Рыжий Моня

Исполняется 100 лет автору популярных песен о Великой Отечественной войне — композитору Модесту Табачникову

Евгений Табачников

Автор — сын Модеста Табачникова, врач, живет и работает в Германии.

Об огнях-пожарищах, о друзьях-товарищах

Где-нибудь, когда-нибудь мы будем говорить.

Вспомню я пехоту и родную роту,

И тебя — за то, что ты дал мне закурить.

Давай закурим, товарищ, по одной,

Давай закурим, товарищ мой!

Эти слова отцовской песни я впервые услышал от его друга — Изи Пунчика, коренного одессита, который все время улыбался, оголяя металлические зубы, темпераментно картавил, делая мне козу и периодически подбрасывая меня, "пятилетнего красавца", в воздух с криком "Летим, брат, летим!". Все это происходило на Петровке, в большой коммунальной квартире, где мы тогда, в конце 1950-х годов, проживали, занимая 15-метровую комнату с одним большим, во всю стену, окном. На подоконнике ютились горшки с чахлыми цветами и папки с нотами. В углу стояло пианино, в беспорядке разбросанные нотные листы валялись на полу вперемежку с черновиками стихов и моими игрушками. Над пианино висели фотографии. Из них я запомнил снимок труппы военного фронтового театра "Веселый десант" 2-й Гвардейской армии...

Модест Табачников, а для друзей-фронтовиков "рыжий Моня", с юных лет самостоятельно начал зарабатывать на жизнь, сначала работая пианистом в клубе Одесской ВЧК-ОГПУ, а в1936-1940 годах — концертмейстером Одесской филармонии. С его слов: "...я стремился играть на всех возможных инструментах". И играл: сначала в духовом оркестре, потом в оркестре народных инструментов. Но любимыми на протяжении всей жизни оставались фортепиано и аккордеон, которыми он владел виртуозно. В 1940-1941 годах заведовал музыкальной частью Одесской киностудии и одновременно служил в музыкальном театре "Мотор". На мой взгляд, самое важное и определяющее в его успешной музыкальной жизни — это постоянное наигрывание или напевание каких-то мелодий, неоднозначно воспринимаемое окружающими. Об этом даже складывали эпиграммы: "Табачников, твоей карьере не помешал бы яд Сальери, но Моцарт, выйдя из терпенья, тебя бы задушил за пенье".

Отец просто родился мелодистом! Уже в 24 года он написал свой первый шлягер "Мама" (1937). Задушевная песня, созданная в соавторстве с поэтом Гридовым, в исполнении Клавдии Шульженко сразу стала популярной в стране. А вскоре появились знаменитые "Ах, Одесса, жемчужина у моря", "Дядя Ваня", "Разлука", "Цветочница Анюта".

Самой популярной из довоенных сам автор считал песню "Ах, Одесса". Существует масса историй, рассказывающих о создании этой песни. Наиболее известна история о том, как композитор в ресторане гостиницы "Лондонская" на бумажной салфетке набросал первый куплет, а музыканты ансамбля продолжили сочинение. На самом деле это легенда. И слова, и музыка принадлежали отцу, за псевдонимом "М. Любин" скрывался автор текста Табачников.

Впрочем, отец писал стихи, не придавая серьезного значения этому занятию. Хотя поэтический дар пригодился ему на фронте, в театре "Веселый десант", когда, присев на пенек и положив блокнот на колено или приладив лист бумаги на крыше кузова грузовика, он молниеносно создавал стихи "на злобу дня": "Фашист просчитался, с победой не вышло. Назад на Берлин заворачивай дышло".

В первый месяц обороны родного города он создал военную песню, нужную как воздух и написанную вместе с поэтом Зискиндом, другом еще по Одесской киностудии. Ее назвали очень просто: "Я на фронт ухожу добровольцем". И тут же напечатали, 9 июля 1941 года, в газете "Чорноморська Комуна": "Мне, товарищи, хочется жить, // И творить, и работать под солнцем. // Чтоб свободно дышать и любить, // Я на фронт ухожу добровольцем". Эти слова стали агитационной листовкой, поднимавшей солдатский дух.

Вскоре Модеста Ефимовича, уже известного своими песнями композитора, назначают музыкальным и художественным руководителем ансамбля песни и пляски 2-й Гвардейской армии Южного фронта и по совместительству начальником клуба фронтового политуправления. Аккомпанирует себе и артистам на пианино или аккордеоне, сам исполняет только что написанные произведения. Он не имел профессиональных вокальных способностей, но заменял их глубиной чувств, вкладывал в песни всю душу и всегда имел оглушительный успех у слушателей.

За первые два года войны, находясь непрерывно в районе боевых действий, пройдя и проехав с отступающими войсками по фронтовым дорогам Украины, композитор создал десятки песен. Соавторами становились военные корреспонденты газеты Южного фронта "Во славу Родины": поэты Сергей Михалков, Александр Левада, Илья Френкель, сатирик Владимир Поляков, позднее создатель и руководитель театра "Веселый десант".

В своих воспоминаниях Владимир Поляков писал: "Композитором, концертмейстером, зав. музчастью, а также и нашим оркестром стал композитор Модест Табачников, или, как нежно звали его на фронте, "рыжий Моня". Этот рыжий Моня, беззаветно влюбленный в свою родную Одессу, за которую мы сражались на Южном фронте, человек огромной смелости и большого таланта, создал вместе с нашими поэтами немало песен, которые из нашего театра быстро перекочевали на все фронты и все эстрады нашей Родины".

В Каменск-Шахтинске Ростовской области в октябре 1941 года располагались штаб политуправления Южного фронта и редакция газеты "Во славу Родины". Здесь и были написаны одни из лучших песен композитора — "Одессит Мишка" и "Давай закурим".

"Стихи Владимира Дыховичного мне попали совершенно случайно,— рассказывал Модест Ефимович,— кто-то из корреспондентов дал почитать свежий номер журнала, и в нем я увидел строки "Ты одессит, Мишка, а это значит...", а мелодия уже была написана, и появилась песня, сразу ставшая популярной на Южном фронте. Слова о том, что Одесса снова станет нашей и в нее войдет "усталый батальон..." в 41-м, в 42-м и даже в 43-м году трудно было даже представить... а песня заставляла поверить в это".

В марте 44-го листовки с текстом "Одессита Мишки" разбрасывали с самолетов над еще оккупированной Одессой: "Помогайте Красной Армии освобождать родную землю". Слова из песни оказались нужнее и проникновеннее, чем сухие агитационные призывы.

А об истории создания "Давай закурим" отец рассказывал так:

— Все происходило в конце 1941 года. В Каменске, вернее, тогда еще станице Каменск-Шахтинской, располагался штаб политуправления Южного фронта. Будущий автор слов майор Френкель служил в редакции фронтовой газеты "Во славу Родины". Как-то перед концертом Френкель предложил руководителю армейского ансамбля Южного фронта свое новое стихотворение и спросил, возможно ли положить это на музыку. В запасе у меня всегда было несколько мелодий, и я ответил, что можно попробовать соединить со стихами одну из них. При этом попросил поэта непременно упомянуть родную Одессу... Так появилась строчка: "Снова нас Одесса встретит как хозяев, звезды Черноморья будут нам сиять..." А на следующий день родилась одна из самых популярных фронтовых песен.

Впервые она прозвучала в новогоднюю ночь, с 31 декабря 1941 года на 1 января 1942 года. Вскоре песня с нотами была опубликована во фронтовой газете "Во славу Родины". А затем с подзаголовком "Песенка Южного фронта" появилась и в "Комсомольской правде". В начале 1943-го ее впервые спела Клавдия Шульженко и потом не расставалась с ней ни на одном концерте.

Шульженко уже давно нет. Нет и отца. Но эту песню, как и множество других, написанных Модестом Табачниковым, поют и сегодня...