Те, кто хочет понять истинный смысл происходящих в Таджикистане перемен, могут найти ответы на многие вопросы, придя к этому мемориалу и вобрав в себя главное из его философской архитектоники. После такого неформального общения с историческим прошлым и настоящим Таджикистана гостям Душанбе гораздо легче будет представить будущее этой страны
НАСЛЕДИЕ ВЕЛИКОГО ПРАВИТЕЛЯ
— Баховадин Абдулсаидович, вы руководитель творческой группы, работавшей над созданием мемориального комплекса, посвященного 1100-летию государства Саманидов, главный архитектор этого проекта и автор скульптуры Исмоила Сомони. В чем заключается основная идея мемориала?
— Собственно, стержневой замысел комплекса возник не у меня, а у Президента Республики Таджикистан Эмомали Шариповича Рахмонова. Он заключается в том, чтобы не только увековечить память об Исмоиле Сомони, но и воздвигнуть символ таджикской государственности, несущей в себе идею гражданского согласия, национального примирения и единства. Мемориал, по мнению Президента РТ, должен олицетворять принципы возрождения страны, обретения ею былого могущества и духовного подъема.
Безусловно, успешное развитие межтаджикского процесса примирения отразилось на ключевой идее мемориала. Вдумайтесь, только Таджикистану оказалось по силам в конце XX века остановить братоубийственную гражданскую войну и в конечном счете обрести гражданское согласие в стране. Это поистине уникальный опыт. На фоне непрекращающейся войны в Афганистане, трагических событий на Балканах, до сих пор тлеющих конфликтов в Приднестровье, Абхазии, Карабахе и незатухающего противостояния в Чечне успех межтаджикского процесса примирения сам по себе символичен.
Абсолютно верный выбор яркой исторической личности для скульптурной композиции позволяет усилить ключевую философскую идею комплекса: с первых лет своего правления до самой смерти Исмоил Сомони стремился оставаться верным принципам мира.
— Комплекс несет в себе ярко выраженные национальные черты, но в определенном смысле он продукт российско-таджикского сотрудничества, не так ли?
— Да, так оно и есть. И не только потому, что моим соавтором в создании скульптурного образа Исмоила Сомони был известный российский скульптор Лев Кербель. Активное участие в изготовлении и возведении сложнейших элементов мемориала приняли специалисты из России. В частности, московские метростроевцы оказали большую помощь таджикским строителям в монтировании гранитных частей 40-метровой мемориальной арки. Между прочим, форма арки заимствована мною из орнамента старинных российских икон. Поэтому кое в чем комплекс выходит за строгие рамки национальных традиций. Но мы живем уже в XXI веке, и в наше время жизнь и деятельность такой крупной исторической фигуры, как Исмоил Сомони, стали достоянием всего человечества, а не только таджикского народа. И этот факт в какой-то мере нашел образное отражение в нашем проекте.
— Чем вас лично привлекает легендарная личность Исмоила Сомони?
— Во-первых, тем, что это был просвещенный монарх-реформатор. Я бы даже сказал — эмир-демократ. Насколько мне известно, именно ему, в частности, принадлежит изобретение такого института исполнительной власти, как кабинет министров. У Сомони было 11 министров, и среди них был тот, кто отвечал за градостроительство, то есть практически мой коллега.
Во-вторых, в ближайшее окружение его входили известные философы, ученые, зодчие, поэты, в том числе и основоположник персидско-таджикской литературы Абу Абдулло Рудаки.
В-третьих, Исмоил Сомони любил по ночам переодеваться и гулять по улицам Бухары неузнанным, слушать то, что о нем говорит простой люд. А еще имел привычку подниматься на минарет или высокие крепостные стены и всматриваться в ночную столицу: если город спал спокойно, то настроение у него поднималось. Думаю, Исмоил Сомони остался бы в хорошем настроении, если бы смог увидеть сейчас нашу вечернюю столицу.
Теперь, когда после тревожных лет мир и спокойствие вернулись в Душанбе, другие города и селения нашей страны, испытываю чувство гордости за свой народ.
Александр БОНДАРЕНКО
|
