Борис РЯБИКИН, литератор:
Отечественные записки
Среди многих, очень многих причин, которые привели современное общество к огрублению, жестокости, насилию, есть одна, о которой вряд ли кто догадывается. Ее можно выразить одним словом из пяти букв... Нет, не сносить мне головы!
Спорт. Большой, профессиональный спорт.
Установить рекорд, одолеть соперника... Тут все средства хороши, все идет в ход. Победа любой ценой. Спорт культивирует неуступчивость, грубость, презирает слабых, уважает силу, хитрость, обман. Все эти качества прививаются обществу, особенно молодежи, как высшие доблести.
Результат налицо.
«О, спорт, ты — мир!»
Олег БАСИЛАШВИЛИ, актер:
Я всегда считал, что самое страшное — это потеря близких, отторжение от родных мест. Моя юность прошла в Хотьково, на дачном участке под Москвой, который мама получила в далеком 1948-м. Какие люди бывали в нашем доме! Крупнейшие ученые, знатоки русского языка (мама занималась лингвистикой) — Винокуров, Панов, Реформатский... Мы с друзьями просто обалдевали от их речей! Это звучало, как музыка. Я и сейчас убежден: наше спасение — это культура во всех ее проявлениях. И еще религия... Поэт Иосиф Бродский на редкость точно, мне кажется, сказал: «Человек, который прочитал Диккенса, не может выстрелить в другого человека»... Потом мои родные умерли один за другим, а я продал участок. Можно сказать, отрезал кусок жизни.
Олег ПАВЛОВ, писатель:
Из рассказов Танечки, она из семьи учителей, даже бабушка завуч. О брате. Мальчик пишет слово «женщина» не иначе как «женьщина». Ошибается, будто заговоренный. Просто тайна природы, а не ошибка. Дело доходит до того, что избегает писать само слово, чтобы только не ошибиться. На выпускном экзамене, уже в юношеском возрасте, пишет сочинение по Наташе Ростовой, на вступительном — по Анне Карениной. В своей семье он вроде урода. Мать его напутствовала и переживала: «Гляди, Ванька, чтоб никаких мне женщин, голову оторву!»
Олег ТАБАКОВ, актер, режиссер:
Никоим образом не осуждаю своих коллег, занявшихся политикой, но предпочитаю свой путь. На митинги не хожу, на собраниях не выступаю. Смею думать, что владею избранной в юности профессией и делаю с ее помощью все, что могу. Заниматься, на мой взгляд, нужно не глобальными, а малыми делами, которые нас так долго учили презирать. Каждый обязан сделать хоть что-то, чтобы остановить движение под откос. Тогда и сдвинемся с мертвой точки. Ведь душу человеческую, этот «думающий тростник», уничтожить невозможно.
Алла БАЯНОВА, певица:
Часто слышу: все в России плохо. И тогда вспоминаю страшную эпоху Чаушеску в Румынии, где я жила, когда не было вообще ничего... Приходишь в магазин, а там совершенно замерзшие продавцы возле совершенно пустых прилавков. А тут все постепенно идет к лучшему. Конечно, я могу ошибаться: в политике я не разбираюсь.
Елена ИВАНИЦКАЯ, литератор:
В недобросовестном споре с либеральными ценностями идеологи и публицисты коммуно-патриотической ориентации издеваются над словом «свобода», с пафосом восклицая: свобода? От чего? — от порядка и дисциплины, от нравственности и идеалов, от совести и справедливости?
Впрочем, точно так же злоупотреблял словом «свобода» дьявол в опере Стравинского «Похождения повесы»; соблазняя героя, он говорил: «Ты хочешь свободы? Вот сейчас тебе предоставляется возможность освободиться от двух злейших тиранов — долга и разума».
Марк РОЗОВСКИЙ, режиссер:
Актеры МХАТа имени Чехова несколько месяцев не получали зарплату. И никто об этом не знал, страна не знала. Все как-то по-тихому проходило. Артисты каждый вечер выходили на прославленную сцену... Просто героическое, на мой взгляд, было поведение...
Евгений БЕЛОУСОВ, певец:
Для артиста популярность — вещь необходимая. Для того и работаем, для того и стараемся. Но время изменилось — и популярность теперь другая. Раньше певцы собирали по два-три стадиона в день. Девочки-фанатки рвали на артистах костюмы. В прямом смысле слова. Такого уже нет. И слава богу. Мне нравится, что концерты проходят в небольших залах. Зритель собирается серьезный, именно тот, кому ты нравишься. К этому нелегко было привыкнуть. Так же, как и к тому, что в зале стало больше тридцати-сорокалетних. Возможно, «виноват» мой новый репертуар: жанр уличного романса привлекает зрелых людей. А может, у ребят просто нет денег...
Фото А. Морковкина