Недавно в СМИ появилось краткое сообщение: произошла смена руководства в команде спичрайтеров премьер-министра, главой группы вместо Евы Василевской, работавшей с Дмитрием Медведевым и в Кремле, и в Белом доме, назначена Марина Волкова. "Огонек" заинтересовался: что это за институт — спичрайтеры?
Поздний Леонид Брежнев не слишком вникал в произносимые тексты
Фото: Валентин Соболев/ИТАР-ТАСС
"Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме",— торжественно провозгласила одна партия в 1961 году. Автор слогана, сотрудник Старой площади Елизар Кусков, самокритично пошутил: "Этот лозунг переживет века". Что, собственно, и случилось. Наше руководство тоже зачастило с произнесением программных речей, в основном на инвестиционных форумах. Правда, столь же ярких и запоминающихся фраз пока никто от них не услышал. Плохо работают спичрайтеры с той же Старой площади, знававшей лучшие времена?
"И станет чуточку милее руководящий истукан..."
"Вы ох...ли, Виктор Степанович?!" — рявкнул на Черномырдина один из его спичрайтеров, Никита Масленников, крупный мужчина с приятным баритоном. Дело было под утро 31 августа 1998 года, когда Степаныч готовился выступать второй раз перед Думой (а она второй раз прокатила его в тот день), и показал своему речеписцу альтернативный — несколько слезливый — вариант выступления. Вряд ли новый глава спичрайтеров Дмитрия Медведева Марина Волкова, женщина деликатная, рекрутированная буквально на днях из "Российской газеты", способна на такой стиль общения с патроном. Если в принципе это общение окажется столь же тесным, регулярным и уж тем более непосредственным, как у спичрайтеров премьера в 1990-е.
Эффективность спичрайтинга вообще зависит от стиля общения руководителя со своими "золотыми канарейками". В идеале они должны быть одновременно и политическими советниками, наблюдающими — с пылу, с жару, в режиме реального времени — ход мыслей начальника. Но это не для нынешних — чрезмерно бюрократизированных — времен, когда речеписцы становятся заготовителями "болванок" и литобработчиками уже сформулированных идей. Такое бывало в истории спичрайтинга — не только советского и постсоветского, но и классического американского тоже. Однако лучшие образцы ораторского искусства рождались все же в иной атмосфере — в тесном союзе президента (премьера) и его спичрайтеров.
Может быть, поздний Леонид Брежнев уже действительно не слишком вникал в произносимые тексты (анекдот про то, как он "зачитывает" олимпийские кольца — "ОООО", отражал реальность), но ранний Ильич — это как раз лидер, активно работавший со своими советниками взаперти на госдаче в Завидово. "Давай так,— говорил Александру Бовину Леонид Ильич, утопая в дыму сигареты "Новость" с белым фильтром,— я тебе объясню, что такое боровая дичь, а ты объясни мне толком, что такое конфронтация". С легендарным ЧВС, кстати, нередко бывало так же: "Что вы мне тут понаписали? Я ничего не понял. Объясните". Так однажды ночь потратили спичрайтеры, чтобы в форме, понятной не только публике, но и самому начальнику, разъяснить, что такое "денежное предложение".
"Ну, вот здесь я скажу от себя!" — мечтательно и плотоядно улыбался Степаныч на прогоне текста. "Нет! — в ужасе кричали спичрайтеры Сергей Колесников и Никита Масленников.— Давайте мы вам красным выделим те места, где вы не должны отступать от текста, а зеленым — те, где можно". Так и повелось. И теперь уже никто не вспомнит, была ли это домашняя заготовка или ЧВС увидел зеленый свет в конце кипы бумаг: "Занимались монетаризмом — и будем заниматься!"
...Год, наверное,1994-й. Мы сидим в столовой "Волынского-2" (объект за зеленым забором в черте Москвы рядом с дачей Сталина). Спичрайтеры, как болельщики на трибунах, смотрят в прямом эфире выступление шефа. Этот акт со стороны действительно напоминает процесс боления за любимую команду, только пива не хватает, а так все похоже, включая реплики досады и одобрения. Хотя с пивом, точнее, водкой всегда у спичрайтеров старой — не женской — школы проблем не было. "Мы живем здесь, как монахи, / Смотрим только альманахи. / Каждый в дело погружен. / Только Бовин, как пижон, / Норовит уйти в Козлово, / Чтоб купить себе спиртного". Автор — Анатолий Лукьянов, тот самый. И Бовин тот самый — без его глаза и пера Вадима Загладина Брежнев считал текст незавершенным. Сам же Александр Евгеньевич писал речи, поставив перед собой бутылку шампанского и врубив на полную громкость телевизор. Из другой эпохи, спустя лет двадцать с небольшим,— "Ода спичрайтингу" Сергея Колесникова: "Пройдемся осенью в аллеях, / Наполним влагою стакан, / И станет чуточку милее / Руководящий истукан".
Между смыслом и эмоцией
Спичрайтер ощущает себя, как на качелях,— между смыслом и эмоцией. Смысл без эмоции возможен. Однако тогда и автор, и исполнитель не имеют шансов попасть в какой-нибудь сборника типа "Величайшие речи века". Словесная эквилибристика без смысла возможна, но тогда и автор, и исполнитель ну никак не могут войти в политическую историю. Останется только милый казус. Например, такой: на день рождения секретарю ЦК КПСС Борису Николаевичу Пономареву очумевшая от поисков смысла рабочая спичрайтерская группа подарила обоснование третьего этапа общего кризиса капитализма. Шутка дачных сидельцев зашла слишком далеко — в учебники... Очевидец рассказывал мне, как в ходе спичрайтерского мозгового штурма Брежнев спросил у Георгия Арбатова, что такое общий кризис капитализма. "А х... его знает, Леонид Ильич",— с последней прямотой ответил будущий академик.
Эмоции должны захватывать спичрайтера, иначе он делопроизводитель, а не демиург реальности, пусть иногда и выдуманной. После речи Барака Обамы на съезде Демократической партии в 2008 году стратег его кампании Дэвид Аксельрод и коммуникационный менеджер Роберт Гиббс заплакали на словах, которые они сами правили и совершенствовали после тогда еще 27-летнего спичрайтера Джонатана Фавро не один раз и не один день: "Америка, мы не можем повернуть вспять..." Весь профетический пафос речей Джорджа Буша-младшего — от его спичрайтера Майкла Герсона, человека правоконсервативных убеждений и глубоко религиозного: Бог всерьез, надолго и с комфортом поселился в речах президента. Консервативные и резко антикоммунистически настроенные спичрайтеры Рональда Рейгана боролись с бюрократией в администрации и Госдепе, которая вечно гасила антикоммунистический надрыв в проектах речей президента.
Мой брат Сергей Колесников, спичрайтер Черномырдина (начинал он, впрочем, с Гейдара Алиева еще в первой половине 1980-х), как-то работал над речью ЧВС, которую тот должен был произнести на церемонии закладки первого камня синагоги на Поклонной горе. Все срасталось, но какой-то краски явно не хватало. Спичрайтер позвонил редактору "Еврейской газеты" Танкреду Голенпольскому. И тот посоветовал: "Пусть премьер в конце речи скажет: "Шалом!"". Я сам видел реакцию публики, с которой Степаныч слегка дисгармонировал: присутствовавшие аплодировали неистово...
Иногда в речах побеждают смысл и месседж, а не эмоция. Хотя эмоция в таких случаях все равно присутствует на втором плане. Года три назад глубоко взрослые дети Малкольма Мооса, спичрайтера Дуайта Эйзенхауэра, наконец, разобрали коробки, десятилетиями валявшиеся в ангаре для лодки. И обнаружили там 21 вариант из 29 проектов прощального обращения президента Эйзенхауэра. Той самой речи, от которой пошло выражение "военно-промышленный комплекс", президент вкладывал в него резко отрицательный смысл. Собственно, Эйзенхауэр и просил Мооса предложить для речи что-то содержательное — ему не нужны были заголовки в газетах, нужно было политическое завещание. Получилось и то, и другое.
Как писал в своих мемуарах самый выдающийся спичрайтер всех времен и народов Тед Соренсен, "специальный советник" Джона Кеннеди: "Содержательные идеи — самая важная часть любой речи".
Это Александр Бовин был автором мемов "Экономика должна быть экономной" и "Мы встали на этот путь и с него не сойдем"
Фото: РИА НОВОСТИ
Нигде, кроме как в Вашингтоне
Иногда лидеры любят писать сами. К таковым относился, например, товарищ Сталин. Правда, работая над своими экономическими произведениями, он пользовался наработками академика Евгения Варги. Да и вообще творчески относился к работе над текстами. Когда, готовясь к XIX партсъезду, сотрудники ЦК Григорий Шуйский (будущий помощник первого секретаря) и Владимир Малин (будущий заведующий общим отделом ЦК и ректор Академии общественных наук) написали речь для Никиты Хрущева о новом Уставе партии, Сталин произнес: "А зачем такой большой доклад, когда уже есть проект Устава?" И тогда спичрайтеры убрали все вводные слова и союзы, вставили в начало волшебное слово "Товарищи!", и Хрущев мирно зачитал с амвона текст Устава.
Вряд ли можно установить с высокой степенью достоверности, кто оказывал услуги речеписца царям и главам дореволюционных правительств. Историю отечественного спичрайтинга можно писать со времен Хрущева — здесь многих, почти всех, можно назвать поименно. Как и в брежневские времена, и горбачевские.
А вот корневая система самой профессии, чьи многочисленные звездные часы связаны в основном с английским языком,— американская. Амоса Кендалла, бывшего газетчика, работавшего на президента США Эндрю Джексона (1829-1837), называли "президентской думающей машиной, президентской пишущей машиной и... его машиной лжи". А первым официальным спичрайтером в президентском аппарате стал Джадсон Велливер (давший имя клубу нынешних американских спичрайтеров), работавший в 20-х годах на президентов США Уоррена Гардинга и Калвина Кулиджа.
В 1969-м при Ричарде Никсоне в администрации Белого дома был создан профильный департамент и в какой-то мере формализована работа. Хотя степень формализации все равно зависела от стиля главы государства. Например, спичрайтер Рейгана Пегги Нунэн далеко не всегда имела возможность встречаться с президентом, но он активно правил речи, которые она готовила, и оставлял ей записки, почти нежные.
По пути бюрократической формализации пошли и в "регулировании деятельности" отечественных спичрайтеров. На смену неформально и близко с шефом работавшим группам Людмилы Пихои в ельцинской вертикали и Колесникова — Масленникова в черномырдинской пришли административно отстроенные структуры, относительно далеко стоящие от президента или премьера. При том что все равно привычные начальнику спичрайтеры следовали за ним даже тогда, когда формально менялись посты. Так повелось с тех пор, когда из администрации ушел старший референт Андрей Вавра, осатаневший, как говорят, от однообразия текстов и поздравлений с днем рождения, а затем и Джахан Поллыева. Дмитрий Калимулин следовал за Владимиром Путиным и тогда, когда он перебирался в Белый дом, и тогда, когда он возвратился в Кремль (соответственно, департамент подготовки текстов публичных выступлений премьера и референтура президента: сегодня — пять человек); Ева Василевская работала с Дмитрием Медведевым и в Кремле, и в Белом доме.
Теперь Василевскую сменила Марина Волкова, которой предстоит стать тем, кто в Америке по странному словесному совпадению называется White House ghost, дословно: дух Белого дома, семантически: литературный негр Белого дома. Ничего обидного — устойчивое выражение. Лучшие ghost всегда с уважением оценивались как "считыватели мыслей" патрона — Фавро для Обамы, Соренсен для Кеннеди.
Кстати, в отличие от наших бюрократизированных спичрайтеров, западные невероятно открыты для публики, даже те, кто еще остается на службе. Характерный эпизод с Джо Фавро (недавно он покинул госслужбу и отправился прямиком из Белого дома в Голливуд), который в Японии под запись рассказывал о подготовке выступления Обамы примерно так: ну, летели мы, значит, летели, потом сели на дозаправку на Аляске, кто-то пошел прогуляться, а мы вот остались в самолете дописывать текст, прогоняя его строчка за строчкой: "И это было действительно здорово и весело... Потом президент внес правку... И вот я перед вами".
Весело, понимаете?!
His master's voice
Выступления современных российских политиков и руководителей, как правило, несколько пресноваты. Время такое. Да и "поймать голос" патрона, his master's voice, с которым нет ежедневного контакта, весьма непросто. Круг идей тоже если и не спущен сверху, то задан определенной рамкой. В этом смысле "Свобода лучше, чем несвобода" — едва ли не самое выдающееся достижение отечественной руководящей риторики последних лет. Во всяком случае, эта фраза, как цитата из популярного фильма, пошла в народ.
Между тем речь политика, писал Соренсен, может изменить мир: "Я знаю. Я видел, как это было". Кроме Кеннеди в истории можно найти еще одного такого персонажа: "В начале было Слово..."
Это ли не мотивация для спичрайтера, даже если он российский?..
Автор — член правления Фонда Гайдара, автор книги "Спичрайтеры" (М., 2007, изд-во АСТ).
За текст в ответе
Детали
Как устроен рабочий график спичрайтеров
В былые времена спичрайтеры безвылазно, иногда месяцами, работали на госдачах. В позднюю советскую и раннюю постсоветскую эпоху — в основном в "Волынском-2". Ситуация изменилась в последние годы, теперь уже десятилетия, когда спичрайтеры стали трудиться в своих рабочих кабинетах, правда, в режиме ненормированного рабочего дня.
Например, в департаменте подготовки текстов публичных выступлений председателя правительства у спичрайтера рабочий день начинается в 8:30-9:00, а закончиться может и в 9 вечера или в час ночи в зависимости от нагрузки. Соответственно нагрузка зависит от графика премьера, а это несколько мероприятий в день плюс плановые тексты, готовящиеся заранее. Не говоря уже о телеграммах, поздравлениях, приветствиях, соболезнованиях. В департаменте до недавнего времени 4 человека занимались технической работой, 4-5 человек — телеграммами, поздравлениями и иными текстами схожих жанров. Еще человек 8 — собственно выступлениями. Сторонние эксперты к написанию текстов не привлекаются, хотя, естественно, предоставляют материалы для речеписцев.
Спичрайтеры не инициируют тексты и, как правило, не имеют доступа к председателю правительства, это прерогатива официального куратора, пресс-секретаря председателя правительства — заместителя руководителя аппарата правительства Натальи Тимаковой.