Многие полагают, что наличные деньги в современной постиндустриальной цивилизации скоро умрут
КАРМАННЫЕ ДЕНЬГИ
ВЕЛИКАЯ ФРАНЦУЗСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ № 2
Франции не впервой удивлять мир необычными инициативами. Вот и теперь французы забежали вперед общепланетарного постиндустриального паровоза. В стране стартовала программа, которая в ближайшем будущем грозит покончить с остатками наличных денег во всем мире
Зачем? Затем, что, хотя оборот наличных денег составляет малую толику от всего мирового деньгооборота (основа которого — межбанковские безналичные операции), именно на этой малой толике налички базируется вся мировая организованная преступность! А выбить из-под злодеев почву!
«Зачем вообще нужна наличность?» — задались вопросом французы. В мире развитых финансовых технологий она используется гражданами для оплаты мелких покупок — газет, чашки кофе, сигарет, гамбургера в Макдоналдсе. Новая французская система, которая называется MONEO, положит конец этой вакханалии. С ее помощью любая мелочь будет теперь оплачиваться электронной наличкой — с помощью особых карточек. Однако никакого отношения к кредитным и дебетовым карточкам MONEO-карточки не имеют, хотя сделаны из того же материала. Потому что у них разные «принципы действия».
MONEO-карточка сочетает в себе преимущества кредитки и кошелька — как кредитка не оттягивает кармана, занимает мало места, а как наличность не требует процедуры авторизации, введения пин-кодов — работает на предъявителя... На карточке хранится тридцать евро — ровно столько, сколько наличности (с небольшим запасом) тратит средний француз на среднюю мелкую покупку. Не больше. Карточка не именная, ни на каких чеках, покупая с ее помощью товар, расписываться не нужно. При прокатке карточки через аппарат деньги снимаются не с вашего банковского счета, а прямо с карточки. А карточку можно «подзарядить» прямо дома с помощью простенького и, что важно, бесплатно раздаваемого банками приборчика, подсоединенного к компьютеру. То есть от вас требуется только одно — счет в банке, то есть все, что есть у каждого приличного человека.
Карточку, конечно, можно потерять. Так же, впрочем, как и наличность. И никто вам потерянного не вернет. Но поскольку сумма небольшая, то и не очень жалко. Новая стоит копейки.
Система тестировалась в течение трех последних лет в разных провинциях, и вот теперь испытания признаны успешными. На французское изобретение уже обратили внимание во всех странах Европы. Так что, возможно, наши дети и внуки забудут о том, что означает слово «купюра»...
Вопрос только в том, что скажет Америка, без решающего слова которой никакой MONEОизации мира произойти не может: как-никак наличный доллар, он и в Африке доллар.
Иван ЗАЖМУРИКОВ
ФРАНЦИЯ ДО ЭПОХИ MONEOИЗАЦИИ
Французы периодически вытаскивают из банкоматов купюры на всякий пожарный, чтобы иметь немного наличных в кармане — на газеты, сигареты, кофе, круассаны... В зависимости от заработка меняется и сумма наличных, но большинство снимают с карточки, как правило, двадцать евро. Крупные купюры мало кто видел. Большинство купюру в сто евро ни разу в руках не держало. В некоторых банкоматах даже нет такой купюры. Так, однажды, когда понадобилось сто евро наличными (кстати, чтобы расплатиться с русскими), автомат выдал пять купюр по двадцать евро. С крупными купюрами вообще связано много забавных случаев. Вот один из них.
Мне передавали посылку с одним русским из Москвы, и, когда я с ним встретилась, тот попросил помочь, так как плохо говорил по-французски, а у него была купюра в пятьсот евро, которую он привез из Москвы и в Париже не мог разменять. Даже когда он купил в магазине куртку, продавец не смогла дать ему сдачи с пятисот. Я потратила час на то, чтобы обойти с ним все близлежащие кафе, рестораны, банки, — безрезультатно. В конце концов нас направили в Центральный банк Франции, где сказали, что разменяют, но надо было стоять в общей очереди около часа... Потом мне в голову пришла гениальная идея, и мы пошли в обменный пункт, за бронированным окошком которого торчал малайзиец, и он нам в течение двух минут разбил эту купюру. Перед нами в очереди стояли две японки, которые меняли тысячи две долларов на евро, и они попросили выдать им крупными купюрами. Я посмотрела на них с сожалением...
Наталья МУХИНА
КЭШ
Как ошибаются те, кто заказывает реквием по наличке! Даже в прогрессивной Америке нал пока не думает сдавать своих позиций
Любой прыщавый старшеклассник, насмотревшийся голливудской продукции, скажет, что американцы за все и всегда платят аккуратными кредитками и не носят в кошельке больше сорока баксов наличными. Это не совсем так.
В прошлом году оплата трети (33%) всех покупок, совершенных в США, производилась с помощью наличных. А с помощью «пластика» (кредитных/дебетных карт) совершено 36% всех операций купли-продажи. На официальном сайте Федеральной резервной системы отмечено, что cash (наличные деньги) «в США постепенно теряют свою традиционную функцию — быть универсальным средством платежа — и уступают первенство «электронным деньгам». Тем не менее целые категории населения страны отдают предпочтение именно наличным.
Потому что, во-первых, помимо колоссальных по масштабам отраслей американского нелегального хозяйства существует масса вполне легальных профессий, где работники пашут исключительно за чаевые (официанты, парикмахеры, массажисты, таксисты). Естественно, многие из них предпочитают тратить деньги «вживую», не засвечивая свои обороты в банковских структурах, дабы не подставляться под налоговую полицию (IRS).
Во-вторых, есть так называемый этнический параметр. Имею в виду традиции, а не связь тех или иных нацменов с теневой экономикой. Выходцы из Китая, условно говоря, «коренные» (индейцы и народы Крайнего Севера), сезонные «колхозники» из Мексики и русскоязычные обитатели Брайтона. Общее у них одно: круговорот налика в местах компактного проживания.
И, наконец, в-третьих, условно диссидентский параметр. О нем — ниже.
Но прежде всего считаю существенным отметить, что за последние десять-пятнадцать лет в американской версии английского языка произошла симптоматичная трансформация существительного cash: теперь под наличными там понимается не обязательно банальная горстка монеток или толстенькая пачечка грязно-зеленых бумажек, а любой ликвидный финансовый инструмент (включая cashier check или просто валидный персональный чек, за который владелец отвечает реальными средствами). Если при покупке квартиры в Чикаго или яхты в Майами говорится, что, учитывая неполноценное (то есть неамериканское) гражданство, необходимо, допустим, 30% сделки выплатить сразу и кэшем, то вовсе не подразумевается, что покупатель представит кейс, нашпигованный баксами. Более того, легкомысленная демонстрация такого саквояжа с деньгами способна вызвать у продавца-американоса непредсказуемые эмоции...
Американцев напрягают манипуляции наличностью. У них пользуются коэффициентом соотношения cash (налик)/deposits (вклады). Называется показатель C/D. Резкое увеличение коэффициента cash (налик)/deposits (вклады) произошло в начале 60-х годов, то есть именно тогда, когда был отмечен небывалый всплеск противозаконной торговли наркотиками. Отсюда подозрительное отношение янки к большим наличным суммам.
Дошло до того, что в Соединенных Штатах есть целые безналичные оазисы, где обладатель кредитки может пользоваться последней для сколь угодно скромных нужд. В аэропорту Палм-Бич можно, встречая прилетающих друзей, запарковать на полчаса машину ($1,75), взять багажную тележку ($2), выпить капуччино ($3,75), купить толстенную газету ($0,5), прочитать сводку погоды и очередной панегирик генеральной линии товарища Буша (бесплатно), приобрести телефонную карточку ($21,3), достать из банкомата на всякий случай двадцатку ($20), прикупить коробку доминиканских сигар ($245,60)... И все это, не имея в кармане ни цента «настоящих денег» и не вступая в общение с кем-либо из двуногих, лишь небрежно засовывая пластиковый прямоугольник в компактные щелочки, темнеющие, словно рыбьи пасти, тут и там.
Более того, бывает, даже имея кучу наличных, вы не можете воспользоваться ими там, где нужны... деньги! Например, чтобы освободить подозреваемого из участка, надо внести залог (по иронии законодательства некоторых штатов принимают только cash!). Но! Сам себя задержанный выкупить не может! Так, имея при себе кучу денег, можно оказаться в положении, когда нужно одолжиться.
Наконец, есть ситуации, когда необходимы не просто наличные, а купюры или монеты вполне определенного достоинства. Ситуация. По дороге все в тот же аэропорт съезжаете с трассы (highway) в нужном месте, и на выезде (exit) выясняется, что надо бросить в уловитель exact change (точную сумму), ни больше ни меньше. Обслуживающего персонала на таких мини-съездах, как правило, нет. И если у водителя не оказывается в кармане этих, скажем, семидесяти пяти центов «серебром» («медь» аппаратами не принимается), он оказывается в очень неловком положении. Можно, конечно, нарушив правила, с риском попасть на штраф в сотню баксов, сдать метров этак пятьдесят-сто пятьдесят назад и, въехав обратно на хайвей, двинуть до следующего съезда в надежде, что там toll-plaza уже обслуживается живыми людьми, готовыми дать сдачу с любой бумажки... Под «любой» подразумевается вплоть до двадцатки. Если дело происходит в глубинке и вы попытаетесь напугать сотенной купюрой добродушную афроамериканку, командующую миниатюрным шлагбаумом, она может, право, и полицию вызвать...
Справедливости ради надо заметить, что exact change exits исправно заранее анонсируются, и можно, прикинув, что мелочи в машине нет, просто-напросто проехать лишние полсотни миль (80 км). Если есть время... Но если такой анонс-предупреждение проморгать и лихо съехать, тут же оказавшись запертым между полосатым шлагбаумом и следующим за вами массивным цементовозом, то, как поет «Сплин», выхода нет. В буквальном смысле. Выйти из машины и попросить водителя цементовозки разменять долларовую бумажку? Во-первых, это (покидание авто рядом с toll-booth) уже наглое нарушение закона. А во-вторых, как только вы выйдете из автомобиля, остальные водилы, включая суровых небритых тракеров, обделаются по полной: понажимают на блокираторы дверей, запрутся и горько посетуют, что кодекс штата позволяет держать огнестрельное оружие лишь в багажнике и нет ничего такого, из чего можно пальнуть по уроду, надвигающемуся с мятой банкнотой в потной ладошке. При потрясающей солидарности водителей-американцев и завидной готовности помочь попавшему в аварию или беду (если, не дай бог, случится ДТП, остановятся буквально ВСЕ) банальное отсутствие мелочи позиционирует недотепу в разряд недоделанных вредителей. Даже более того — врагов народа! А врагам американского народа на сочувствие рассчитывать бесполезно.
Кстати, об американских деньгах... Ежегодно казначейство США чеканит миллиарды монет, точнее — 26 850 000 000. Медных монеток с профилем президента Авраама Линкольна (чей анфас украшает и пятидолларовую купюру) достоинством в один цент ежегодно штампуется на сумму более ста миллионов баксов (в 2000 году в США выпущено 13 500 000 000 одноцентовиков). На официальном сленге одноцентовик зовется penny. Во многих зажиточных домах стоит ваза (чаша), куда хозяева «сливают» эти пенни. Дело в том, что начиная с конца 70-х стоимость меди, затрачиваемой на производство монетки, превышает ее номинал. И если набрать пару кило такой нумизматики, можно влегкую нажиться долларов этак на пять. Американцы любят наживаться. И аксиому, что цент доллар бережет, жители США усвоили во времена Великой депрессии 1929 года.
Никелем (nickel) по неведомой причине зовут в Штатах монету достоинством в пять центов. Никчемная вещь.
Воспетый в песнях dime (десятицентовик) диаметром меньше (и весом легче) «никеля». Почему дайм так любят сочинители романтических текстов? Все просто. Кругляшок достоинством в десять центов на английском рифмуется со множеством часто употребляемых словечек типа «время» (time).
Самая распространенная монета достоинством в двадцать пять центов. Зовется четвертаком (quarter dollar). По диаметру квотер чуть-чуть больше нашей монеты в два рубля. В последние годы выпускаются четвертаки как бы разных штатов, но с типовой решкой, украшенной профилем Жоры Вашингтона, чей лик известен нам по однодолларовой бумажке. Из всей налички именно квотер — архиважнейшая штука! Запарковаться на многих стоянках в США можно, только используя квотеры. В платных стиральных автоматах картина категоричней: исключительно четвертаки (пять на стирку, пять на сушку). Позвонить — нужен квотер (одна монета — один местный звонок). Газетный бокс с пачкой свежего номера открывается тоже квотерами. Покупка прохладительных напитков, горячительных открыток, презервативов и одноразовых шампуней — та же самая история. В некоторых крупных торговых мегацентрах Costco (или Price Club) для владельцев мелких бизнесов взять тележку можно, лишь вложив в блокиратор пару четвертаков (это как бы гарантирует, что, загрузив товар в машину, покупатель вернет тележку на место, тем самым выдавив из спецзамка полудолларовый залог).
Достаточно редкий сувенир — монета достоинством в пятьдесят центов (официально зовется half dollar). На решке чаще всего профиль любовника Мэрилин Монро — президента Кеннеди (JFK). А на обороте вместо собственно орла изображаются порой архитектурные глупости. Размером с нынешний пятирублевик, но потолще и посолиднее.
Наконец, серебряный знак достоинством в один доллар. Никогда не получите такой на сдачу в магазине! Отношение к монетам one dollar у американосов такое же, как было в СССР к так называемым юбилейным рублям. Расходуются в случае необходимости, а так всякий старается попридержать.
Теперь о бумажных дензнаках. По данным Министерства финансов США (US Treasury Department), с 1929-го по 2001 год в обращение было выпущено долларовых банкнот без малого на $567 миллиардов. Однодолларовых отпечатано почти на $7,5 миллиарда, пятидолларовых — на $8,5 миллиарда (то есть 1 700 000 000 штук), десятидолларовых — на $13,8 миллиарда, двадцатидолларовых — на $94 миллиарда, пятидесятидолларовых — на $53,5 миллиарда (то есть более миллиарда купюр), стодолларовых — на $387,5 миллиарда. Все напечатанные деньги по-прежнему ходят и обязательны к приему любыми госучреждениями! Хотя от 35 до 43% долларовой наличности, находящейся в обращении, циркулирует за пределами США.
Однодолларовые купюры (их называют иногда «сингл») и пятерки пригодятся для чаевых: даже при оплате карточкой в закусочной желательно «типсы» оставлять кэшем, в противном случае при их обналичивании в конце месяца официант теряет до трети этого своего приварка. Полезные бумажки: если вам помогли погрузить чемодан в багажник, то не заплатить вовсе — это по американским понятиям свинство, но и ждать сдачи с двадцатки бесполезно, вас просто очень-очень поблагодарят и будут помнить в этой гостинице без малого неделю.
Купюры с изображением секретаря Вашингтона — Александера Гамильтона (1757 — 1804) в десять баксов хороши для мелких уличных покупок типа жвачки, бутерброда или фальшивого «Ролекса».
Но наиболее всего распространены двадцатки. Это самая крупная из купюр, принимаемых большинством мелких лавочек. Недаром их выпущено на сумму, втрое превышающую эмиссию остальных мелких номиналов (один, пять и десять)!
Герой Гражданской войны, зверства коего описаны в «Унесенных ветром», генерал Улисс Симпсон Грант (1822 — 1885) пролил столько кровушки благородных южан, что не только удосужился стать президентом № 18 (1869 — 1877), но и украсил своим лицом банкноту в пятьдесят баксов.
И, наконец, родное для россиян изображение продвигателя молниеотвода, почетного члена Российской АН Бенджамина (Вениамина) Франклина (1706 — 1790) — стодолларовая купюра! Эта ходит в основном по миру. Ее в редких местах Штатов возьмут.
Между прочим, по данным компании CoinStar, 48% населения Штатов не возражали бы против расширения номенклатуры наличных. Например, высказывалось предложение о выпуске банкноты в двадцать пять долларов и монетки достоинством в семьдесят пять центов. Вопрос обсуждается.
Также в Америке печатаются банкноты и в два (выпущено почти на $1,25 миллиарда), пятьсот, тысячу и даже десять тысяч долларов. Двухдолларовые купюры из-за ограниченного тиража давно стали раритетом даже среди нумизматов. А вот купюры тысячного и десятитысячного номиналов используются в основном для масштабных межбанковских операций. На попытке похищения сундуков с такими суперкупюрами выстроена навороченная интрига ленты «Скалолаз» с легендарным Сталлоне в главной роли... Разменять банкноту в десять тысяч официально нельзя ни в США, ни тем более в России без головной боли и заполнения кучи циркуляров.
Кстати, десять тысяч баксов — это тот лимит, который установлен в Америке для ввоза/вывоза наличности. Если физическое лицо пытается ввезти в США более десяти «штук», оно обязано задекларировать данную операцию. Аналогичная ситуация и с попыткой вывести из страны $10 000. Все американские банки тоже безукоризненно придерживаются «правила десяти тысяч»: даже если клиент пользуется услугами учреждения с момента рождения и может похвастаться безупречной репутацией, при зачислении на счет указанной суммы наличными надо разводить писанину. Ну а если клиент «сырой» (или, не приведи Господь, араб или серб), клерк вправе потребовать заполнения соответствующей формы при сумме и меньше десяти тысяч, скажем 8255 долларов (имеется в виду, что это достаточно близко к «подозрительному» рубежу).
Словом, обладание многотысячной наличностью на территории США автоматом ставит вас в положение подозреваемого. А стукнуть на ближнего своего считает долгом каждый бдительный гражданин, не обязательно пенсюк (хотя эти лютуют по-черному).
Позволю себе по этому поводу рассказать пару историй. Некто Джо купил билет первого класса самолетом от Гонолулу до Флориды. За кэш. Это насторожило клерка, и тот живо заполнил формуляр о подозрительных операциях. По прибытии в аэропорт Майами пассажира... арестовали. В багаже нашли аж $6000 наличными, которые тот собирался потратить во время отдыха. Деньги были конфискованы, и его уведомили, что он получит их обратно только в том случае, если сможет доказать, что уплатил все налоги. Кстати, в Штатах конфискация имущества скачкообразно выросла с десяти миллионов долларов в 1985 году до 644 миллионов в 1991 году. И с тех пор равномерно растет. В этом году прогнозируется до миллиарда.
Еще одна излюбленная тактика, применяемая агентами правительства США, — это заявить, что ваше имущество стало жить своей жизнью. Некий Виктор использовал свою яхту всего лишь пару недель в году, остальные пятьдесят недель он отдавал плавсредство компании, которая, в свою очередь, рекламировала яхту и сдавала в аренду любому, желающему взять ее напрокат. Это все законно. Однажды миловидная чета влюбленных арендовала яхту, заявив, что они собирались провести на ней медовый месяц. В действительности оказалось, что они отправились в Мексику и загрузили там марихуану. Виктор узнал об этом только тогда, когда правительственные агенты посетили его и попросили подписать документ о передаче судна в собственность правительства США. Он знать не знал о преступлении, но потерял миллион долларов, хотя ничего плохого не сделал. Просто когда-то купил дорогую игрушку за налик.
...Я обещал рассказать об американских диссидентах, то есть тех, кто использует нал из принципа. Многие американцы отдают в повседневной жизни предпочтение наличным не из шкурно-экономических, а возвышенно-идеологических соображений: они не хотят способствовать превращению единственной сверхдержавы в полицейское государство. Речь о тех, кто отчетливо понимает: насаждая оплату кредитками, государство (управляемое олигархами, рулящими банками — эмитентами пластиковых денег) не только контролирует финансовые потоки, но и параллельно собирает фантастически подробное досье на каждого.
Когда вы совершаете credit card трансакцию (обедаете с друзьями, покупаете новый диван, оплачиваете ликвидацию старого, паркуете машину у мола, заправляете ее...), вы сообщаете фактическому владельцу кредитки — банку, трасту или любому другому финансовому институту, одарившему вас пластиковым прямоугольником, — вполне подробную информацию. Допустим, посещая с друзьями-коллегами во время обеденного перерыва те или иные заведения, вы расписываетесь в своих кулинарных пристрастиях, позволяете вычислить рабочий график и географию передвижений плюс даете возможность сделать однозначный вывод о степени собственной щедрости (в слипе, который подписывает обладатель карты, есть строчка «чаевые»). Все данные о вашей жизни сливаются американскими эмитентами «пластика» в три федеральных бюро: Equifax, Experian, TRW. Конечно, в образцовом полицейском государстве нет такого беспредела, как у нас, — там данные с переписью населения не появляются на Горбушке задолго до того, как будут систематизированы Госкомстатом. Но даже в презумпции того, что все сотрудники этих бюро неподкупны, как сам Иосиф Сталин, можно не сомневаться: любая серьезная организация (типа ATF, CIA, IRS, FBI, Secret Service) без проблем и по первому намеку получит исчерпывающую информацию о том, какое пиво вы предпочитаете и когда в последний раз употребляли девушку по вызову.
Достоянием прессы время от времени становятся случаи, когда государство периодически кидает своих подданных. Типичный пример. Американец открыл банковский счет на имя годовалого сына. Имя сына отличалось от имени отца, хотя фамилия была той же. У сына пока не было номера социального обеспечения, отец предоставил банку свой собственный. И вот спустя двадцать восемь лет на счете сына скопилась приличная сумма. Однако родитель оказался втянутым в налоговую разборку. И грозная IRS конфисковала банковский счет... отпрыска. При том что сын за отца не отвечает ни по закону, ни по понятиям. И даже после того как сын истратил целое состояние на гонорары адвокатам и доказал, что все деньги были его собственными, государство отказалось отдать ему накопленное. Беспредел по-американски.
Возможно, поэтому правительство делает все, чтобы отучить американцев от налички. Очень характерна в этом смысле истерическая пиар-раскрутка одного «величайшего открытия». «Микробиологи медицинского центра Райта — Паттерсона базы ВВС в штате Огайо под руководством доктора Питера Андерса нашли на каждых семи из восьми долларовых банкнот так называемые условно-патогенные бактерии, способные вызвать желудочно-кишечные заболевания у детей и людей с ослабленным иммунитетом. А на каждой десятой долларовой бумажке обнаружены более опасные микробы — золотистый стафилококк и палочка Фридлендера, которые вызывают инфекционные болезни у здоровых. «Нас окружают грязные деньги, — сделали вывод американские военно-воздушные гигиенисты. — Доллары просто кишат микробами». Ученые сделали вывод о том, что чем меньше достоинство купюры, тем выше риск заразиться от нее... Еще большую опасность представляют монеты, так как грязь, скапливающаяся в рельефе их поверхности, создает особенно благоприятные условия для микробов. Ситуация усугубляется тем, что многие кишечные микробы, например сальмонеллы, даже при неблагоприятных условиях способны жить на долларах месяцами». После публикации этой сенсации надо ожидать некоторого падения спроса впечатлительных американцев на наличку.
Евгений Ю. ДОДОЛЕВ
|