Выставка современное искусство
Фото: Коммерсантъ / Василий Шапошников / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Василий Шапошников / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Василий Шапошников / купить фото
Лауреат премии Кандинского 2010 года совместно с куратором и критиком Екатериной Деготь показывает выставку "Что этим хотел сказать художник?". Работ Юрия Альберта не увидел ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.
Творческий путь Юрия Альберта легко представить как серию точных, почти математических операций по поводу искусства. Любимое его действие — вычитание: из суммы, образованной художником, зрителями, произведениями и музеем, он то и дело убирает слагаемые. Вот фотография 1978 года: молодой художник стоит на заснеженной улице с табличкой "Ю. Ф. Альберт все выделяемое им тепло отдает людям". Здесь есть художник, но нет ни произведения, ни музея, только абстрактное намерение улучшить климат вокруг. В акции "Экскурсия с завязанными глазами" гид водил по Третьяковской галерее группу посетителей с черными повязками и рассказывал о картинах, которые существовали только в виде описаний. Музей на месте, произведения — вроде бы тоже, а вот зрителей как таковых и нет. Подобные исследования тонкой материи наших ожиданий от встречи с прекрасным сначала появились на Западе в конце 1960-х, после чего быстро пересекли железный занавес и утвердились и у нас, о чем сам Альберт в качестве куратора подробно рассказал на выставке "Московский концептуализм. Начало" в нижегородском ГЦСИ. Лучшие примеры концептуализма демонстрируют нам границы понимания искусства и те стереотипы, которые рождаются в ходе приобщения к шедеврам минувших веков. Между современным зрителем и искусством множество барьеров, от исторических до этических: высшие достижения художников прошлого рождались в условиях, далеких от норм морали и санитарии, общепринятых сегодня. Юрий Альберт с разных сторон изучает иллюзию сопричастности. Его работы вызывают синдром Стендаля наоборот: вместо того чтобы погрузиться в них, мы начинаем обсуждать то, на что они указывают.
Соавтор Альберта Екатерина Деготь придумала для ретроспективы эффектный ход, поставив, в свою очередь, еще один барьер. На открытии работ не было вообще. Вместо них тексты о произведениях Альберта, разного размера и происхождения. Самый краткий и критический принадлежит художнику Анатолию Осмоловскому: "Про данное произведение я хочу сказать то, что не хочу иметь с ним ничего общего". Остальные комментаторы (за исключением, пожалуй, патриарха отечественной абстракции Юрия Злотникова) более корректны. На протяжении работы выставки тексты искусствоведов и художников будут потихоньку скрываться за работами, которые они описывали. Билет на выставку действует с первого посещения и до закрытия. Зрители могут ходить туда хоть каждый день и наблюдать за тем, как на месте текстов Деготь, Ирины Кулик, Александры Новоженовой, Глеба Напреенко, Антона Видокля и других об искусстве Альберта постепенно появляется искусство Альберта об искусстве вообще. Если интерпретация обычно следует после произведения, то в нашем случае она ему предшествует, и получается что-то вроде эффекта обратной перемотки. До открытия было непонятно, с чего вдруг Екатерина Деготь делит с художником авторство выставки: неужто ей захотелось позлить многочисленных недоброжелателей, все время пеняющих на диктатуру куратора? Оказалось, нет: ее режиссерский вклад действительно принципиален.
Интересно, однако, сколько зрителей примут правила игры и станут ходить в ММСИ как на работу. Кстати, сложности для посетителей на этом не кончаются: некоторые залы открыты по специальному графику мытья полов. В роли уборщицы выступает сам художник — только в его присутствии можно посмотреть на отдельные работы. Это, конечно, еще одна шутка над сильными арт-мира сего. Альберт пародирует ретроспективу художницы перформанса Марины Абрамович в нью-йоркском МоМА. Там центральным событием была возможность посидеть некоторое время напротив Абрамович и посмотреть ей в глаза. Со скромностью, возведенной в принцип, Альберт оставляет за собой место не начальника за дубовым столом, а работника низшей квалификации. А заодно и меняет местами время работы музея и то, что происходит за закрытыми дверями идеального, замкнутого мира.