Аргументы нацистов

Нацистский интернет-ресурс, обидевшись за одного молодого кандидата в мэры Москвы (или сделав вид, что обиделся), взялся разоблачать представителей интеллигенции, которые этого молодого кандидата посмели критиковать. Угадайте, какой главный аргумент нацистов? Правильно — критиканы не являются этнически русскими, никакого отношения к русской интеллигенции иметь не могут, поэтому пусть молчат в тряпочку, пока русские выбирают себе мэра. В общем, посыл опуса таков (почти дословно): «И не тяните свои грязные рукандзе к чистому и светлому имени русской интеллигенции, а лучше идите на рынок продавать Боржоми».

Чтобы подтянуть реальность под обличительно-гневный пафос текста, названы даже имена критиков — правда, названы только те, кого заподозрили в этническом несоответствии. Люди с русскими фамилиями, предъявлявшие свои претензии кандидату, в этом тексте не указаны — ломают общую идею. С ними потом разберутся — когда найдут, в чем не соответствуют они. Может, формой черепа не годятся или еще чем. Авторства у статеек нет — что тоже показательно.

Так вот что я хотела сказать по этому поводу.

Русская интеллигенция — это всегда собирательный образ, и в истории, и сегодня. Это русские, немцы, евреи, грузины и так далее. Никогда русскую интеллигенцию не определял только этнический фактор — ее определял русский культурный код. Русский этнос был объединяющим, он нес свой язык и культуру другим народом и собирал их вокруг себя. Именно это можно сказать и о православии — оно всегда было выше и шире национального вопроса, оно объединяло людей по всему миру, тогда как национальный вопрос только разъединял. По этой причине православие так прочно вошло в историю народа — в этом единстве была гармония. И именно эта объединяющая миссия русского народа и была цементирующим фактором в государстве многие столетия.

Люди, которые кричат, что русской интеллигенцией могут называться только этнически русские, разрушают идею, народ, страну. Эти люди предлагают не порядок в правоохранительной сфере наводить, не с коррупцией бороться, а выселять из России инородцев, по национальному признаку. Отделять Кавказ и отгораживать его колючей проволокой.

Мой дед, терский казак, похоронен на православном кладбище на Северном Кавказе. Его предки, несколько поколений, покоятся там же. Несколько столетий назад они пришли на Кавказ не для того, чтобы теперь московские мальчики решали, какой проволокой отделять Кавказ. Мой дед прошел всю войну, вернулся калекой и до самой смерти говорил: «Мы великий народ, мы победили фашизм» — не для того, чтобы теперь фашистская кодла решала, достаточно ли у меня русской крови, чтобы считать себя представителем русской интеллигенции.

Сегодня в западной части Северного Кавказа — до 30% русских в каждой республике. На востоке региона меньше, но в Грозном и сегодня живет несколько сотен русских семей. В центре Грозного заново отстроен храм Архангела Михаила, который когда-то строили всем миром — и чеченцы, и русские, и армяне, и терские казаки. Молодой настоятель Григорий Куценко знает, что во время войны боевики похищали священников, и не всех похищенных нашли, но он знает также, что чеченский народ и боевики — не одно и то же. В этот храм приходят люди, которые никуда не уехали со своей родной земли. Куда им ехать, если вы отделяете Кавказ колючей проволокой? Дагестанский таксист Денис как-то сказал мне, что пытался уехать в Краснодарский край с семьей — надеялся, что там будет работа. Но его всей деревней стали называть «чеченцем». И воспринимали чужаком. Потому что он другой. Он, например, не ругается матом — и еще много чего «не». Он вернулся в Дагестан, на родину. «Я русский кавказец,— говорит он,— с этим родился, с этим и умру». И все эти русские люди тоже могут пострадать, если в остальной России начнется охота на ведьм. Но это же мелочи, правда? Цель оправдывает средства.

Кавказ не пропадет — этот стратегический регион быстро подхватят: есть кому. Вы не Кавказ отделите проволокой, а себя. Вы уже себя отгородили от нормальных, думающих людей.

Теперь пару слов про «пособников чеченских боевиков», которые смеют критиковать кандидатов. Я попала в Грозный в январе 2000 года, вместе с первой группой МЧС РФ. Все, что я рассказываю о русских стариках, выползающих из подвалов после месяцев бомбардировок, или о безногих чеченских детях, лежащих в больнице, где нет света,— это не про боевиков, это про нашу страну. Следующие несколько месяцев я провела на военной базе МО РФ в Ханкале, вместе с другими российскими журналистами. Только летом того года я переехала в Грозный — к простым людям, которые работали в школе. Ни одного боевика я за всю свою журналистскую практику не видела. Только несколько бывших, помогавших федеральным войскам или попавших под амнистию,— с ними были сделаны интервью. «Пособник чеченских боевиков» не я — вы. Благодаря вашим усилиям, вашим опусам о том, куда надо выселять кавказцев и как отделять Кавказ, эти самые боевики, сепаратисты, сейчас потирают руки: им теперь даже воевать не надо, вы сами за них делаете их работу. С каждым вашим призывом «выселить и отделить» — количество людей, живущих на Кавказе и желающих этого отделения, возрастает. Пока это еще не критическая масса, но вы ведь очень постараетесь, правда? Только если не дадут вам его отделить? А он сам начнет отделяться? Кто воевать туда пойдет? Вы? Ваши дети?

И наконец, несколько слов для избирательного штаба молодого перспективного кандидата. Вы сами-то понимаете, какую услугу оказывают вам нацисты? Они привязывают к себе вашего кандидата, за его счет пытаются набрать себе известности, популярности, политических очков, и чем крепче они его привязывают, тем сильнее будет электоральное отторжение этого кандидата. Вы еще верите в то, что вместе с ними вы сможете победить? Что цель оправдывает средства? Вы думаете, что в стране, которая положила миллионы здоровых мужчин в борьбе с фашизмом, фашисты имеют шансы? И может быть, пока не поздно, откажетесь от такой медвежьей услуги? Ведь они намеренно вас топят. Это такой сценарий. Они для того и работают, чтобы вы проиграли.