Европейский суд по правам человека не счел дело ЮКОСа политически мотивированным, но выявил ряд нарушений в процессе разбирательства. Ситуацию ведущей Анне Казаковой прокомментировал глава российского отделения Amnesty International Сергей Никитин.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ / купить фото
По мнению ЕСПЧ, были нарушены права подсудимых на тайну общения с адвокатами, а направление в отдаленные колонии нарушило их право на общение с родственниками.
— Как бы вы расценили такое решение Страсбургского суда?
— Решение Страсбургского суда — это длинный документ, в нем порядка 17 пунктов. Говорится о нарушении властями Российской Федерации нескольких статей Европейской конвенции в отношении истцов. Присуждение ущерба Ходорковскому — это также выполнение того требования, которое выдвигалось. В общем мы видим довольно сбалансированное и важное решение Европейского суда по правам человека.
— Это решение является основанием для пересмотра по первому делу ЮКОСа?
— Я не знаю. Этот вопрос, наверное, следует задать юристам. Мы же являемся правозащитниками. Мы всегда говорили о том, что первый процесс сопровождался огромным количеством нарушений процессуальных норм, что в этом деле явно наблюдается политическая подоплека.
— Получается, что суд с вами не согласился в этом смысле?
— Суд имеет право на свое мнение. Мы, однако, как правозащитная организация, заявляем о том, что политический подтекст был, как в первом суде, так и во втором суде. Что касается решения второго суда, то после того, когда закончились сроки по решению первого суда Ходорковского-Лебедева, с этого момента мы считаем этих людей узниками совести и говорим о том, что они должны быть освобождены без всяких оговорок немедленно и безоговорочно.
— Европейский суд признал обоснованными жалобы Ходорковского-Лебедева о том, что их отправили отбывать наказание в Сибирь, на Крайний Север. Из-за этого они не могли встречаться с семьями. Как вы полагаете, возможен после этого решения ЕСПЧ перевод бизнесменов в какие-то другие колонии?
— Дело в том, что решение ЕСПЧ состоит из двух частей. Одна часть — финансовая. Мы говорили о €10 тыс. возмещения ущерба. Вторая часть — это изменение практики, которая наблюдается, нарушение и тогдашнего российского законодательства, и европейских тюремных правил 2006 года. Имеется в виду то, что заключенные должны направляться для отбытия наказания в те пенитенциарные учреждения, которые расположены вблизи от дома. Это не было реальностью. Мы были свидетелями того, как и Ходорковского, и Лебедева отправляли в удаленные точки страны. Сделает ли Российская Федерация из этого какие-то выводы — это вопрос к российским властям. Но как я сказал, эта вторая составляющая по решению Европейского суда, а именно: изменение правоприменительной практики, изменение практики в отношении узников — это очень важная деталь. Мы пока не видим таких изменений в Российской Федерации. Финансовая составляющая выполняется, деньги, компенсации выплачиваются, как правило, всегда, а изменение практики — этого мы, к сожалению, не наблюдаем. Посмотрим, как будет в этот раз.