Несмотря на все попытки главного фигуранта громкого дела о злоупотреблениях при реализации имущества Минобороны через структуры ОАО "Оборонсервис" Евгении Васильевой и ее защиты добиться освобождения обвиняемой из-под домашнего ареста, Мосгорсуд вчера продлил его срок еще на три месяца. Сделано это было для того, чтобы бывшая руководитель департамента имущественных отношений (ДИО) военного ведомства наконец-то смогла ознакомиться с материалами своего дела, а также не оказывала давление на других фигурантов расследования, в чем ее обвинило следствие. Суд отказал обвиняемой Васильевой и в предоставлении дополнительных четырех часов в день для работы в адвокатской конторе, куда она оформилась юристом.
Бывший руководитель департамента Минобороны Евгения Васильева не смогла убедить суд, что ее нужно освободить из-под домашнего ареста
Фото: Василий Шапошников, Коммерсантъ / купить фото
Вчерашнее заседание в Мосгорсуде началось с попытки защиты Евгении Васильевой дать отвод председательствующей Людмиле Смолкиной. Адвокаты утверждали, что решение о дальнейшей мере пресечения Васильевой якобы было принято заранее, поскольку на одном из интернет-порталов была опубликована новость, что ходатайство следствия о продлении ареста уже удовлетворено. Ходатайство адвокатов суд отклонил, поскольку председательствующая сочла, что никаких подтверждений ее заинтересованности в принятии того или иного решения по ходатайству следствия нет.
Судья также сообщила, что Евгения Васильева оформилась на работу юристом в адвокатскую контору "Гриднев и партнеры". Это подтвердил суду один из защитников Дмитрий Харитонов.
После этого защитники поставили под сомнение правомочность участия в заседании следователя СКР Игоря Павловского, который поддерживал ходатайство о продлении срока домашнего ареста обвиняемой. Адвокаты сочли, что доверенность следователю (руководитель следственной бригады сейчас находится в отпуске) оформлена ненадлежащим образом. Кроме того, указали защитники, после выделения дела Васильевой в отдельное производство должно было быть подписано новое постановление о создании следственно-оперативной группы, а их с таким документом не знакомили.
Проблема была быстро решена: из Следственного комитета по факсу переслали новую доверенность, которая суд вполне устроила. Тем временем представители прокуратуры отметили, что нормами УПК обязательное подписание постановления о создании новой следственно-оперативной группы не предусмотрено.
После этого господин Павловский обосновал позицию следствия, настаивавшего на продлении срока домашнего ареста экс-начальнице ДИО до 15 месяцев — до 23 февраля будущего года. Следствие привело два основных довода. По словам господина Павловского, Евгения Васильева отказывается знакомиться с материалами дела, и если ее выпустить на свободу, само завершение расследования будет поставлено под угрозу. Как утверждает следствие, в частности, обвиняемая госпожа Васильева потребовала сразу предоставить ей для чтения все триста с лишним томов дела (тогда как с ними одновременно знакомятся несколько обвиняемых и их защитники), а также предъявляла разнообразные юридически необоснованные претензии (подробнее см. вчерашний номер "Ъ"). Кроме того, по данным следствия, один из засекреченных свидетелей сообщил, что бывший министр обороны Анатолий Сердюков и обвиняемая Васильева в ноябре прошлого года оказывали давление на четырех свидетелей: вывозили их в лес, отбирали кредитные карты и требовали изменения показаний. Речь, в частности, шла о фигурантах расследования — бывшем гендиректоре ООО "Мира" Динаре Биляловой, гендиректоре ООО "Приоритет" Ирине Егоровой, бывшем гендиректоре ОАО "Оборонстрой" Ларисе Егориной и некоей Казиной.
В свою очередь, адвокаты настаивали на освобождении госпожи Васильевой. Они отмечали, что предельный срок содержания под стражей у нее истекает 23 ноября, а за месяц до этой даты следствие, по мнению защиты, не предъявило ей должным образом обвинение в окончательной редакции (в этом случае освобождение должно последовать автоматически). Кроме того, отмечала защита, следственные действия по делу завершены, поэтому обвиняемая уже не может оказывать давление на свидетелей или каким-то другим способом препятствовать следствию. Наконец, защитники сослались на то, что у ФСИН не было никаких нареканий в адрес экс-начальника ДИО во время ее пребывания под домашним арестом.
Сама Евгения Васильева также заявила, что обвинение в окончательной редакции ей было предъявлено недолжным образом, а материалы дела, с которыми ей предложило знакомиться следствие, якобы не были пронумерованы и сшиты. "Мне предъявили груду макулатуры",— сказала обвиняемая. Экс-начальница ДИО также добавила, что если она вместе с Анатолием Сердюковым оказывала давление на свидетелей, то по этому поводу необходимо было возбудить уголовное дело, а коли этого не сделано, значит, и претензий к ней быть не должно. По мнению обвиняемой, доводы следствия недостаточны для того, чтобы требовать продления ей срока домашнего ареста. Евгения Васильева также заверила суд, что не собирается скрываться. "Я уже достаточно известный человек, чтобы меня кто-то выпустил из страны",— пояснила она.
Защита Евгении Васильевой также отмечала, что ей помимо уже предусмотренных по условиям домашнего ареста трехчасовых прогулок также требуется по четыре часа в день, чтобы работать в адвокатской конторе.
После пребывания в совещательной комнате председательствующая удовлетворила ходатайство следствия, продлив срок домашнего ареста с теми же ограничениями, что были определены ранее. В постановлении суда указано, что следствие соблюло все права Васильевой и выполнило надлежащим образом указания процессуального закона, а обвинение в окончательной редакции ей было предъявлено в установленные сроки, за месяц до истечения срока домашнего ареста. В дополнительных часах для работы в адвокатской конторе обвиняемой отказано.
"Мы не можем согласиться с вынесенным решением, суд проигнорировал наши доводы об очевидных нарушениях следствия",— заявил адвокат Хасан-Али Бороков, добавив, что защита будет обжаловать постановление суда.
Как возвращают имущество по делу "Оборонсервиса"
История вопроса
14 марта Высший арбитражный суд по иску прокуратуры отменил сделку о продаже участка побережья на Васильевском острове в Санкт-Петербурге, утвержденную министром Анатолием Сердюковым. В 2010 году участок площадью более 11 тыс. кв. м был продан московскому ООО "Трансстрой" за 525 млн руб., после чего был в 2011 году перепродан ООО "Новый дом" уже за 600 млн руб. По решению суда объекты переданы Росимуществу.
В конце марта ОАО "Оборонсервис" получило обратно в дар 100% акций ОАО "31-й Государственный проектный институт спецстроительства" (31-й ГПИСС), а в начале лета вернуло и имущество предприятия. В 2011 году ООО "Вита Проджект", подконтрольное фигурантке дела "Оборонсервиса" Евгении Васильевой, и ОАО "Сосновоборэлектромонтаж", совладельцами которого были жена и дочь экс-главы Спецстроя РФ Григория Нагинского, приобрели пакеты акций ГПИСС на 70% и 30% соответственно. По версии следствия, общая сумма сделок по продаже имущества и акций была занижена на 350 млн руб. Совет директоров холдинга "Титан-2", учредителя "Сосновоборэлектромонтажа", решил расстаться с активами, после того как они были заморожены.
Тогда же, в марте, инвесторы отказались от акций ОАО "439-я Центральная экспериментальная военно-картографическая фабрика", приобретенных за 1,1 млрд руб. По версии следствия, объект был продан с занижением стоимости на 50 млн руб. Кроме того, фабрика оказалась обременена миллионными долгами. В результате она вернулась в собственность Минобороны.
В августе Арбитражный суд Краснодарского края принял к рассмотрению проект мирового соглашения между ООО "Ситиинжиниринг" и Росимуществом. По нему Минобороны вернет себе участок на побережье Азовского моря в поселке Пересыпь площадью 3,1 га, известный как "дача Сердюкова". Он был продан "Ситиинжинирингу" за 92 млн руб. Ранее Минобороны вложило в участок более 300 млн руб.
Также в Арбитражный суд Московской области подан иск Минобороны о возвращении 12 объектов нефтеперевалочного комплекса в Мурманской области, проданных в 2012 году ООО "Коммандит Сервис" за 455 млн руб. По мнению прокуратуры, цена была на 240 млн руб. ниже рыночной.