О чем речь?
Михаил АНЧАРОВ
В конце марта Михаилу Анчарову исполнилось бы 75 лет. Замечательный бард, популярнейший писатель 60-х и 70-х годов, автор одного из первых отечественных телесериалов... Фигура загадочная — при всей его популярности не вошел в «джентльменский набор» любителей авторской песни. Фигура знаковая — тихий лиризм Анчарова на десятилетия опередил возникновение жанра «магнитофонной песни». Фигура разноплановая — Анчаров остался в своей прозе, в своих телевизионных работах, в своих песнях, но не оставил единого «кода», ключа к прочтению... Тем не менее в нашей рубрике «Голоса» появление Михаила Анчарова совершенно закономерно. Ведь нужно помнить не только вершки, но и корешки.
Предлагаем вашему вниманию фрагменты записи одного из концертов Михаила Анчарова.
— Когда и в связи с чем вы начали писать песни?
— Первая песенка, если мне не изменяет память, была написана на слова Грина. В то время в Москву приехала его супруга Нина Николаевна Грин по каким-то своим литературным делам, в Литмузей, и ей сказали, что есть такой мальчик, который пишет песни, и вот он написал песню на слова ее покойного супруга. Ну, нас с ней свели. Я эту песню ей спел — она заплакала, потому что в то время его мало кто знал. Потом были еще какие-то песни. Сначала на чужие слова, потом я догадался, что могу проделывать это сам не хуже. В войну мало просто было стихов, не попадались как-то. А ребята просили песен. Тогда пошел основной косяк песен. Но юношеских. Я их сейчас не пою: они, по-моему, не то слезливые, не то сопливые. Они какие-то очень все такие, знаете, навзрыд. Ну в 21 — 22 года так, видимо, полагается. Потом они получили широкое распространение какое-то. Некоторые бродят до сих пор — считаются фольклором.
После войны мне не захотелось писать. Противостоять было нечему, потому что война-то кончилась, а мои песни военных времен были нацелены на то, чтобы сохранить ту ноту домашности, что ли, и человечности, ради которой весь сыр-бор был. Мирные ценности. А после войны их отстаивать было не нужно. Они как-то уже не пелись. И, кроме того, уж очень удручали песни, которые тогда сразу после войны пошли. Помню, была какая-то песня про пограничника, что вот он возвращается и видит — девица наливает воду. Откуда-то она там льет воду. Он попросил попить, она ему налила — он пьет, она ему снова налила — он снова пьет, снова налила — снова пьет... И все. Эта песня как бы считала меня за дурака, а мне это было неприятно, потому что, как мне кажется, я не вовсе дурак. Ну а потом прошло как-то много лет — вдруг снова возобновился интерес к военным песням. Фронтовые песни стали петь. То есть людей потянуло на другом витке к тому же самому. Тогда и я начал писать заново...
«Анчаров, до того как он начал писать телесериал «Соседей по квартире»... он до этого писал песни. И у него песни были хорошие. Я очень любил его песни: он про Благушу писал...
О парашютах у него есть баллада. Он воевавший человек. Достойный уважения».
(Из выступления Владимира Высоцкого, г. Троицк, 29 апреля 1980 года.)