"Ростелеком" выкупает долю крупнейшего миноритария — фонда Marshall Capital Partners Константина Малофеева. За пакет в 7,45% обыкновенных акций стоимостью 25,2 млрд руб. "Ростелеком" по "стратегическим соображениям" платит премию в 8% к стоимости акций на бирже. По данным "Ъ", в будущий альянс с "Tele2 Россия" "Ростелеком" предпочел вступать без господина Малофеева, но госкомпания платит за это слишком высокую цену, считают участники рынка.
Рисунок: Коммерсантъ / Виктор Чумачев
Фото: Коммерсантъ / Роман Яровицын
Фото: Коммерсантъ / Геннадий Гуляев / купить фото
Дочерняя компания "Ростелеком" — ООО "Мобител" — заключила договор на покупку у Газпромбанка 7,45% обыкновенных акций оператора, сообщил в "Ростелеком". Это крупнейший миноритарный пакет оператора, которым владел дочерний Газпромбанку фонд Universal Telecom Investment Strategies Fund SPC (UTISF). Пайщиком UTISF был фонд Marshall Capital Partners (MarCap) бизнесмена Константина Малофеева. "Мы полностью продали пакет "Ростелекома"",— сообщила "Ъ" представитель MarCap Юлия Эмм. Константин Малофеев отказался от комментариев.
Сумма сделки, по сообщению "Ростелеком", составила 25,2 млрд. руб. Из них 7 млрд руб.— заемные средства, выданные "Мобителу" материнской компанией. Остальные 18,2 млрд руб. получены "Ростелекомом" от продажи активов, в частности, от продажи казначейских акций Российскому фонду прямых инвестиций и Deutsche Bank. Исходя из объявленных параметров цена одной обыкновенной акции в этой сделке составила 126,7 руб. Это на 8,29% выше, чем цена таких бумаг на Московской бирже в пятницу. "Такое предложение получили. При принятии решения руководствовались стратегическими соображениями",— объяснила цену представитель "Ростелекома" Кира Кирюхина. Хотя сделка не выносилась на совет директоров "Ростелекома", она подчеркивает, что все "корпоративные процедуры были соблюдены".
Константин Малофеев с 2009 года участвовал в реформе "Связьинвеста". Осенью 2010 года он стал инвестором госкомпании, тогда MarCap приобрел паи фонда UTISF. Сумма сделки составила порядка $700 млн, часть из которых заем MarCap в Газпромбанке. Накануне этой сделки источники "Ъ" рассказывали, что банк приобретал на рынке акции "дочек" "Связьинвеста" в интересах MarCap. "Акции господин Малофеев скупал, отлично зная будущие коэффициенты конвертации, которые он сам и утверждал. Более того, акции скупались на деньги самих компаний, входящих в "Связьинвест"",— заявил в интервью в 2010 году бывший министр связи и на тот момент член совета директоров "Связьинвеста" Леонид Рейман. Господин Малофеев опровергал эти обвинения, а ФСФР нарушений так и не нашла.
MarCap думал о продаже акций "Ростелекома" последние два года, говорит источник в окружении Константина Малофеева. В конце февраля MarCap объявил, что договорился о продаже 10,7% Аркадию Ротенбергу по 150 руб. за акцию, но сделка сорвалась. Других покупателей по такой цене не было, и фонд решил продавать акции по частям. Так, 3,56% акций были предъявлены к выкупу в ходе реорганизации "Ростелеком", а полученные от продажи 13,2 млрд руб. MarCap направил на частичное погашение кредита Газпромбанку, рассказал источник "Ъ". В банке это не прокомментировали.
Сейчас "Ростелеком" готовится к альянсу с "Tele2 Россия", в СП с которым будут внесены мобильные активы госоператора. В этой ситуации "Ростелеком" предпочел избавиться "от скандального миноритария", утверждает источник "Ъ", близкий к компании. Но то, как "Ростелеком" обеспечил выход "неудобного миноритария", нарушает интересы институциональных инвесторов, считает аналитик Deutsche Bank Игорь Семенов. "Почему компания должна привлекать дополнительные долги и платить премию к рынку — непонятно",— удивляется собеседник "Ъ". Цена обыкновенной акции "Ростелекома" в сделке с MarCap не только выше цены на бирже, но и на 2,25% превышает рыночную цену, определенную EY для очередного обязательного выкупа акций "Ростелекома". "Если акции у MarCap выкупаются по 126,7 руб., значит, и у всех миноритариев они должны выкупаться по этой цене",— считает бывший гендиректор "Связьинвеста", владелец более 1% акций "Ростелекома" Евгений Юрченко. "Если бы такое произошло в Великобритании, то инвесторы подняли бы большой шум из-за ущемления своих прав",— отметил портфельный управляющий крупной российской компании. Но для России, добавил он, разница в цене выкупа в 2% слишком небольшая, чтобы ее воспринимали как что-то неправомочное, "это не очень красиво, но не смертельно".