МАМА, ПАПА, Я — СЧАСТЛИВАЯ СЕМЬЯ

Мужчины не выдерживают беспросветной жизни и бросают семьи. Женщины гораздо выносливее, они тянут воз до конца. Они зачастую не получают алиментов, работают за какие-то трудодни, чтобы обеспечить детей, хватаются за любой шанс. Улетать им с Чукотки некуда. Там, в большом неизвестном мире, никто их не ждет. А здесь все хоть как-то накатано

МАМА, ПАПА, Я — СЧАСТЛИВАЯ СЕМЬЯ

На Чукотке только 10 — 15% полных семей. Маленькая иллюстрация к теме о человеческой психологии. И человеческой выносливости. Мужчины не выдерживают беспросветной жизни и бросают семьи. Бросают жену, своих детей. Женщины гораздо выносливее, они тянут воз до конца. В очередях за гуманитарной помощью — женщины. Одни только женщины. Они зачастую не получают алиментов, работают за какие-то там трудодни, чтобы обеспечить детей, хватаются за любой шанс. Женские очереди напоминают о войне. Хотя некоторые из пожилых говорят, что в войну было легче. Впрочем, от этого сравнение с войной не меркнет: женщины в тылу, мужчины на алкогольном фронте...

Люблю за людьми наблюдать. Очень бывает интересно психологию раскручивать... Вот маленький шахтерский поселок. Сидит в зале на общем собрании девушка. С мужем пришла. Красивая. Я чуть глаза не поломал, на нее косясь. Она одета стильно. Она ходит на шпильках по щебенке, которой посыпаны здешние дороги. Она навела макияж. Она старается соответствовать, потому как знает, что она — главная местная красавица. Что ее мужу все друзья завидуют, а он ей старательно покупает обновки, наряжает как куклу. А она его, конечно, не любит. Слишком уж он простоватый и староватый для нее.

Наверное, долго она выбирала из здешних немногочисленных молодцев и остановилась на этом. А что? С лица воду не пить. Стерпится — слюбится. Зато не алкоголик и любит ее очень. Да и подруги небось нашушукали, что за ним как за каменной стеной будет. То есть в относительном, по здешним меркам, благополучии. Конечно, внутренне она понимает: он ей не пара. Потому и не рожает от него. На приезжих безнадежно глазами стреляет с неосознанной надеждой — увез бы ее отсюда какой-нибудь принц! Она бы с радостью предала своего простоватого. Ну, может быть, чуть-чуть только на душе бы царапнуло.

Однако принцы бывают только в сказках, и редкие приезжие скоро улетят, как всегда. И потому, впустую настрелявшаяся глазами по ним — посланцам иной жизни, примерившись к каждому из них — подошла бы я ему? а подошла бы! у него-то жена небось простушка какая-нибудь! — наша красавица, вернувшись домой, будет вслух хвалить и голубить мужа, утешаясь и убеждая в первую очередь себя, что любит, любит, любит его...

Незаметная трагедия маленького поселка, из которого невозможно улететь. Потому что улетать им с Чукотки некуда. Там, в большом неизвестном мире, никто их не ждет. А здесь все хоть как-то накатано.

...Интересно, а я бы отпустил жену в такой ситуации? Ну вот, живи мы с ней на Чукотке. Или на Марсе. И вот приехал принц и хочет ее увезти. А в ракете только одно свободное место. Отпустил бы, конечно. Я не эгоист. Пускай спасается...

От всего, что я видел на Чукотке, у меня приключалась рефлексия. Человек всегда, когда видит или читает о каких-то сложных условиях — о стихийном бедствии, онкологическом заболевании, о жизни в тюрьме или на Чукотке, — непроизвольно примеряет эти обстоятельства на себя. А я? Я бы смог? Я бы бросил жену и ребенка, если бы приперло? Незаметно так, скандал за скандалом и — «неизбежное» расставание.

И теория систем о том же говорит. Если агрессивность внешней среды возрастает, сначала система сопротивляется — сталь упруго или пластически деформируется; у организма повышается температура, начинает работать иммунитет; в государстве уменьшается количество демократических свобод; в коллективе и семье крепчает дух коллективизма. А потом... При дальнейшем «нагнетании напряженности» система гибнет. Сталь лопается, государство разваливается, организм умирает, семья распадается.

Некоторые семьи, в которых ситуация чуть получше распада, несколько лет тому назад отправили своих детей на Большую землю к родственникам. А разница между зарплатой и ценой на авиабилеты такова, что родители не могут купить билет, чтобы слетать проведать сына или дочь. Нет денег и для того, чтобы забрать ребенка с Большой земли обратно на Чукотку. По пять лет некоторые не видели своих детей! Лишь посылают родственникам, у которых те живут, небольшие деньги на содержание. Китайский вариант. Так прошло детство Джеки Чена. Родители отправили его за границу и только слали деньги, а сами не имели возможности приехать, чтобы его навестить, потому что в Китае у них была еще куча детей. Маленький Джеки часто плакал, и до сих пор на его сердце незаживающая рана Великой Детской Обиды. Повзрослев, он, конечно, понял весь трагизм жизни своих родителей и жалел уже не себя, а их, но...

Но шрам на сердце остался.

Александр НИКОНОВ