Законопроект о реформе РАН принят Госдумой в третьем окончательном чтении. Изначально законопроект предполагал ликвидацию РАН, а также академий медицинских и сельскохозяйственных наук. Ко второму чтению в документ были внесены поправки, согласно которым РАН и академии медицинских и сельскохозяйственных наук сохранят. Депутат Госдумы, лидер ЛДПР Владимир Жириновский обсудил ситуацию с ведущей Оксаной Барыкиной.
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ / купить фото
РАН и академии медицинских и сельскохозяйственных наук войдут в состав будущей объединенной академии наук как отдельные юридические лица. Звание членов-корреспондентов останется еще на три года. Предполагается, что закон вступит в силу 1 января следующего года.
— Как сегодня проходило обсуждение законопроекта?
— Нормально проходило, потому что уже много раз в комитете все эти вопросы обсуждались, и уже какое-то понимание было, что мы пошли навстречу ученым. Сохранили оба звания — и членкор, и академик. В последнюю встречу сохранили ряд региональных отделений, допустим, Дальний Восток, Сибирь, Урал, улучшили порядок утверждения руководителей научных институтов, дали больше демократии, чем было раньше. Здесь они уже не могут возражать. Раньше отделение наук могло завернуть кандидатуру директора НИИ, члена президиума Академии наук, а сейчас после фильтрации подобранная кандидатура спускается в институт, и трудовой коллектив сам выбирает директора. И с директором, которого избрал народ, научные сотрудники, заключается контракт на работу.
То, с чем не согласны ученые, это все-таки создание агентства. Но это им для облегчения: снять с них нагрузку на ремонт, строительство, переезды, оборудование, закупки. Это же тяжелейшая работа. У нас у самих управление делами президента все делает, там все санатории, квартиры, поликлиники, транспорт. Зачем иметь все свое? У Госдумы нет, у правительства нет, у многих федеральных структур нет, у ЦИК нет. Все делает одно управление. В этом смысле им надо радоваться, что у них "гору сняли с плеч".
— Как вы относитесь к тому, что все-таки протесты идут?
— Эти протесты — дедовщина. Просто старым академикам хочется терять дополнительные полномочия. Мы оставили за ними полномочия по финансированию науки, они решают, сколько денег направить на какое направление, нет проблем. Драка только за имущество. Например, академик какой-то имеет два-три института в своем ведении, а у них огромные помещения, лаборатории, земля, и там идет втихую сдача в аренду определенных пустующих площадей. Здесь нарушения закона нет, можно сдавать то, что пустует. Но деньги же идут не молодым научным сотрудникам, а между собой делятся.
Борьба за имущество, потому что Академия наук — очень богатая организация. После нее еще, может быть, по богатству профсоюзы. А так уже всех мы раскулачили. Уже нет таких монополистов, у которых было бы в подчинении полстраны. У Академии наук везде миллионы гектар земли, огромное количество, тысячи, сотни тысяч, миллионы квадратных метров недвижимости. Даже свои дома отдыха, санатории. Поэтому борьба за имущество. Все.
— Как вы относитесь к поправке, что чиновникам запретят вмешиваться в научную деятельность?
— Чиновники и не будут вмешиваться. По новому закону, все свои научные вопросы по первому варианту агентство решало, кто будет директором и какие научные направления утверждаются для дальнейшего исследования. Сейчас все оставили им. Поэтому как раз поправки все приняты в пользу академиков. Оставили им два вида званий: "академик" и "членкор". Проблема одна, что они не могут сами курировать свое имущество, распоряжаться им. Все уходит в агентство, до которого у них руки, как говорится, не дойдут. Но и здесь директор агентства назначается по согласованию с президентом Академии наук. Сейчас ему предлагается эту должность занять. Практически он как президент Академии наук может одновременно быть и директором этого агентства. Но там будут специалисты по недвижимости, чиновники, которые будут просто выполнять волю руководителя агентства. Теперь он будет одновременно руководителем агентства, там то же самое будет делаться.
— Какая процедура теперь ожидает этот закон?
— На той неделе Совет федерации, президент подпишет и начнется реорганизация.
Если в процессе реорганизации к весне нового года мы все с вами увидим, что какая-то статья закона мешает, чем-то она раздражает, чем-то она неэффективна, мы ее подправим, отменим, исправим, добавим. Это же не закон на всю оставшуюся жизнь, это инструмент.
Вот мы устанавливаем новые правила дорожного движения. Если мы увидим, что мы поворот направо слишком часто запрещаем, мы снимем ограничение там, где этот знак был установлен. Надо посмотреть, как заработает. Но он даст возможность молодым ученым быстрее двигаться, понимаете? У них вертикали нет, у них вертикаль стариков. И молодые ученые уезжают. Достижений намного меньше, чем было многие годы назад. Все достижения, в основном, это бывшие советские ученые. Тот же Алферов получил Нобелевскую премию не в последние 10-20 лет, а 30 лет назад, это его достижение. Последние 20 лет ничего же нет, а если и есть, то у таких ученых, которые уехали за рубеж.