— Он пишет стихи.
— Кто, Си-Си? Странно, совсем не похож на поэта. Скорее, на военного. Вон как ловко на нем костюм сидит — ни одна пылинка сесть не смеет.
(Из разговоров на инаугурации губернатора Сергея Собянина.)
В январе 2001 года о новом, только что избранном губернаторе жители так называемого юга Тюменской области знали не больше, чем знают о нем сейчас жители России. Тут сразу приходится объяснять: Тюменская область представляет собой «матрешку», в которую вставлены два автономных округа: Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский. Именно жители этих округов своими голосами привели Собянина в губернаторское кресло, но вот управлять ему предстояло — так хитромудро устроена местная политика — как раз югом Тюменской области. Юг — эта та часть, которая не округа, и вот этот самый юг в большинстве своем голосовал за его соперника, бывшего губернатора Рокецкого.
Драматично? Да нет, не очень. В общем-то южане ничего против нового губернатора не имели, они просто совсем не знали этого политика до выборов.
А из избирательных листовок разве много узнаешь? Родился, женился… Родился в 1958 году в поселке Няксимволь в семье охотника. Жена — Ирина Иосифовна, инженер-строитель. Две дочки — старшая учится в Питере, младшая — школьница. Еще агитаторы почему-то особенно напирали на деда, уральского казака и георгиевского кавалера (не исключено, что в пику анонимным авторам листовок, пытавшимся разыграть национальную карту и утверждавшим, будто Собянин по национальности манси).
Стандартная советская биография (рабочий — комсомольский работник — хозяйственник — партийный функционер), плавно перетекшая в достаточно завидную, но от этого не менее стандартную биографию постперестроечного образца (мэрство — замство — депутатство — сенаторство). Люди чуть более сведущие говорили о том, что, будучи главой администрации Когалыма, Собянин зарекомендовал себя руководителем жестким и даже жестоким: будто бы не ленился лично проследить, чтобы уволенного за какие-нибудь провинности во вверенном городе нигде больше не брали на работу. Впрочем, северные начальники, живущие в вечном страхе разморозить город из-за чьей-нибудь халатности, редко отличаются мягкостью манер, так что на ключик к характеру эти сведения никак не тянули.
И вот наконец появилось хоть что-то — стихи, прочитанные на инаугурации:
«Я родился на этой сибирской земле, где верхушками сосен распахано небо, где у стойбища трата-та-та-та-тата и чего-то пропитано запахом нефти и хлеба». Кто-то готовил колкости, кто-то — умильное лицо, но и тех и других ждало разочарование: стихи оказались не Собянина. Сочинил их всего-навсего сценарист, для того чтобы какой-нибудь представитель творческой интеллигенции прочитал их будто бы от имени губернатора. Нашелся и подходящий деятель искусств, однако, ознакомившись с текстом, читать его публично застеснялся. И зря. Через полгода северного посланца любили все или почти все южане. А стесняться этого светлого чувства было уже как-то не принято.
ЧЕЛОВЕК-КОМПЬЮТЕР
 |
Лювовь к теннису — едва ли не единственная человеческая черта, которую губернатор Собянин не скрывал от своих земляков |
Рядовые тюменцы приняли нового губера в первые же дни, не дожидаясь инаугурации. Вот буквально так: проснувшись поутру после оглашения результатов выборов, выглянули в окошко — и полюбили. А все потому, что в окошке тюменцы увидели чудеса техники: новенькие японские машинки, очутившиеся здесь как будто по воле доброго волшебника, чистили улицы областного центра от снега.
Журналисты поначалу немного поломались. Их взаимоотношения с ньюсмейкером номер один начались со скандала: на инаугурации были аккредитованы только представители СМИ, поддерживавших Собянина на выборах, якобы по его собственному распоряжению. Однако вскоре все устаканилось, большинство вчерашних оппонентов вошли в губернаторский пул, некоторых уволили, и лицо с грустным прищуром стало таким же привычным атрибутом выпусков новостей и первых полос, как фирменные логотипы местных СМИ.
Злые языки утверждали, что заказ на пиар собственной персоны четко и недвусмысленно сформулировал сам губернатор. Однако на культ личности вся эта кaмпания, несмотря на обилие сюжетов, никак не тянула. Не хватало главного — интервью за жизнь, очерков о трудном северном детстве и портретов в тесном семейном кругу. Похоже, на материалы в этом благословенном жанре был наложен жесткий запрет.
Как выглядит жена Собянина, где учатся его дети — об этом мало кто знал, а вскоре и спрашивать перестали: любые личные вопросы, заданные на пресс-конференции или в ходе интервью, могли вызвать более или менее резкую — по настроению — отповедь. Отказ отвечать на вопрос о том, почему Сергей Семенович так часто бывает в церкви, но никогда там не крестится, был встречен с пониманием. А вот любопытную молодую журналистку губернатор отчитал при всех ни за что ни про что: девушке всего лишь хотелось узнать, когда чиновник-трудоголик ложится спать.
Фотографы, входившие в пул, по секрету делились: им не рекомендовано снимать губернатора садящимся в машину или выбирающимся из нее. Похоже, Собянин не только гордился репутацией человека-компьютера, но и старательно избавлялся от всех штрихов, которые могли бы добавить к его образу больше человеческого и меньше компьютерного.
Исключение — спорт. Все знали, что Собянин любит теннис. Когда на федеральном уровне началась пропаганда здорового образа жизни, он даже пообещал поставить в каждом дворе теннисный корт и выделить в придачу к каждому по ставке детского тренера. Но президент забыл про спорт — и Собянин забыл про корт. Сам, правда, тренировок вроде бы не бросил.
В общем: «Знак ГТО на груди у него — больше не знаем о нем ничего». Ну или почти ничего, кроме того, что по настоящему счастливым он выглядит только на парадах трудящихся, что интроверт, что критику снизу считает недопустимой, а критики сверху старается не заслужить. Что он из той породы начальников, после разговора с которым подчиненные склонны госпитализироваться. Что он редко кому доверяет и часто перепроверяет, иногда и по мелочам.
Вот, например, история с куклой. Эту куклу авторской работы — Петрушку, что ли, — подарили ему на одном из торжественных мероприятий. А он возьми да и передари ее подвернувшемуся ребенку из зала. Дарители всполошились: художник старался для губернатора, а дите неразумное поломает за два дня. Не выдумав ничего лучше, поймали ребенка и уболтали сменяться на другую куклу, более привлекательную, на детский взгляд, но без художественной ценности. Однако не тут-то было. Уходя с мероприятия, Собянин поинтересовался, доволен ли ребенок игрушкой… В общем, пришлось опять ловить счастливого обладателя обменянной куклы и обратно вручать ему Петрушку.
ВСЮДУ ПЕРВЫЙ
 |
| Фотографам не возбранялось снимать губернатора в супермаркете |
Но если личностью Сергей Семенович для тюменцев был и остался неразгаданной, то в его действиях как раз никакой загадки и не было. Любой шаг продуман и логичен. Похоже, что и без того недоверчивый Собянин меньше всего доверяет интуиции, своей или чужой. А в результате — предсказуемость и, можно сказать, вычисляемость всех стратегических шагов.
Пережив «оптимизацию» в бюджетной сфере, потолкавшись в очередях в созданном в рамках реформы ЖКХ расчетном центре, даже не самые искушенные в прогнозах предсказывали: отныне все, что придумают в ведомстве Грефа, Тюмень будет испытывать на себе первой. И не ошиблись: монетизация в Тюмени прошла тоже быстро. Конечно, не все получалось гладко: например, в результате оптимизации образовательной сферы (читай — сокращения учителей) область попала в список наихудших результатов по ЕГЭ, a подростковая преступность за последние два года выросла на 89%. На плохую статистику Собянин реагировал жестко, обещал уволить виновных, но реформы не останавливал. Осмелевшие местные наблюдатели уверились в своих аналитических способностях настолько, что им стало казаться, будто и главный мотив действий Собянина им тоже ясен: хочет в Москву.
«Абсолютно достоверная информация» о скором назначении на высокую федеральную должность чуть ли не с первых дней после победы на выборах занимала первую (и долгое время единственную) строчку в рейтинге слухов о губернаторе. Сложно сказать, что являлось для них причиной: никаких неосторожных высказываний С С. себе не позволял. Слухи о назначении не подтверждались раз за разом, однако возникали вновь и вновь. И в них продолжали верить. Возможно, вот почему.
В годы, когда основной обсасываемой политологами интригой — за отсутствием других — являлось противоборство «либералов-реформаторов» с «силовиками», Собянину на удивление гармонично удавалось соединять в себе черты тех и других. Передовик реформ (либералом, даже в кавычках, его, несмотря на все реформы, назвать все-таки нельзя), он проводил эти самые реформы силовыми преимущественно методами. Чистейшей прелести чистейший образец идеального управленца путинского призыва.
При скудной информации о личности Собянина главным его свойством представляется просто поразительное соответствие сегодняшней системе, настоящему времени. Времени, которое выбирает в правители людей, совсем не похожих на поэтов. Наверное, в этом и скрывалась причина не только живучести слухов о его предстоящем высоком назначении, но и того, что эти слухи в конце концов подтвердились столь блистательным образом.
прямая речь
Как провожают земляки
Галина РИГЕЛЬ, заместитель мэра Когалыма. Более 20 лет назад во время регистрации брака вручала новоиспеченной чете Собяниных книгу «Как воспитывать ребенка»:
— Я очень горжусь, что Сергей Семенович стал главой администрации президента России. Он всегда был энергичным, умел решать проблемы. Став мэром, сразу предложил программу развития города. Взялся за строительство дорог, за решение транспортной проблемы и социальную сферу. Он — автор идеи строительства жилья на юге Тюменской области для северян. Что такое жилищный вопрос, Сергей Семенович сам знает не понаслышке: когда его направили работать в Ханты-Мансийск, ему долгое время приходилось жить в гостинице, потому что ведомственную квартиру еще не выделили.
Валерий МОРЗАКОВ, сотрудник пресс-службы администрации Когалыма. Когда-то жил на одной лестничной клетке с мэром Собяниным:
— Я очень хорошо знаю Сергея Семеновича, поэтому не думаю, что смогу дать объективную оценку его деятельности. О том, что ему будет предложена новая должность в Москве, было известно еще полгода назад. Он очень хороший сосед и друг. Приветливый, отзывчивый. Всегда старается выручить человека, если его просишь. А рыбы всегда столько ловил, что больше половины улова раздавал по соседям.
взгляд
Прагматик, не идеалист, не циник
Директор НИИ прикладной этики Тюменского нефтегазового университета, моральный философ Владимир БАКШТАНОВСКИЙ — о политике Сергее Собянине:
— Я сотрудничал с Собяниным на старте его карьеры, которая начиналась в конце 1980-х в окружном комитете партии в Ханты-Мансийске. Это был очень прогрессивный по тем временам окружком. Мы играли в деловые игры, с помощью которых моделировали предстоящие решения и проводили экспертизы последствий. Ханты-Мансийский окружком нашел вполне продвинутое решение проблем, связанных и с судьбой коренных народов, и с экологической проблематикой, которая обострилась в связи с начавшимся освоением нефтяных ресурсов. Собянин был весьма заметен в этой команде. Это меня вдохновляло.
Мне казалось, что он не потерял своих качеств и на следующих этапах карьеры. Будучи совсем молодым, он был избран председателем Ханты-Мансийской окружной думы и сразу же сказал, что хотел бы опереться на интеллектуалов, чтобы они помогли ему освоить новую работу. То есть он представляет тип политического менеджера, который хочет и может работать с экспертами.
Что касается его карьерных устремлений… Мне кажется, что Собянин любит карьеру, стремится к ней, не стесняется ее. И что важно, ему удается справиться с успехом. Он политический прагматик.
Не идеалист, но и не циник.