Библия в картинках для взрослых

Герой фильма «Гольциус и Пеликанья компания» — голландский художник Хендрик Гольциус, творивший на рубеже XVI–XVII веков. Давно намекавший на смерть кинематографа Питер Гринуэй все с большим интересом обращается к живописи, и его фильмы последних лет, такие как «Тайны „Ночного дозора”» или «Рембрандт: я обвиняю», представляют собой скорее гибрид кинокартины и живописного полотна, причем не факт, что принципы кинематографа в этом симбиозе главнее. Впрочем, и задолго до того, как автор «Контракта рисовальщика» начал догадываться о том, что кино умерло, он тяготел к формальному маньеризму и визуальной перенасыщенности кадров, иногда напоминавших какие-то роскошные, избыточные натюрморты. В плане своего всегдашнего интереса к эротике, в новой картине Питер Гринуэй смог развернуться, возможно, как никогда ранее. В 1590 году заглавный герой (Рэмси Наср) с Пеликаньей компанией (так прозывался штат его печатников и их спутниц жизни) приезжает в Эльзас, чтобы попросить у местного маркграфа-мецената (Ф. Мюррей Абрахам) денег на печатную машину для издания богатых высокохудожественных альбомов с иллюстрациями к Ветхому Завету и «Метаморфозам» Овидия. Чтобы убедить спонсора в нужности этого издательского проекта, Гольциус обещает, что картинки в книжках будут самого фривольного содержания, и в качестве живой рекламы Пеликанья компания устраивает известному своей разнузданностью маркграфу представление, в течение шести ночей развлекая его инсценировкой библейских сюжетов, посвященных различным сексуальным табу и излишествам. В спектакле отражены блуд, инцест, измена, педофилия, проституция и некрофилия, а действующими лицами становятся Адам и Ева, Лот и его дочери, царь Давид и Вирсавия, жена Потифара и Иосиф, Самсон и Далила, Саломея и Иоанн Креститель. Столь смелый и почти кощунственный проект вызывает понятное негодование религиозных кругов и ставит жизнь его участников под угрозу. Как и в фильмах о творчестве Рембрандта, в «Гольциусе» Питер Гринуэй активно и изобретательно использует новейшие компьютерные технологии, и это тот редкий случай, когда они не умертвляют изображение, лишая его души, а, наоборот, без всякого 3D позволяют не только поглубже занырнуть в художественный мир героя, почувствовать внутри полотен живую человеческую плоть, но и написать поверх режиссерский палимпсест — в буквальном смысле, изысканным курсивом с виньетками, как Питер Гринуэй уже неоднократно делал и раньше. Думается, найдутся у него подходящие буквы и для Иеронима Босха, к 500-летию со дня смерти которого, в 2016 году, режиссер собирается выпустить еще один фильм трилогии «Великие мастера», начатый «Тайнами „Ночного дозора”».

В прокате с 12 сентября