Премьера кино
Фото: filmz.ru
В прокат вышел фильм Нилла Бломкампа "Элизиум. Рай не на Земле". МИХАИЛ ТРОФИМЕНКОВ с печалью констатировал, что автор блестящего памфлета "Район N9" (2009) пал жертвой транснациональных структур, с которыми борются его герои.
В "Районе" Бломкамп вел речь о креветках и людях. Точнее говоря, о жителях Йоханнесбурга и пришельцах с аварийного летающего блюдца: конечно, никакими креветками они не были, просто очень похожи. Еще точнее — о наших и чужих, автохтонах и нелегальных иммигрантах. Само слово "креветка" — здесь синоним отечественных "чурок".
Дебютант очаровывал сочетанием фантазии и цинизма. Выяснилось, что именно цинизм — а отнюдь не гуманитарное кудахтанье — продуктивен при подходе к такой деликатной теме, как нетерпимость или, грубо говоря, межнациональные отношения. Бломкамп вывел земные проблемы за грань абсурда, заставил теплокровного судебного пристава мутировать в креветку, а пришельцев — торчать на кошачьем корме. Черный юмор проявил проблему во всей ее абсурдной сложности.
Судя по "Элизиуму", Бломкамп прошел от первого до второго фильма путь, до него пройденный многими. Дебютант ставит нечто хулиганское, удостоверяя свой профессионализм и талант. Голливуд, ознакомившись с его верительными грамотами, говорит: "О'кей, покупаю, заверните". И второй свой "большой" фильм вчерашний хулиган — из хулиганов выходят образцовые первые ученики — делает уже по голливудским прописям: как все. Очевидно, режиссера подвергли вивисекции, ампутировав участок мозга, отвечающий за чувство юмора.
В случае с Бломкампом прописи никакая не метафора. "Элизиум" — киберпанк, то есть образец предельно отрефлексированного жанра. Существуют теоретические статьи, в которых перечислены его обязательные составляющие. Это как с нуаром. Только там — ночь, улица, фонарь, роковая женщина. А здесь — хакеры, мегакорпорации, постиндустриальные трущобы, татуированные маргиналы, редкие болезни.
Короче, все, что наличествует в "Элизиуме", мы видели миллион раз. Большой бюджет и звезд можно получить только под фильм, повторяющий принятые зрителями образцы. Здесь нет ничего, чего бы не было в "Джонни Мнемонике", "Дитяти человеческом" или "Вспомнить все".
Лос-Анджелес-2154 — мегагетто для бедолаг, которых нещадно месят роботы-полицейские, а прорабы на экологически вредных производствах заставляют голыми руками чинить ядерные реакторы.
"Золотой миллиард" перебрался в "Элизиум" — гигантскую орбитальную станцию, где травка зеленеет, журчат фонтаны и в каждом доме оборудована капсула, мгновенно излечивающая от всех болезней.
Бедолаги говорят по-испански. Делакорт (Джоди Фостер), министр обороны Элизиума, похожая одновременно на всех знаменитых карьеристок наших дней и надзирательницу Освенцима,— по-французски.
Обязательный, по прописям, маргинал с золотым сердцем и условно-досрочным освобождением — облученный на производстве Макс (Мэтт Деймон), в мозг которого скачали из мозга убитого эксплуататора электронные ключи к вратам рая, то есть пароли, позволяющие землянам стать элизиумлянами.
Не менее обязательные персонажи киберпанка — колоритные головорезы, преследующие собственные цели, но по воле обстоятельств оказывающиеся на стороне то земного добра, то элизиумского зла. Из их когорты оригинально — на русский взгляд — смотрится лишь Крюгер (Шарлто Копли). Дело в том, что этот психопат — которому по ходу дела сносят, а затем реставрируют череп, и это не первая в его жизни операция такого рода,— вылитый Леонид Ярмольник в роли Руматы из "Хроники арканарской резни" Алексея Германа.
Все это кажется брутальным лишь в пересказе. "Элизиум" тонет в детских слезинках. По экрану носятся с больными дочерьми, которых спасет лишь буржуйская капсула, и анонимные фигурантки, и Фрей (Алиси Брага), подруга Макса. Когда же добро переборет зло, на экран хлынет орда инвалидов.
Это можно — увы, ошибочно — принять за предсмертный всхлип былого циничного черного юмора Бломкампа. Как и то, что неуязвимого робота-убийцу Макс одолеет голыми руками, оторвав ему голову, а безжалостный дрон выведет из строя метким булыжником. Но в России все испокон веков в курсе того, что на всякого хитрого дрона найдется болт с винтом.