Легенда канадского хоккея Фил Эспозито рассказал заокеанскую правду о суперсерии 1972 года - профи против сборной СССР
ВОЗДУШНЫЙ ПОЦЕЛУЙ ДЛЯ ГЕНСЕКА
Многие в Северной Америке уверены: не будь в 1972-м в составе канадцев Фила Эспозито, ни за что не выиграть бы им у сборной СССР знаменитую суперсерию в Москве. После неожиданного поражения профи в Северной Америке разозлившийся на весь свет «итальянский североамериканец» воспитывал коллег: «Русских надо разбить. Или мы - или они. Есть у вас, мужики, хоть капля гордости за родную Канаду?» «Мужики» откровенно побаивались рыка грозного Фила и вместе с ним отправлялись после канадского позора на ответные матчи в Москву, как на эшафот...
До сих пор наш болельщик знал лишь одну сторону советско-канадских хоккейных баталий начала 70-х: как простые русские парни спустили с небес заокеанских профессионалов, тех самых, у которых «зарплата навалом». Но только что вышедшая в США книга мемуаров «живой легенды канадского хоккея» Фила Эспозито под названием «Гром и молния» дает понять, что все было совсем не так однозначно. Для звезд НХЛ суперсерия-72 тоже была не просто спортивным противоборством, но и противостоянием двух политических систем. И играли канадцы, как выясняется, не только «за огромные тыщи», но и за свою родину, и за свою честь. Причем подобно исходу Бородинского сражения для Франции итог хоккейной серии и ее атмосфера в Канаде воспринимались совершенно иначе, чем в СССР.
«ТАК ВЫ НАМ ЗАПЛАТИТЕ ИЛИ ОБВЕДЕТЕ ВОКРУГ ПАЛЬЦА?»
«В июле 1972 года мне позвонил босс НХЛ Аллан Иглсон и спросил: будет ли мне интересно сыграть с русскими? - вспоминает Эспозито. - Я тут же поинтересовался, сколько нам заплатят. Когда же стало ясно, что на матчи с русскими соберут фактически не сборную Канады, а сборную НХЛ, то я решил послать эту затею к черту». Правда, когда Филу сообщили, что заработанные деньги пойдут в пенсионный фонд игроков НХЛ, он в конце концов согласился.
«Пока я размышлял над тем, играть ли мне с русскими или не играть, мои коллеги действовали как настоящие капиталисты, - сокрушается Эспозито. - Через пару лет после окончания серии 1972 года выяснилось, что коммерческие права на телевизионные трансляции всех восьми матчей были куплены главой НХЛ Алланом Иглсоном, защитником Бобби Орром и Фрэнком Харнеттом. Те наши игроки, кто выходил на лед, не получили за победу над русскими фактически ни черта, а Бобби Орр, который из-за травмы не играл, заработал кучу денег». Кстати, скандал вокруг гонораров за телетрансляции продолжался вплоть до 1994 года. Бобби Орр, считая себя обманутым, не только подал на Иглсона в суд, но и написал запрос в ФБР. В результате этой тяжбы агенты ФБР получили ордер на задержание Иглсона. Однако хитрый функционер успел еще до предполагаемого ареста сбежать с вещичками в Англию, где ныне и проживает.
Когда тренер сборной Канады Гарри Синден вызвал на сборы 36 профессионалов, на первом плане для Фила Эспозито был все тот же «денежный интерес». «Так вы нам заплатите или нет за то, что мы побьем русских?» - откровенно спросил он у Иглсона.
В итоге лично Эспозито пообещали выплатить 2500 долларов на карманные расходы (примерно 15 тысяч «зеленых» в нынешнем эквиваленте), а другим канадским звездам около 2000 долларов каждому (для сравнения - Александр Якушев за всю серию из восьми матчей против канадцев получил от Советской хоккейной федерации 320 долларов). Сам Фил тогда проклинал руководство НХЛ за скупердяйство, но, поразмыслив, все же решил выйти на лед, ведь на первом матче с Советами в монреальском «Форуме» должен был присутствовать премьер-министр Канады Пьер Эллиотт Трюдо.
«ТРЕТЬЯК КУПИЛ ДЖИНСЫ... КАК Я МОГ ЕГО ПОСЛЕ ЭТОГО УВАЖАТЬ?»
К матчам со сборной СССР канадцы готовились весьма специфически. «Никогда не играл против русских, этих негодяев и красных дьяволов. Говорили, что у них там какой-то Третьяк имеется, вроде как хороший вратарь. Ну да мне-то что? Для меня все они были «комми», мне и такой информации о русских было вполне достаточно», - вспоминает Фил Эспозито. Кстати, что советских хоккеистов, что тренеров, что московских болельщиков по всей книге он именует не иначе как «коммунистами» и «красными». «Мне говорили, что у русских есть якобы в составе настоящие звезды, но я им отвечал с усмешкой: «Чего? У русских? Звезды? Это я звезда, Горди Хоу звезда, а у коммунистов в команде одни медведи. Что бы о них там ни говорили, мы их положим «одной левой».
В этом месте стоит сказать, что определенные основания для звездной болезни у Фила действительно были. До появления Уэйна Гретцки он оставался, пожалуй, самой большой знаменитостью в истории НХЛ. Выступая за «Чикаго Блэк Хоукс», «Бостон Брюинз» и «Нью-Йорк Рейнджерс», Эспозито был самым результативным игроком лиги на протяжении целых десяти сезонов. Когда в 1980 году он забросил 700-ю шайбу, болельщики по всей Северной Америке писали ему письма (интернета тогда еще не было, так что письма шли по почте мешками): «Фили, не уходи, оставайся на площадке навечно».
«Когда русские прилетели в Канаду, то их встречали, как царей, - возвращается в 1972-й год Эспозито. - Кормили кукурузными хлопьями, которых они никогда раньше в жизни не видели, поселили в пятизвездочном отеле, то есть все, как у нас - профессионалов. Потом кто-то из наших ребят увидел, как русских строем повели покупать джинсы в большой магазин. Вот потеха-то была. Особенно мне не понравился Третьяк. Почему? Да если ты такой стойкий коммунист, считал я, то зачем тебе материальные ценности, да еще купленные в стране капитализма? А ведь он пошел и купил себе в Монреале джинсы. Ну как я его мог после этого уважать?»
«НУ ТЕПЕРЬ ВЫ ЗНАЕТЕ, КТО ТАКИЕ РУССКИЕ?..»
Канадская сборная тяжело переживала поражения в североамериканской части суперсерии. «Никогда не забуду, как зрители улюлюкали нам в след, - пишет Эспозито. - Они материли нас прямо с трибун, такого позора я никогда больше в своей жизни не переживал. Я откровенно тогда сказал на всю Канаду: «Не наша вина в том, что русские играют хорошо. О том, что у них есть сильные игроки, мы ни черта заранее не знали. Мы думали, что эти «комми» только идеологически накачены. А у них есть мускулы, быстрые ноги и меткие клюшки».
На матчи в Москву канадцы поехали уже совсем с другим настроем и с огромным желанием взять реванш. Правда, поездка могла сорваться по неожиданной причине. Накануне Аллан Иглсон собрал всех игроков и сказал: русские, дескать, нас обманули и запрещают ехать в Москву женам и подругам игроков, хотя вначале такая договоренность вроде бы была. Тогда Эспозито встал и по праву капитана команды предложил: «Раз русские такие негодяи, я отказываюсь играть, и так же сделают многие другие наши ребята. Или пусть русские держат слово, или я разворачиваюсь и уезжаю». Перепуганный Иглсон стал созваниваться с принимающей стороной, и на следующий день вопрос был решен. «Ну что, вы теперь знаете, кто такие эти парни в красных свитерах? - напутствовал профессионалов тренер Гарри Синден. - Бояться их не стоит, но уважать не мешало бы».
«ДУМАЛ, ЧТО ОТ ГОСТИНИЧНОЙ ЕДЫ БУДЕТ СЕРДЕЧНЫЙ ПРИСТУП»
«Все у этих русских в жизни не так, как у нормальных людей. Когда мы прилетели в Москву в аэропорт Шереметьево, они зачем-то конфисковали наши чемоданы. Два часа мы просидели как дураки в аэропорту, пока они все обыскивали и осматривали, - жалуется Эспозито. - Потом пришел какой-то их мужик и стал шептаться с нашими представителями. Спрашиваю: в чем дело? Оказалось, мы привезли с собой 350 ящиков пива, 350 коробок с молоком, 350 ящиков с кока-колой, мороженые стейки и много всякой другой всячины. Когда мы добрались до отеля, нам из всего этого хозяйства русские вернули только половину. Потом нам сообщили, что все это добро забрали якобы вовсе не агенты КГБ, а сотрудники канадского посольства. Но я в это попросту не поверил. Я думаю, что все на самом деле украли русские, у них в магазинах ведь тогда ничего не было. А что мы могли сделать? Да ровным счетом ничего».
Отель в центре Москвы, где поселили канадцев, сразу же им очень не понравился. Особенно активно выражали свое недовольство жены хоккеистов: оказалось, что в советской столице практически нет магазинов, а в тех, что есть, нет товаров. Но самым неудачным для канадцев оказалось посещение китайского ресторана. Его якобы обнаружил в первый день в Москве защитник Вити Степлтон. «Он рассказывал нам, что якобы поймал таксиста, и тот его завез к «китайцам». Второй раз с остальными игроками команды Степлтон в китайский ресторан ехать отказался, поэтому часть профессионалов отправилась в ресторан на такси, а часть - на городском автобусе (его опять-таки порекомендовал Степлтон).
В результате восемь канадцев прокатались по Москве на такси целых четыре часа, но ничего так и не обнаружили, а двое уехали на автобусе куда-то на окраину, и их там потом ловила милиция. Когда уставшие и голодные игроки вернулись в отель, их встречал, покатываясь со смеху, «шутник» Степлтон. Жертвы розыгрыша набросились на Степлтона с кулаками, а Фил Эспозито матерился в фойе так, что в отеле просыпались постояльцы двумя этажами выше. «Пролетев» мимо «китайского ресторана», Фил всю ночь напролет ругал русскую еду и обслуживание в ресторане отеля: «Я думал, что у меня от гостиничной еды будет сердечный приступ. Пошел посоветоваться к врачу. Врач меня осмотрел и сказал, что у меня изжога. Черт его знает: русские меня отравили или я нажил изжогу еще дома?»
«НЕ СБОЛТНИТЕ ЛИШНЕГО - КРУГОМ АГЕНТЫ КГБ...»
«Нас в Канаде предупредили еще перед поездкой в Москву, чтобы мы в номерах отеля не разговаривали: дескать, там везде установлены коммунистические жучки. Когда мы зашли в номер, то сели в кресло, уставились в потолок и во всю мочь стали орать: «Чертовы «комми», записывайте наши слова. Черт вас всех побери». Потом кто-то из игроков предложил осмотреть стулья и кровати на предмет прослушек, я еще лазил по ковру и искал на полу жучков. В итоге ничего мы так и не нашли, но про себя решили: эти русские не такие простаки, наверное, они прослушивающие устройства запрятали на совесть».
Правда, потом один из игроков после долгих поисков обнаружил под ковром целых пять винтов, прикрученных к полу. Посчитав это прослушивающим устройством, канадец решил винты на всякий случай выкрутить. Когда последний винт был ослаблен, раздался ужасный грохот, и перед изумленным «борцом с жучками» разверзлась сквозная дыра. Оказалось, он отвинтил огромную люстру, которая висела этажом ниже в конференц-зале, - она упала прямо на столы, разбившись вдребезги. К счастью, при этом никто не пострадал, поскольку инцидент случился в полтретьего ночи. Но за этот дебош руководство отеля выставило канадской команде счет на 3850 долларов.
И все же, пишет Эспозито, советские спецслужбы нашли способ «достать» его накануне матчей: «Эти проклятые русские не давали нам спать. Посреди ночи то у одного игрока нашей команды, то у другого раздавались телефонные звонки. Поднимаешь трубку, а там тишина. Видно, они хотели не дать нам выспаться. Однажды нам позвонили в час ночи. Моя жена подняла трубку, но на том конце, как обычно, никого не было. Тогда я со злости вырвал шнур из розетки и сказал ей: «Поворачивайся к стенке и спи, ну их к черту». Но не тут-то было. Через десять минут в дверь нашего номера постучали. На пороге стояли два молодых человека. «А ну-ка немедленно воткните телефон в розетку и не нарушайте общественного порядка», - заявили они. Я возразил им, что я вырвал шнур «с мясом». «Хорошо, - сказали молодые люди, - мы сейчас вам пришлем мастера, и он все починит». В четыре часа утра в номер к Эспозито явились монтеры и два часа устраняли неисправность.
«ВСТРЕЧА С МОСКВОЙ «НА ПЯТОЙ ТОЧКЕ»
«Я хотел убить всех этих русских переводчиков, которых к нам приставил КГБ в Москве. Они все были шпионы, мы знали об этом. С не меньшим желанием, если бы это можно было сделать, я бы поубивал и русских хоккеистов. Это были не серии матчей двух спортивных команд. Это бились между собой не на жизнь, а на смерть два образа жизни».
Перед первой встречей в «Лужниках» канадцам вручили цветы. Эспозито получил свой букет от маленькой русской девчушки. И когда под сводами Дворца спорта прозвучало представление: «Номер 7, Фил Эспозито», он попытался выехать на центр площадки и помахать букетом зрителям. Однако несколько цветков из букета упали ему под коньки, он споткнулся и очутился «на пятой точке». «Я поднялся и поклонился русским зрителям, но они начали смеяться. Потом я огляделся и увидел на трибуне Брежнева. Я посмотрел ему прямо в глаза, и когда увидел, что и он смотрит на меня, послал ему воздушный поцелуй».
«Арена «Лужников» оказалась совсем не такой, как наша. Льда у них было больше, и это им давало преимущество, - сокрушается Эспозито. - Все матчи в Москве судили только рефери из советского блока, за исключением одного арбитра из ФРГ. Все судьи были жуткими - они удаляли нас тогда, когда надо было удалять русских, срывали наши атаки свистками. Они давали соперникам численное преимущество раз за разом, и мы вынуждены были пахать в защите большую часть матча».
Ту первую встречу в Москве канадцы проиграли 4:5. После игры Эспозито в раздевалке устроил разговор «за жизнь» всем игрокам канадской команды. «Ребята, мы не имеем права больше проигрывать ни одной игры этим негодяям. Мы их победим, мы возьмем следующие три игры и выиграем во что бы то ни стало». И в двух матчах гости действительно одержали победы. Настал день решающей восьмой встречи.
«МЫ СДЕЛАЛИ РУССКИХ, И ЭТО БЫЛО ГЛАВНЫМ»
В середине второго периода сборная СССР вела 5:3. «Сразу после перерыва я, как одержимый, выскочил на лед и тут же забил гол. Потом Курнуайе сравнял счет, но судья за воротами забыл зажечь свет. Чертовы русские - они опять сжульничали», - считает Фил Эспозито. В тот момент страсти накалились до предела. У Аллана Иглсона случилась истерика, и милиционеры попытались увести разбушевавшегося канадца с трибуны. Это увидел нападающий канадцев Питер Маховлич, он перелез через ограждения и стал размахивать клюшкой перед лицом стражей порядка. Растерявшиеся милиционеры орущего Иглсона отпустили, и тот выбежал на лед и показал кулак судье за воротами. Во избежание срыва матча шайбу, заброшенную канадцами, судьи засчитали, и после этого еще оставалось играть две минуты.
«Я поклялся себе, что не уйду с площадки, пока не забью гол, - вспоминает Эспозито. - Пол Хендерсон подхватил шайбу, проскочил между двумя защитниками, получил от меня пас в «стеночку» и бросил по русским воротам. Как потом оказалось, это был самый важный гол. Оставалось играть еще 34 секунды. Это были самые длинные секунды в моей жизни».
Уже после игры тренер сборной СССР признал, что у его игроков не хватило тех эмоций, которые были у канадцев. Мне же было радостно: мы сделали русских, и это главное. Когда мы вернулись в Монреаль, то нас в аэропорт приехал встречать премьер-министр Канады, были расстелены в нашу честь ковровые дорожки. Машина премьера подкатила прямо к трапу самолета. Но тут случился конфуз: многие игроки на борту самолета всю дорогу отмечали победу над русскими и были в дупель пьяными. Тогда премьер Трюдо сам поднялся на борт самолета и сказал нам: «Я хочу вам пожать руки, вы защитили честь Канады».
«Вспоминая сегодня те матчи, я считаю, что это было величайшим событием тех дней, - резюмирует Эспозито. - Это была самая тяжелая хоккейная и идеологическая битва за всю мою профессиональную карьеру, мы перебороли соперника и физически, и морально.
И на таком же уровне я уже никогда не смог потом играть. С того момента моя профессиональная карьера пошла на спад...»
Юрий СИГОВ
|
В материале использованы фотографии: Reuters