Инкомбанка больше нет. В прошлый вторник из банка ушел Владимир Виноградов, а через два дня ЦБ отозвал у Инкомбанка лицензию.
Это был большой банк. Очень большой. Например, по сумме вкладов частных лиц он занимал второе место в России — после Сбербанка. В нем держало свои счета каждое десятое российское предприятие. Он обслуживал 8% внешнеторгового оборота страны.
Четыре последних месяца банк отчаянно боролся за жизнь. Он искал помощи. То у "Газпрома", то у Внешэкономбанка. То у Лужкова, то у Вольского. До последнего дня он надеялся, что ему все-таки поможет ЦБ. Ничего из этого не вышло.
А после 17 августа проблемы банка стали очевидны всем. Начались задержки платежей и перебои с выплатой вкладов. Уже в сентябре практически все операции в банке остановились и часть его счетов была арестована. ЦБ попытался было ввести в банк временную администрацию, но тот оспорил это решение в суде, и временная администрация ушла. А еще через месяц банк сам попросил ЦБ ввести временную администрацию. Но теперь уже отказался ЦБ. У него были совсем другие планы: после отзыва у Инкомбанка лицензии туда из ЦБ был направлен уполномоченный представитель — следить, чтобы не исчезли последние активы.
Так закончилась десятилетняя история банка. Все десять лет банк уверенно рос. А умер за считанные месяцы. Почему?
Этот вопрос в первую очередь следовало адресовать тем, кто руководил банком. Но Владимир Виноградов после отзыва у банка лицензии старательно избегает общения с прессой. Глава наблюдательного совета банка Владимир Грошев тоже не особенно разговорчив. Хотя буквально за сутки до лишения Инкомбанка лицензии он провел брифинг, на котором все же предложил свою трактовку событий. Грошев заявил, что менеджеры банка "были не готовы к происходящим в стране изменениям" и "неадекватно руководили банком в условиях кризиса". В частности, не была создана "система противодействия выводу активов из банка". В переводе на русский язык это означает, что менеджеры начали разворовывать собственный банк, а сам глава наблюдательного совета заметил это только накануне отзыва лицензии.
Больше никаких комментариев от руководителей банка не последовало. Поэтому с вопросом о том, что же все-таки с ним произошло, мы обратились к его бывшим менеджерам, партнерам и консультантам — к тем, кто хорошо знаком с его историей и внимательно следил за последними месяцами его жизни.
Сергей Калугин, президент инвестиционной компании "КФП-Капитал": команда Инкомбанка распалась три года назад
Два года назад Сергей Калугин работал вице-президентом Инкомбанка, курировал инвестиционный бизнес и одновременно возглавлял инвестиционную компанию банка "Инком-Кэпитал". Но в конце 1996 года его карьера в Инкомбанке оборвалась, он ушел из банка и создал собственную инвестиционную компанию "КФП-Капитал". КФП — это Сергей Калугин, Мария Флорентьева и Андрей Петухов. Все они раньше работали в Инкомбанке. И все они — вместе с рядом других сотрудников — оттуда ушли.
— Чем объясняется быстрое падение Инкомбанка?
— Я уже задавал себе этот вопрос. Думаю, одного определяющего фактора нет, есть совокупность причин. Первая, но, на мой взгляд, не главная — это, конечно, общая ситуация в стране. Вторая — это менеджмент самого банка. Третья — ситуация внутри него. По крайней мере, из банка ушло немало людей — и до, и во время кризиса. На каком-то этапе люди, по-видимому, просто решили выходить из трудной ситуации по-разному, т. е. команда распалась. И каждый из ее бывших членов начал создавать собственный бизнес на обломках.
— И когда, по-вашему, начался распад команды?
— Где-то в 1994-1995 годах. Тогда стиль управления в банке поменялся. Оно стало более централизованным, а многие привыкли работать иначе. Командой единомышленников, что ли.
— Какова реальная роль Владимира Грошева в банке? Мог ли он не знать о том, что из банка выводятся активы?
— Формально, как у председателя совета, у него было не так много возможностей, чтобы контролировать ситуацию. Во всяком случае, когда я работал в банке, он не занимался оперативной деятельностью. Так что он мог об этом и не знать. Хотя в последнее время в Инкомбанке наблюдательный совет заседал постоянно.
— Вы наверняка поддерживали контакты с теми, кто остался в Инкомбанке. Как они сами описывали ситуацию?
— Тяжело им было. Достаточно долго в банке искали выход, но, видимо, не нашли. В принципе слухи об ухудшении положения банка ходили давно. Еще с весны — когда заговорили о его больших проигрышах по форвардным контрактам. Но и после 17 августа в банке стремились что-то сделать, искали разные варианты, просчитывали разные предложения. Слияния с тем же "Нацрезервом". Собственно, это слияние могло бы быть полезно и НРБ. Но когда две такие структуры сливаются, возникает новая проблема — вместо двух людей руководить должен один.
Александр Лебедев, председатель правления Национального резервного банка: масса активов из Инкомбанка просто исчезла
— Переговоры велись где-то с июня. И начались они по инициативе Инкомбанка. За это время было несколько заявлений для прессы. Первое было выпущено пресс-службой Инкомбанка. Но каждую неделю приходилось вносить в эту программу серьезные коррективы — в связи с изменением ситуации в Инкомбанке. В конце концов это потеряло всякий смысл. Я прекрасно понимаю, чего хотел Виноградов. Он хотел найти философский камень, с помощью которого можно было бы обычные предметы превращать в золото. То есть он хотел сохранить банк и остаться в нем руководителем. Я, честно говоря, не возражал бы, если бы он получил какую-нибудь высокую должность в объединенном банке. Но это было абсолютно неприемлемое условие для иностранных кредиторов. Они убеждены, что менеджеры, которые ввели их в такие крупные убытки, в банке находиться больше не могут.
— Чем же объяснялся ваш интерес к Инкомбанку?
— Если бы удалось сохранить его работающие активы, вернуть активы, выведенные незаконным путем, или просто приостановить аресты счетов, можно было бы восстановить банковский бизнес. А нам нужна была филиальная и карточная сети Инкомбанка. Нам казалось, что проще получить их таким образом, чем создавать свои собственные. Даже при всех имевшихся у Инкомбанка сложностях. К тому же к нам перешла бы его корпоративная клиентура, а также частные лица, вкладчики.
— Каким было положение в Инкомбанке к моменту отзыва лицензии?
— В последнее время, по нашим оценкам, в структуре его активов происходили очень существенные изменения — и не в сторону их увеличения. После встреч со многими руководителями филиалов Инкомбанка мне стало понятно, что осталось после так называемых неттингов — сделок, когда активы и пассивы, по договоренности между клиентами, зачитываются. Остались обязательства. Больше там ничего не осталось. Здания — в аренде, даже оборудование в аренде. То же, по нашим оценкам, произошло и с производственными активами. Акций различных предприятий — Минэнерго, "Бабаевки", "Рот Фронта" — уже нет на балансе. Значительная масса кредитов просто исчезла.
Ральф-Дитер Монтаг-Гирмес, управляющий директор компании ARQ: за границей руководителей Инкомбанка арестуют даже быстрее, чем здесь
Ральф-Дитер Монтаг-Гирмес был одним из иностранных консультантов Инкомбанка. Он был приглашен в банк в августе этого года для оценки его состояния и разработки программы реструктуризации. Версию о банальном "растаскивании" активов банка он подтверждает: по оценке Монтаг-Гирмеса, за несколько месяцев из Инкомбанка украли более $1,5 млрд.
— Мы работали с Инкомбанком более двух месяцев, и нам показалось, что все это время Виноградов, Грошев и другие руководители Инкомбанка занимались совершенно другими делами, а именно спасением самих себя. То, что у Инкомбанка очень серьезные трудности, было очевидно еще задолго до 17 августа. А к концу июля он стал уже просто банкротом.
— И вот тогда из банка начали выводить активы?
— Да. Как только поняли, что спасти банк цивилизованным путем невозможно. Правда, были несколько членов правления, которые намеревались выбрать вариант спасения. Но к кому бы они ни обращались — а, по нашим сведениям, переговоры велись и с Внешэкономбанком, и с организациями, близкими к Юрию Лужкову, Егору Строеву, другим политикам и бизнесменам,— ответ был один и тот же: "Извините, это невозможно".
— Как именно выводились активы из Инкомбанка?
— Схема одна для всех банков. И она очень простая. В первую очередь это работа с просроченными векселями. Вы покупаете просроченный вексель такого банка за 10-20% номинала, потом на основании Гражданского кодекса идете в свое отделение банка и говорите: "Я хочу погасить вексель". А ваш человек в банке за соответствующее вознаграждение вам его гасит. Если все векселя уже куплены или они слишком дороги, вы покупаете деньги, зависшие на счете в банке. Дальше дается платежное поручение на перевод денег с одного счета в банке на другой — такую проводку можно осуществить даже в мертвом банке. Есть еще один вполне легальный, хотя такой же бессовестный способ вывода денег. Если налогоплательщик имеет счет в лопнувшем банке, у которого еще сохранилась лицензия, он может дать поручение банку зачесть свои деньги, которых реально нет, как налоговые платежи. Получается, что бюджет денег не собирает, а собирает лишь претензии к банкам.
— И много было выведено денег?
— Больше $1,5 млрд. Смотрите: кредитный портфель банка на 17 августа составлял $2,9 млрд, на 23 октября — только $1 млрд. А реально он стоит не больше $500 млн, потому что многие кредиты не будут возвращены. При этом Инкомбанк имеет обязательства перед вкладчиками на $350 млн и еще на $400 млн — требований со стороны бюджета. Итого $750 млн. Теперь смотрим, что у него есть. Примерно $500 млн — это та самая реальная стоимость кредитного портфеля. Ну, допустим, еще $150 млн собственных средств. Итого — $650 млн. Таким образом, на долю корпоративных клиентов не остается ничего, поскольку они стоят в очереди после частных вкладчиков и бюджета. Так что правильно ЦБ отнял у Инкомбанка лицензию, ведь бюджетная картотека росла ежедневно на $50-80 млн.
— Как к этому относятся западные кредиторы?
— Инкомбанк, мягко говоря, лукавил, общаясь с западными кредиторами. Даже после 17 августа им показывали неправильные цифры. Говорили, что их спасают, национализируют и т. д. И за это должно ответить руководство Инкомбанка. Нам известно, что западные кредиторы готовят иски, чтобы возбудить уголовное дело против Виноградова, Грошева и всех других ответственных за то, что за два месяца исчезло $1,5 млрд. Западные спецслужбы составили большую картотеку — какие деньги переводились из России после 1 августа на сумму более $20 тыс. Прослеживались все цепочки. Через три-четыре недели, необходимые для подготовки всех документов, может начаться процесс ареста имущества Инкомбанка за границей.
— Что, по-вашему, ждет руководителей Инкомбанка?
— Если они уедут за границу, чтобы спокойно пожить, то их там могут арестовать даже быстрее, чем здесь. А если они останутся в России... Так ведь и здесь есть Уголовный кодекс.
Если версия о разворовывании активов Инкомбанка подтвердится, то его бывших руководителей ждут очень серьезные неприятности. Что же касается самого банка, то теперь он — часть истории. Остается, конечно, возможность обжаловать решение об отзыве лицензии в суде — и в этом случае из Инкомбанка еще можно будет вывести остатки активов. Но гораздо вероятнее, что банк быстрее признают банкротом по иску любого его кредитора. К тому же непонятно, как банк докажет, что лицензия отозвана безосновательно.
Впрочем, для вкладчиков банка его банкротство — едва ли не лучший вариант. Ведь пока еще реальные активы банка превышают сумму требований частных вкладчиков. А они, как известно, при банкротстве должны получать деньги раньше всех прочих кредиторов банка. Так что у вкладчиков остается два варианта. Либо ждать признания банка банкротом, после чего обращаться в ликвидационную комиссию, либо самим ускорить процесс его банкротства, подав иски в суд.
ГЛЕБ БАРАНОВ, МАКСИМ БУЙЛОВ