Социологи впервые изучают зарубежные православные приходы и их деятельность вне службы
Русская поговорка "Каков поп, таков и приход" не в полной мере отражает жизнь. Часто "каков государственный подход, таков и приход". Даже если Церковь отделена от государства. До 1917 года у Русской православной церкви были свои социальные учреждения (дома призрения, богадельни...). После революции их у Церкви изъяли, а социальную деятельность запретили. Православные же приходы за границей, находясь в иных государствах и иных условиях, такую деятельность продолжали.
Шесть лет назад произошло объединение Русской православной церкви Московского патриархата (РПЦ) и Русской православной церкви за границей (РПЦЗ). И стало возможным изучить работу приходов за рубежом. Факультет социальных наук Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета (ПСТГУ) в Москве уже несколько лет проводит большое исследование "Приход Русской православной церкви в России и за рубежом: внебогослужебные практики". Уже изучен целый ряд приходов в самой России, в Белоруссии, Германии, и этой осенью социологи вернулись из Америки.
Очень долгая дорога к храму
Точные данные, сколько православных прихожан живет за границей, привести не удастся. И в самой-то России верующие плохо поддаются подсчету. Говоря о зарубежных прихожанах, можно исходить разве что из количества русскоязычных в той или иной стране и приблизительных оценках православных от общего числа. Так, к примеру, в Германии проживает около 3 млн русскоязычных, из них 2,5 млн — "русских немцев" и 0,5 млн — "русских евреев". Считается, что православных из них примерно 20 процентов.
— Определенные трудности для православных за границей создает особенная окружающая среда — иноконфессиональная, а в большинстве случаев — нерелигиозная,— рассказывает один из авторов исследования замдиректора информационно-аналитического центра ПСТГУ Мария Подлесная.— Например, в США на наш вопрос священникам, почему они допускают к причастию даже тех, кто не постился несколько дней перед этим, нам отвечали, что с учетом абсолютно светской, а порой греховной среды, в которой живут русские в Америке, сам факт, что человек пришел в храм и изъявил желание причаститься,— уже чудо, и лишать его такой возможности означало бы оттолкнуть от Церкви. Воцерковленность русского прихожанина за границей связана с постоянным поиском некоего компромисса между тем, что требует Церковь, и тем, что требует общество. Немецкие школы принуждают православных родителей давать расписки в том, что, если их ребенок получит удушье в результате ношения креста на уроках физкультуры, ответственность будут нести они. И православные дают такие расписки, настаивая на том, чтобы их дети носили нательный крест!
При этом, уточняет социолог, те же самые прихожане могут не каждое воскресенье быть на службе. Людей, которые каждое воскресенье ходят в храм, соблюдают посты и часто причащаются, за границей около 5 процентов от всей общины. Это, как правило, активные ее члены, которые также выполняют какую-то работу в приходе.
Сложности с посещением церкви могут возникать, к примеру, по причине ее удаленности от домов прихожан. Так, в Германии православным иногда приходится преодолевать путь в 80-90 км, чтобы попасть на службу. В Америке есть свои подобные примеры.
— До того момента, пока в Бруклине не построили несколько русских православных храмов, многим приходилось ездить в Нью-Йорк в Синодальный Знаменский храм, не только преодолевая длинный путь, но и платя большие деньги за переезд через Бруклинский мост,— продолжает Мария Подлесная.— Таким образом, чтобы побывать на службе в воскресенье, нужно было рано встать, долго ехать и платить. Не каждая семья могла себе это позволить. Без сомнения, жизнь православного русского за рубежом намного сложнее, чем в России.
Храм для эмигрантов имеет особое значение. "Будучи чуждым местному обществу, эмигрант находит некоторое утешение в храме,— рассказывает протоиерей Илья Лимбергер из прихода Святителя Николая в Штутгарте (РПЦЗ).— При этом он ощущает резкую противоположность Церкви и общества. Храм — это свое, родное, утешительное. Вне храма — плохо знакомая и зачастую враждебная и чужая реальность".
Наш зарубежный опыт
Декан факультета социальных наук и директор информационно-аналитического центра ПСТГУ Игорь Рязанцев объясняет, почему они взялись за исследование зарубежных приходов:
— Последние годы проводится серьезная церковная реформа, инициированная святейшим патриархом Кириллом и поддержанная Священным синодом и Архиерейским собором. Большие епархии разделяются на малые, чтобы приблизить иерархические структуры Русской православной церкви к жизни прихожанина. Реформы коснулись и приходской жизни: вводятся должности социального работника, специалиста по работе с молодежью, миссионера, катехизатора (излагает основы христианства тем, кто готовится принять крещение.— "О"). Происходящие изменения подтолкнули нас к исследованию внебогослужебной жизни прихода как в России, так и за границей. Зарубежные приходы смогли соединить православную традицию с традицией социальной работы, широко распространенной в западных обществах. Этот опыт оказался сейчас для нас очень важным и нужным.
Заметим, что речь идет о разного рода деятельности вне службы: миссионерской, культурной, социальной и даже поддержке самого прихода. Например, в Германии прихожане — католики и протестанты — платят церковный налог, православные не платят — Русская православная церковь, где уплата налога не принята, отказалась от этого. Поэтому прихожане православных церквей, имеющие финансовую возможность, добровольно выплачивают некоторые суммы, благодаря которым священники получают зарплату и удается покрыть коммунальные затраты.
— Несмотря на эти взносы, русский священник за границей часто вынужден работать на обычной работе,— говорит Мария Подлесная.— Среди священников есть врачи, инженеры, IT-специалисты.
Преимущественно на деньги прихожан — в отсутствие поддержки со стороны местного бизнеса и государства — также реставрируются храмы. Финансово поддерживают приходы в Германии православные эмигранты от 30 до 40 лет, с хорошим немецким и хорошо интегрированные в немецкое общество. Социологи назвали их "группой специалистов". В приходе они так же активны, как и вне его: проводят праздники, пишут заявки в немецкие фонды, чтобы реализовать какие-то свои идеи.
Всего выделено шесть групп прихожан немецких православных приходов. Каждая из них занимается какой-то определенной деятельностью. Так, "чужие русские" (чужие для немцев: эмигранты от 40 лет и старше, приехавшие на волне реформ 90-х, не очень хорошо говорящие по-немецки и не совсем вписавшиеся в новую жизнь) организуют в приходе сестричество, обеды, сидят с детьми прихожан во время литургии. То есть выполняют функции "бабушек и дедушек" прихода. Бабушек и дедушек, конечно, в переносном смысле. А в прямом смысле пожилых людей порой не хватает. Вот что рассказывает Андрей Сикоев, настоятель берлинской церкви Покрова Пресвятой Богородицы на Шпрее — прихода, который долгое время находился на квартире и лишь недавно обрел свое здание — бывший детский сад: "Самая малочисленная группа прихожан — это старики. У нас нет или почти нет поколения 65 лет и старше, и нам не хватает его. Возможно, это особенность именно Берлина — динамично развивающегося города, куда не слишком стремятся пенсионеры, стараясь осесть в более тихих и спокойных городах... И, понятно, у нас нет воцерковленного старчества... Наш приход состоит в основном из двух групп — это студенты, начинающая работать молодежь в возрасте от 25 до 35 лет, и люди в возрасте от 45 до 50 лет. Кроме того, в приходе большое количество детей. Женщин в приходе несколько больше, чем мужчин, в процентном отношении это примерно 60:40... Незначительно большее количество женщин для себя я объясняю тем, что в Берлине много разводов, и подавляющее большинство русско-немецких браков распадается. Впоследствии именно матери с детьми идут в храм. Это одна из проблем, с которой приходится сталкиваться современному священнику, служащему в Германии".
Упомянутая молодежь, студенты участвуют в волонтерских проектах приходов. А те, кто помладше — до 20 лет, составляют отдельную группу "русские немцы" (при этом они не обязательно немцы по национальности).
— Они посещали детские сады и школы, ориентированные чаще всего протестантски — протестанты ведут очень активную работу с детьми, их детские сады и школы хорошо оснащены, поэтому родители часто останавливают выбор на них,— объясняет Мария Подлесная.— Эта группа принимает активное участие в приходской жизни, посещает воскресные школы, играет в спектаклях... В одном приходе для детей и подростков даже создана православная футбольная команда. Группа "русских немцев" еще по одной причине является предметом особого внимания Церкви — русский язык начинает уходить из среды этих детей, и они уже не понимают службы на церковнославянском. Поэтому приходы ставят перед собой отдельную задачу — поддерживать русский язык, и даже открывают школы русского языка.
Православные приходы в Германии помогают русским эмигрантам в домах престарелых, заключенным в тюрьмах, оказывают помощь онкобольным, приезжающим из стран СНГ, в их размещении в Германии, собирают средства для больных... И все это мы можем перенять. Что станет редким случаем, когда мы будем перенимать зарубежный опыт, который одновременно является опытом не иностранцев, а наших людей.
Приход Святителя Николая в Нью-Йорке изучали московские социологи
Фото: РИА НОВОСТИ
Социальный эскалатор
Данные о внебогослужебной жизни американских приходов, в отличие от немецких, социологи еще не успели обобщить.
— В Нью-Йорке мы изучали приходы Святителя Николая Московского патриархата и Знаменского храма при Синоде РПЦЗ,— рассказывает Мария Подлесная.— Ситуация в Америке особая. Эмиграция после 1917 года состояла из аристократов, дворян, людей, пропитанных церковной жизнью. Они не собирались оставаться в Америке, мечтали когда-нибудь вернуться в Россию. При этом они понимали, что вернутся в другую страну, поэтому старались сохранить дореволюционную традицию. Они смогли сформировать несколько поколений, которые эту традицию несут. К примеру, до сих пор при приходах проводятся кадетские и дворянские собрания.
В Америке, по разным прикидкам, от 0,3 до 1 процента православных. Вот как описывает ситуацию в стране Феликс Филановский, прихожанин Свято-Андреевского русского православного собора в штате Пенсильвания (храм был создан на средства моряков крейсера "Варяг", который строился в Филадельфии в 1897 году): "В Америке очень много церквей, в том числе и православных. Кроме канонических (Московского патриархата и Русской православной церкви за границей, греческой, румынской, американской, сербской, грузинской...) существуют и самопровозглашенные. В целом православных... смехотворное меньшинство. Большая часть американского общества стремительно секуляризуется, точнее, превращается в законченных атеистов и язычников, храмы пустеют. По сравнению с ними православные русские храмы гораздо более активны, но по причине малого количества прихожан деятельность в приходах заметна только тем, кто в ней сам участвует".
Так же как и в Германии, православные приходы в Америке занимаются поддержкой культурной русской традиции и в то же время — интеграцией русскоязычных в американское общество. Поэтому, например, у Церкви могут быть не только храмы, но и организация бойскаутов, выезжающих летом в лагерь.
Несмотря на достаточно активную социальную деятельность вне службы, все же православные приходы уступают в этом протестантским. Социологи, которые в Питсбурге проанализировали жизнь не только православных, но и протестантов, объясняют это так:
— В отличие от протестантизма, где обращение к Богу и социальная деятельность сравнимы по своему значению,— говорит Игорь Рязанцев,— в православии центральным событием, тем, ради чего и существует приход, традиционно является все-таки богослужение, литургия.
Но православные приходы за рубежом, кроме всего прочего, выполняют еще и роль если не социальных лифтов, то, по меньшей мере, социальных эскалаторов.
— Прихожане помогают друг другу интегрироваться в общество, найти работу, жилье, няню для детей... — говорит Мария Подлесная.— Подобная взаимовыручка очень развита в приходах. Зная об этом, многие приезжающие за границу идут именно в русские православные приходы, хотя, может быть, до этого никогда храмы не посещали. Поэтому многие невоцерковленные эмигранты воцерковляются там, за рубежом, получив от общины реальную помощь во время вхождения в "чужое" общество. Для эмигрантов церковь сначала является местом, где они общаются с соотечественниками, а со временем становится местом, где они общаются с единоверцами.
***
Социологи ПСТГУ, выпускающие сборники о приходах в России и за границей, планируют создать единый сайт, который позволил бы лучше взаимодействовать российским и зарубежным приходам. А следующей страной их исследования станет, вероятно, Австралия, где много наших бывших соотечественников, порой дважды эмигрантов (их предки эмигрировали сначала из России в Китай, а затем оттуда в Австралию). В общем, ученые продолжат изучение зарубежных приходов — той части Церкви, которая отделена от нашего государства несколькими границами.