Данные Центробанка о том, что перевод средств из России за границу для покупки недвижимости резко возрос (на 12 процентов только во втором квартале 2013 года), заставили обозревателя "Огонька" схватиться за голову и телефонную трубку
Мы в пополаме оплачиваем счет за кофе, который в разы дороже, чем в Европе. В километре от нас — улица Неглинная, на которой находится Центробанк...
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Я обзваниваю знакомых риэлторов и заученно бубню, что, мол, по официальным данным, трансграничные операции с недвижимостью растут с 2009 года. Что четыре года назад в недвижимость за рубежом россияне вложили 223 млн долларов, а в прошлом — 1,9 млрд. А можно узнать неофициальную точку зрения? Кто сегодня вкладывается в зарубежную "недвижку"? Чиновник? Или оборотень в погонах? Или это попискивает прижатый к ногтю в России мидл-класс, пытаясь выбраться на свободу?
Ответы не радуют в смысле конкретики. Центробанк не сообщил, по каким странам отмечен рост, он касается только объемов или числа сделок? Ведь если какой-нибудь Вексельберг сразу новый поселок купил — вот тебе и скачок во втором квартале... Хотя, да, интерес к загранице растет.
Так продолжается, пока совладелец известного агентства, с уважением относящийся к статистике и социологии (но с явным неодобрением к ценам в московских кофейнях), попивая латте, напоминает, что есть в социологии метод качественного анализа, называется "включенное наблюдение". Заменяет глубинное интервьюирование, когда оно невозможно.
— А теперь,— говорит риэлтор,— вспомни знакомых и коллег, которые в последнее время купили либо собирались купить недвижимость за границей...
Да легко!
Вся компания, с какой я катаюсь зимой на лыжах, прикупила квартирки-студии в Болгарии, в Банско. Предлагали и мне, 35 тысяч евро, но я, дурак, отказался. Так что теперь они в январе катаются в Альпах, а в марте — еще в Пиринских горах. Думали подзаработать на сдаче, но пока не выходит.
Далее: знакомый владелец турфирмочки построил коттеджик в Финляндии, потом второй, сейчас, кажется, третий. Звал вложиться и меня, но было не потянуть, а другие, молодцы, подтянулись — и сегодня местная коммуна переживает ренессанс: русские спасли.
Идем дальше: коллега съезжает с однушечки в центре Москве, потому что хозяин ее продает. Хозяин — университетский профессор, я с ним знаком и знаю, что часть из тех 9 млн рублей, на которые он рассчитывает, он потратит на квартирку в Красногорске для сына, а на оставшееся намерен купить домик либо в Апулии, либо на островах в Греции...
Из свежего: знакомая юрист, правозащитница, купила кондоминиум под Юрмалой на первой линии моря, проводит все лето там, поправляет здоровье, не нарадуется местной дешевизне — и счастлива...
М-да, получается, за границей покупает недвижимость и правда средний класс. Ни тебе золотых кренделей из Госдумы, ни аник-воинов из Рособоронсервиса...
Риэлтор на это замечает, что было бы странно, если б я дружил с другим кругом. Но у него вот какой вопрос: а сколько лет всем моим друзьям и знакомым? И второй: а сколько у всех этих людей сегодня квартир в России?
Я пожимаю плечами: возраст-то при чем? Уже от 50 до 60, но скачут как тридцатилетки. И у всех две-три квартиры, а то и больше.
— Правильно,— подхватывает риэлтор.— Плюс некоторые получили в наследство родительские квартиры. И теперь думают: пустить их в оборот или продать? Продав, вложиться в бизнес в России, пусть на той же сдаче в аренду, или в недвижимость за границей? Когда твоим знакомым было 30 лет и они вышли из 1990-х с первыми серьезными деньгами, для них это был не вопрос: только в России! Потому что такой нормы прибыли нет нигде! Это наша страна, мы здесь все знаем!.. А лет пять назад обозначился перелом. Внимательно слушай!..
И я внимаю.
Картина получается вот какой.
Среди клиентов агентств есть несколько заметных групп. Самая многочисленная, например, это улучшающие жилищные условия. Их сделки — связанные: продают старое жилье, тут же покупая новые. Есть и другие группы. Например, не такая многочисленная, но растущая — это полурантье. Основной бизнес у них другой, а вложение денег в жилье — это допдоход. Такие люди нередко вкладываются в строительство на нулевом цикле, играют на росте цен или на точном знании конъюнктуры. Логика следующая: пока мы молоды и можем работать, мы будем работать, но деньги будем вкладывать в единственное, во что имеет смысл: в недвижимость. Мы знаем точно, что на старости лет нам пенсии не будет, потому что этих 10 тысяч в месяц хватит только на страховку "каско" для внедорожника. А вот квартира, пущенная в оборот,— это минимум 25 тысяч в месяц, даже если сдавать однушку в Бирюлево. А если хорошую двушку в центре — уже под 100 тысяч. Можно жить в большом доме за городом, для ночевок в городе держать крохотную гарсоньерку, все прочее сдавать — и в ус не дуть. Самые удачливые из не дующих в ус отбивали свои вложения меньше чем за 10 лет. И так живут не только в Москве или Питере, но и по всей стране, просто суммы разные. Но общий возвышенный идеал россиянина — стать российским рантье. Чтобы не бояться ни старости, ни увольнения.
И вот лет пять назад, когда тряхануло кризисом, когда грамотные люди посмотрели на то, как распечатываются госкубышки и какие вообще у российского государства перспективы, эта мечта начала потихоньку меняться.
Во-первых, у нас жилье продолжало дорожать, а в Европе и Америке оно начало дешеветь, и порой сильно. За сколько, говоришь, у тебя в Болгарии друзья домики прикупили? А еще есть вся Прибалтика, и все это означает вид на жительство в Евросоюзе...
Далее, про возраст я не просто так спросил. У тех, кому под 60, начались первые серьезные болезни. И тут выяснилось, что качественная медицина в России стоит дико дорого. В Эстонии или Латвии дешевле. Сначала стали зубы во время отпусков протезировать, а потом и все остальное.
Еще один фактор: поехали в гости к друзьям, которые уже прикупили недвижимость за рубежом. И убедились, что страшилка про "по душам не с кем поговорить" лжива. Потому что очень многие русские в Европе живут постоянно — говори не хочу! А добраться из Италии в Германию к друзьям при тамошних дорогах и лоукостерах куда проще, чем в Кострому из Москвы.
Сейчас стало понятно, что и финансового рая больше не будет. Государство свои сбережения потратило на Олимпиаду и разные другие проекты, и, значит, деньги будут отнимать у тех, у кого есть. О чем сейчас все говорят? О том, что плоскому подоходному налогу конец. О том, что с регистрацией по месту проживания гайки закрутят до предела. О том, что тех, у кого две квартиры, не говоря про три-четыре, налогами прижмут (как, кстати, и в Италии после Берлускони прижали). Плюс, конечно, попросту дорого стало в России жить. В Москве давно дороже, чем в Париже. Сейчас еще храбрятся, говорят: начнут прижимать, мы свои квартиры на мужа-жену-детей-тещу перепишем, но все понимают, что если начнут прижимать по-настоящему, это не спасет. Примут какой-нибудь закон о прогрессивном налогообложении излишков жилплощади — и Дума в секунду проголосует. И тогда ты окажешься в пенсионном возрасте не счастливым рантье, собирающим заслуженный урожай, а обычным тупым бараном, которого в очередной раз обстригло государство. Такая вот ерунда...
Риэлтор вздыхает и уточняет: пока, на данный момент, когда почти все занимаются сдачей в аренду нелегально, в России быть рантье выгоднее, чем в Европе. Но если закрутят гайки — то будет уже не выгоднее. А если учесть безопасность, инфраструктуру, да и вообще воздух свободы, то окажется прав тот профессор, что квартиру в центре Москвы продает. Надо одной ногой здесь, а другой там. Если, конечно, границу, закручивая гайки, не перекроют...
Я хмыкаю, но как-то криво.