бенедикта XVI. Во всяком случае, ведет себя этот директор очень уверенно, а на афоризм папы Франциска насчет того, что "апостол Петр не имел счета в банке", отвечает в чисто менеджерской стилистике: "Наша задача — поддержать репутацию за счет коммуникации и открытости". В общем, Богу — богово, а банку — банково.

Чем больше таких нестыковок, тем больше вопросов о том, насколько понтифик свободен в своих решениях и не стал ли он "заложником курии" (формулировка еженедельника Panorama).

Тем же, кто ждет от папы решительных перемен в скором времени, Марко Тосатти советует набраться терпения и не упрощать ситуацию. Папа, объясняет эксперт, человек по светским меркам консервативный — так священнику и положено. Ждать от него действий, которые могут подточить тысячелетнее древо католической церкви, нелепо. Во всяком случае, изменение позиции по однополым бракам и даже причастие разведенным (его, как писали газеты еще недавно, Франциск разрешит уж наверняка) — все это неактуально.

"Многие положения Евангелия можно теперь толковать по-разному, но в вопросе о браке Иисус не оставил сомнений, определив, что христианин может иметь только одну жену",— напоминает ватиканист из La Stampa. Кстати, мало кто знает, что первым о давно назревшей проблеме отношения церкви к разведенным и допуска к причастию "второбрачников" заговорил еще папа Бенедикт как раз на исходе своих первых ста дней. Это была частная беседа, но она так и осталась неуслышанной, потому что работа с медиа при бывшем папе порядком хромала. Другое дело — новый понтифик: недавние слова папы Франциска о существовании "однополого лобби" обсуждали все. Директор журнала La Civilta Cattolica Антонио Спадаро считает их даже организованной утечкой, пославшей миру сигнал о том, что понтифик, мол, изучает 300-страничный труд о ватиканском быте и нравах, составленный тремя кардиналами и переданный папой Бенедиктом папе Франциску лично в руки.

Папский триумвират

Было бы ошибкой недооценивать и то, что папа Франциск — первый понтифик в истории, вынужденный сосуществовать со своим предшественником. И хотя на исторической встрече в Кастель-Гандольфо новый папа назвал себя и Бенедикта XVI (официально — почетного папу) братьями, идиллии нет и тут. Представьте: вас назначили начальником, а уволившийся с этого поста человек — в соседнем офисе. В Ватикане еще жестче: даже епископам, уходящим на пенсию, рекомендуют покинуть пределы епархии, дабы не смущать ни нового викария, ни паству. "И чтобы недовольные не бегали к прежнему жаловаться",— уточняет эксперт из еженедельника Panorama Иньяцио Инграо. А теперь вдумайтесь: римские викарии — прежний и новый понтифики — живут в двух шагах друг от друга.

Йозеф Ратцингер никуда не исчез (как сам обещал), причем даже из официальных новостей. Он не живет затворником в монастыре Mater Ecclesiae (женском монастыре Матери Церкви в Ватикане.— "О"). Недавно в гостях у него были немецкие иерархи, а также врач-психиатр, доложивший городу и миру, что экс-понтифику отречение пошло на пользу, он поздоровел и даже ходит без палки. Вечерами Бенедикт гуляет в ватиканских садах, кого-то "случайно" встречает, общается. Его личный секретарь монсеньор Георг остается префектом папских апартаментов и исполняет, как считает пресса, роль связного между Mater Ecclesiae и Апостольским дворцом. Иньяцио Инграо уверен: это не может не оказывать психологического давления на папу Бергольо, не может не сказываться на его решениях (или на их отсутствии).

А недавно глава ватиканской пресс-службы отец Ломбарди подтвердил весть о том, что первую энциклику папы Франциска (этот документ обычно определяет курс понтификата) новый и бывший папа пишут, как сказано в официальном коммюнике, "в четыре руки". Новость настолько ошеломила, что комментировать ее не захотел никто из экспертов. Хотя, безусловно, все помнят об оставшейся недописанной Йозефом Ратцингером энциклике, про которую в дни его отречения отец Ломбарди говорил, что теперь она может быть опубликована как просто книга.

Инграо считает, что ситуация запутана еще больше, поскольку на решения Бергольо оказывает влияние не только экс-папа, но и экс-экс-папа, покойный Иоанн Павел II. Речь о канонизации папы Войтылы, которая, как стало известно Panorama, состоится 20 октября. Журнал отмечает: "Канонизация Войтылы поставит отпечаток святости не только на его деяния, но и на его ближайших сотрудников, чьи действия тоже будет трудно критиковать и ставить под сомнение". Среди этих "будущих неприкасаемых" много тех, кто и по сей день занимает руководящие посты в курии, начиная с главы кардинальской коллегии Анджело Содано (госсекретаря при папе Иоанне Павле II). По мнению Panorama, после канонизации будет труднее чистить и Банк Ватикана, через который папа-поляк поддерживал "Солидарность" и польскую оппозицию...

Другое дело: что значат эти сто дней в масштабе двухтысячелетней истории католической церкви и даже в масштабе полувека, прошедшего с начала второго Ватиканского собора — первой попытки перестроить всю эту тяжеловесную махину на современный лад? Многие предшественники Бергольо, посвятившие понтификаты исполнению идей этого исторического собора, делали решительные шаги много позже этого срока, памятуя о том, что Ватикан — сложный баланс интересов и догм, нарушив который, есть риск обрушить все здание. В любом случае подождем до осени и не будем забывать: один из самых серьезных вызовов для папы Франциска — это обойтись без революций. Тем более что ключевые события начала его понтификата волею провидения тоже, похоже, назначены на октябрь...