Премьера театр
Фото: Коммерсантъ / Михаил Гутерман / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Михаил Гутерман / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Михаил Гутерман / купить фото
Московский театр "Школа современной пьесы" показал премьеру спектакля "Спасти камер-юнкера Пушкина" по пьесе драматурга Михаила Хейфеца и в постановке худрука театра Иосифа Райхельгауза. Рассказывает РОМАН ДОЛЖАНСКИЙ.
Новый спектакль сыграли на малой сцене Театра имени Маяковского: сегодня актеры "Школы современной пьесы" — погорельцы. Едва в театре успели отыграть премьеру, как знаменитое здание на Трубной площади сгорело. К счастью, декорации не пострадали, а другие московские театры проявили солидарность и дали "Школе" возможность играть у них в гостях. Прежде всего это полезно именно для премьеры: законсервировать до лучших времен едва родившийся спектакль, как известно, означает его погубить.
Может быть, еще и из-за этих драматических событий рыхлая черная россыпь, покрывающая игровую площадку, кажется в первую очередь золой, пепелищем. Зрители сидят по трем сторонам огромного, похожего на гигантскую песочницу деревянного ящика, заполненного то ли черным снегом, то ли вечной российской грязью. С чем ни сравни придуманное художником Алексеем Трегубовым оформление, сюжету пьесы аналогия подойдет. Снег напомнит о дуэли Пушкина, к которой герои то и дело возвращаются, песочница — о детстве, в котором начинается история, и об игровой природе пьесы. А вязкая, непролазная чернота (поверхность под "золой" неровная, бугристая, так что герои то проваливаются в невидные ямы, то забираются на невидные бугры) — про экзистенциальное, равно, впрочем, как и про буквальное, российское бездорожье, ведь сочинение живущего теперь в Иерусалиме Михаила Хейфеца есть не что иное, как вариация вечного сюжета о "лишнем" русском человеке, слоняющемся по жизни в поисках истинного содержания и не находящем его.
"Пушкина я возненавидел еще в детстве" — фраза, начинающая текст Хейфеца (это не столько пьеса, сколько повесть, легко раскладываемая на театральные роли), так понравилась экспертам известного драматургического конкурса "Действующие лица", что сразу вошла в шорт-лист, а потом и победила в соревновании. Конечно, речь в данном случае не о самом Пушкине — речь о главном культурном мифе, который сопровождает каждого из нас всю жизнь и объединяет всех, бедных и богатых, умных и глупых, старых и молодых. И все, что происходит в жизни героя истории, Михаила Питунина, от похода в начальную школу до бессмысленной гибели от рук бывших одноклассников, к середине жизни превратившихся в бандитов,— все так или иначе связано с пушкинским мифом.
Спасти "солнце русской поэзии" от гибели — своего рода идея фикс героя с самого детства. Реконструкция трагических событий, приведших к гибели Пушкина, становится любимым занятием для молодых людей, и это забавное, доморощенное пушкиноведение приводит даже к написанию картины, в которой главный герой Михаила Хейфеца заслоняет собой поэта от пули Дантеса и сам истекает кровью на снегу у Черной речки. А в последний момент, перед смертью, ему кажется, что его мечта защитить "наше все" наконец-то сбылась. В сущности, идею спасти классика можно считать язвительной пародией на отечественные поиски смысла жизни. Но автору этот прием дает еще и простор для написания множества остроумных сценок — вроде сбора крышующими уличную торговлю бандитами дани с продавщиц уличных киосков, у которых на витринах не оказывается книг Пушкина.
В спектакле, как можно понять, есть одна главная роль (ее играет Александр Овчинников) и множество небольших. Актеры — выпускники мастерской худрука "Школы современной пьесы" Иосифа Райхельгауза — играют спектакль с напором и азартом, ловко перепрыгивая из одного эпизода в другой и превращая полтора часа, что длится представление, в театральный аттракцион. Конечно, в череде эпизодов-зарисовок режиссером предусмотрены и лирические остановки, но все же спектакль адресован в первую очередь тем, кто хочет получить удовольствие от актерского задора. Иногда исполнительский энтузиазм кажется чуть избыточным, но в нынешних условиях его легко понять — актеры словно добавляют к ролям свое желание быть услышанными, они словно хотят лишний раз доказать свое право вновь обрести постоянный адрес. Никаких сомнений в этом праве быть не может.