Владелец Bosco di Ciliegi МИХАИЛ КУСНИРОВИЧ в интервью "Ъ" подводит итоги своей работы в ГУМе и убеждает в готовности компании к Олимпиаде в Сочи.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лекай / купить фото
— Как будете отмечать 120-летие ГУМа?
— Знаете, 120 лет — это такой знаковый день рождения. Говорят, что кто-то там, на небе, пообещал человеку заботиться о нем на земле 120 лет, а дальше все зависит уже от человека. Хочется по-особенному отметить, отчитаться, показать мощь и перспективы того, что еще произойдет. Мы постараемся порадовать москвичей и гостей столицы теми партнерами, которые с нами будут проводить следующие 120 лет.
— Звучит впечатляюще. А именно?
— В 1959 году Красная площадь принимала настоящую моду — это был первый раз, когда по ГУМу ходили волшебные космические женщины в одеждах Dior. И сейчас по случаю этого дня рождения Dior делает подобный подарок — буквально на днях гумовские гулянья откроются этим показом. Приезжает дизайнер Раф Симонс, который впервые представит свою коллекцию так масштабно. Это международный проект Dior, будет интересно. А потом пройдет целая череда праздников — и уже в июле мы сделаем на радость всем огромный цветочный ковер на Красной площади.
— Что приготовили марки ваших партнеров?
— Я не очень разделяю, наша марка или не наша марка. Ни Dior, ни MaxMara нашими марками как таковыми не являются. Но все они участвуют тем или иным образом. Мы предложили партнерам карт-бланш, и очень многие откликнулись. Например, Vacheron Constantin эксклюзивно изготавливает часы, лимитированные — в трех экземплярах, на циферблате знаменитая гумовская стеклянная крыша с шуховскими перекрытиями. Omega делает лимитированные 120 своих часов; наш любимый Swatch также представит свою продукцию; Paul Smith и Etro сделают сумки с изображением ГУМа; MaxMara и Ermanno Scervino сделали пальто; Samsonite — свой чемодан. А "Императорский фарфор" — свой сервиз.
— Не устали свои праздники отмечать? Ведь 120 лет — дата все-таки некруглая. Для чего вы так широко отмечаете? Напомнить о себе? Но мы не можем забыть про вас! Только что "Черешневый лес" закончился!
— Когда мы брали на себя ответственность, войдя в ГУМ, то я пообещал своим товарищам, что в 120-летие ГУМа мы сможем подвести промежуточные итоги и ответить самим себе: "Наш приход сюда — это плюс или ничего особенного?" Я чаще всего выполняю какие-то собственные обещания.
— В связи с этим юбилеем, может, не фестиваль цветов проводить, а лучше полы поменять? Или крыши перекрыть?
— Крыши уже починены. А без цветов на Красной площади серых будней гораздо больше. И мне кажется, это проявление такой уверенности — хотя бы в сегодняшнем дне.
Про полы. Я очень много раз подходил к вопросу поменять полы, это на самом деле не так дорого стоит — то есть дорого, конечно,— но рука не поднимается. Весь этот мрамор и гранит, оставшийся от станций метро, был уложен в 1953 году. Знаете, уложен на совесть — это 11-сантиметровые блоки. Сейчас делают, например, 2-3 см, а там 7-11 см. И эти полы — из моего детства. На одном участке попробовали поменять их, они теперь такие современные, красивые, белые, но что-то не то. Мы пока не определились.
— Расскажите, кстати, как вы стали акционером ГУМа?
— Мы долго были арендаторами, и когда шаг за шагом начинаешь занимать все больше площадей — и даже не первой линии, появляется необходимость взять или не взять ответственность за все, что находится здесь. Если мы остаемся только в рамках магазина внутри, то это одна история. Но на определенном этапе критическая масса подтолкнула к необходимости взять ответственность за все линии, перекрестки. Пришло осознание, что в акционерный капитал тоже надо входить. Это было девять лет назад.
Знаете первое, что мы сделали? Еще до того как здесь появились все эти знаменитые марки? Решили срочно отреставрировать фонтан. Со дня на день он должен был рухнуть. Я с детства помню этот твердый мужской голос: "Если вы потеряли друг друга, встречайтесь в центре ГУМа у фонтана". Нам обязательно захотелось его отреставрировать. Это точно не приносит денег. Разве что ту мелочь, которую кидают в фонтан, чтобы с ним снова "на следующий год" здесь встретиться.
— Как вообще принимаются решения по управлению ГУМом?
— Есть акционерное общество, собственники, собрание акционеров, потом совет директоров, потом управляющая компания. Вот и все.
— А какова ваша роль во всех этих процессах?
— Я руководитель комитета по стратегическому планированию, придумываю, где здесь будет гастроном, а где туалет... Хотя что там придумывать, он был и есть.
— Какова стратегия развития ГУМа?
— Цель — стать одним из глобальных участников на территории земного шара в пространствах, направленных на покупателей. Их есть несколько по всему земному шару. Вот ГУМ один из них. Это знаковое место, с такой историей существуют буквально считаные единицы мест, и на уровне ведущих европейских аналогов, таких как галерея Lafayette, Harrods, KDW, конечно, и мы должны быть в этой когорте. Когорте самых знаковых атмосферных торговых центров планеты: нас, если хотите, география обязывает — находимся-то на Красной площади. Хотя это мог быть и Гостиный Двор в Санкт-Петербурге — он почти на 100 лет старше. Но по внутреннему содержанию он пока не входит в элиту мировых торговых центров.
Для того чтобы достигнуть поставленной задачи, необходимо совершить несколько шагов. Наш продукт — это не столько юбка или блузка, наш продукт — это то время, которое вы оставляете у нас, если вам комфортно, если вас радует тот богатый выбор, который мы можем предложить, если уровень наших партнеров все больше подчеркивает глобальность нашего состояния, то мы молодцы — и вам, главное, нравится. Если этого не происходит, то возникает обратная реакция. При всей международной глобальности мы также национально уникальны, потому что я видел много шикарных торговых центров (поверьте, их в мире множество), а рассказать и узнать в лицо и душу можно только те, которые действительно могут запомниться.
— И как вы двигаетесь к этой глобальной цели?
— Все те же самые шаги, о которых я сказал. Сначала нужна четко выстроенная понятная интересная карта-схема ГУМа. Что здесь будет, а что здесь. Как мы будем насыщать те или иные уголки такого пространства, как ГУМ. Эта карта есть, она воплощается.
Понимаете, здесь нужно иметь любовь к покупателю. И тем или иным образом его холить и лелеять. И наша ответственность в том, чтобы открывать здесь кинотеатры, детские клубы, выставки тех или иных артефактов; это то, для чего пространство из утилитарного — где купить свитер, потому что холодно,— становится общественным. Куда приходят отдавать свое время. И идет работа по привлечению самых знаменитых мировых брендов. Первой, кого мы привлекли, как только стали иметь отношение к управлению, была Louis Vuitton — это объективно мировой лидер во всех отношениях. И то, что сейчас они сделали трехэтажный замечательный магазин огромный — на уровне Лондона, Парижа,— это большая удача и даже честь в чем-то.
Так же, как мы привлекаем сюда Armani, Cartier и все те бренды, которые стоят в первых рядах мировой табели о рангах. С одной стороны, мы уже сделали замечательный Гастроном N1 и Столовую N57, но еще не сделали свадебный салон.
— Здесь же, на первой линии, был кабинет у Берии? Как, холодком не веет?
— В ГУМе был кабинет и у Луначарского, и у Цюрупы после войны. Конкретно в моем кабинете знаете, что было? Посудомойка директорского кафе. Конкретно в этом месте — немного странно.
ГУМ же долгое время оставался закрытым для людей, то есть до 1953 года он вообще не работал, здесь было 156 министерств и ведомств. Открывшись в 1893 году как Верхние торговые ряды, в 1921 году он получил свое название — ГУМ. Именно здесь были "Окна РОСТА" со знаменитой рекламой Маяковского и Родченко... Когда была свернута новая экономическая политика, в годы первых пятилеток, вопрос выбора не стоял. А магазин — по большому счету это оплот бытовой демократии, это и есть свобода выбора человека. Если этого нет, то получается распределитель. ГУМ бывал и распределителем тоже. Но 27 марта 1953 года, то есть через две недели после похорон Сталина, политбюро приняло решение за девять месяцев силами метростроевцев открыть ГУМ. Тогда в декабре 1953 года он и был открыт. Поэтому у нас юбилеев сколько угодно. И 120 лет с момента открытия Верхних торговых рядов, и 60 лет с момента реинкарнации ГУМа после сталинской античеловеческой эпохи.
— Думаю, есть много людей, которым вы хотели бы сказать простое человеческое спасибо. Кто первый приходит в голову? Мы сейчас исключаем администрацию президента РФ, Белый дом...
— Конечно, родителям. У меня папа работал здесь совсем недалеко — в Рыбном переулке. Когда я был маленьким мальчиком, частенько приезжал к нему на работу. Мы шли и ели это гумовское мороженое. Кстати, ГУМ тогда работал с восьми утра до восьми вечера. И он гордился тем, что работает так близко к Красной площади, к Кремлю.
Первый раз, когда мы в 1995 году открыли магазины с витринами на Красную площадь, я пригласил папу, показал — вот, теперь я ближе. И он гордился мной.
И конечно, я говорю спасибо своей жене. Знаете, в конце 80-х--начале 90-х ГУМ не работал целыми днями и даже неделями. Здесь был распределитель каких-то профкомов и так далее. И в день могло проходить 300 тыс. человек. Чтобы понимать, сейчас, когда некуда яблоку упасть 31 декабря, это 120-125 тыс. Я даже не представляю, как здесь может быть 300 тыс. человек. Так вот, мы, еще будучи студентами, пришли сюда с моей нынешней единственной женой. И мы потерялись. Реально потерялись в этой огромной толпе. Я помню, как я стоял на третьем этаже и, в общем, среди 300 тыс. человек я увидел ее — и даже успел сбежать по этим лестницам. Сейчас Катя работает вместе со мной очень серьезным руководителем. Конечно, ей тоже надо сказать спасибо. Благодарен и председателю совета директоров ГУМа Вячеславу Леонидовичу Вечканову. Вот это был именно тот человек, который в 1994 году первым подписал с нами договор аренды. И мы не меняли с тех пор команду управленцев. Как был Вечканов действительно протагонистом, так и сейчас остался. Он играет здесь важную роль. И смена поколений не происходит болезненно. А наоборот. И конечно, самому молодому директору ГУМа и его команде спасибо. Представляете, директором ГУМа в 30 лет стать! Это Тимур Гугуберидзе. Ему сейчас и 40 лет нет, а он уже почти десять лет отработал директором ГУМа. Круто? Раньше, чтобы вы понимали, в 1893 году купец 1-й гильдии знаете, кто был? У кого есть два магазина в ГУМе. Два магазинчика. Абрикосов, например.
— А как же Элио Скиятти, который представил вас итальянским бизнесменам в начале 1990-х?
— Да, конечно. Он гордился, когда на Красной площади было всего две надписи. Одна надпись на той стороне — это "Ленин", а другая надпись на этой стороне итальянскими буквами Bosco di Ciliegi.
— Продлило ли вам Росимущество права аренды с 2042 года до 2059 года?
— У нас существует долгосрочный договор до 2042 года, и никаких других договоров нет.
— Как прошел 2012 год для Bosco di Ciliegi? Какой был оборот?
— Сотни миллионов евро, мы выросли на 18% по отношению к 2011 году. И за счет интенсивности развития, и за счет наращивания количества магазинов BoscoSport — их уже 87 на сегодняшний день, и на долю подразделения BoscoSport в структуре всей группы приходится 10%. В общем, неплохой был год. Сейчас тенденция такая — рост замедляется, если для читателей потребительского сектора это важно, то с момента известных кипрских событий настроение покупательское заметно сдает. И если мы раньше росли на эти 15-18% в год, то сейчас это может быть 4-6%. И это показатель. Люди делают свои покупки, в том числе эмоционально.
— Хорошо. А рентабельность как-то меняется?
— Уменьшается, конечно.
— То есть в прошлом году вы говорили о 15%...
— Теперь, соответственно, меньше — 12-14%.
— География производства претерпела какие-то изменения?
— Да, мы стали примерно 40% производить в Европе: Италия, Португалия, Румыния. Где-то 10% производим в Турции, там очень хороший хлопок. И еще 50% — в Юго-Восточной Азии. Да! Забыл Канаду. Так получилось, что мы все вязаные изделия — имеются в виду шапочки, перчатки и так далее — производим в Канаде.
— А Россию вы не забыли?
— Я имел в виду зарубежные рынки. Россия, конечно, остается — во-первых, Московская, Тульская области. Опять же что касается производства в России — ну неимоверное количество нестыковок. Я прямо выхожу на стадию построить собственный свечной заводик. Откровенно говоря, после Олимпиады, возможно, будем вынуждены это сделать.
— Сколько вы готовы потратить на создание собственного производства в России?
— Миллионы миллионов. Но главное — найти квалифицированный персонал, заинтересованный в том, чтобы делать качественно.
— А размах какой будет?
— Как четвертый сон Веры Павловны из романа Чернышевского "Что делать?". В структуре производства это может занять долю 50%.
— Это горизонт скольких лет?
— Трех-четырех.
— Какой доли на рынке люкса вам уже удалось достичь?
— Честно говоря, даже мне сегодня сложно подсчитать правильное соотношение... Безусловно, Bosco является одним из ключевых игроков наряду с группой "Джамилько" и Mercury. Но какова тенденция? Последнее время многие серьезные компании решают выходить на рынок самостоятельно. Последний пример — Tiffany открывает самостоятельно флагманский бутик в ГУМе. Абсолютно естественное развитие событий — это подтверждает лишний раз, что наш рынок из развивающегося переходит в стадию развитого. Когда производственная маржа для этих домов становится недостаточной, им хочется еще полакомиться и розничной маржой. Когда основное сделано, черновая работа, фундамент заложен, все сделали их партнеры — сейчас они, вот такие волшебные, будут приезжать на белых конях. Если у них получится работать для конечного покупателя, это только плюс.
— Как развивается ваш проект "детский ГУМ"?
— С каждым годом мы все больше и больше уделяем внимания детскому направлению. Детский ГУМ мы открыли прошлой осенью, сейчас планируем экспансию и в новый торговый центр.
— Когда это может случиться?
— В этом году планируем открыться в Смоленском пассаже — речь идет о новых 3,5 тыс. кв. м.
— До Олимпиады в Сочи осталось чуть более 200 дней. Год назад вы говорили в интервью "Ъ", что уникальность контракта с Олимпийским комитетом в том, что можно построить долгосрочные отношения. Расходы на спонсорский контракт, разработку стиля Олимпиады, рекламу вы сами оценивали в $100 млн. C тех пор мнение или цифры не изменились?
— Это не мы оценивали — это таков уровень контракта для национальных партнеров сочинской Олимпиады. Очень внушительная цифра, и чтобы оправдать эти вложения, мы строим действительно долгосрочные отношения. У нас еще четыре года этого контракта. И поэтому, конечно, работаем вдолгую.
— А после истечения контракта с Олимпийским комитетом вы будете претендовать на продолжение отношений?
— Это горизонт 2017 года, пока не готов прокомментировать.
— Непосредственно перед Олимпиадой будет как-то меняться ценовая политика BoscoSport?
— Ну да. У нас сейчас очень доступная коллекция есть. Вот как раз "Сочи-2014". Это лицензионная коллекция. И очень доступные цены. Конечно, все относительно. Одно дело пуховик за 15 тыс. руб., а другое дело за 6 тыс. руб. Когда я говорю 6 тыс.— это, на наш вот такой непривычный взгляд, доступная цена.
— Какие-то новые коллекции появятся?
— Да, будет абсолютно новая коллекция олимпийской команды России — наших спортсменов, которые, я надеюсь, многократно будут восходить на пьедестал. Новая, очень яркая, мощная коллекция с новым визуальным образом. В сентябре мы будем ее торжественно представлять. Делаем большую ставку на эту коллекцию.
— Большие буквы на спине и на груди останутся?
— Конечно.
— А не возникало мысли надписи поменьше сделать?
— "Россия"? Или "Bosco"? Или "ГУМ"?
— "Россия" — ее и так все увидели в Турине, и в Пекине, и в Ванкувере, и в Лондоне.
— Нет, если есть чем гордиться, надо гордиться.
— А если...
— Надо сублимировать эту гордость. И угощаться ГУМовским мороженым. Очень настроение поднимает.