Его имя не встретишь в рейтингах ведущих предпринимателей. Он не любит говорить о себе, информацию о нем и его стране зачастую приходится получать с помощью замысловатых вычислений. И все же эксперты убеждены: султан крошечного государства Бруней — самый богатый человек мира.
Нельзя сказать, чтоб в центре, но все же на перекрестке
Мусульманская монархия (или просто султанат) Бруней расположена в Юго-Восточной Азии, на острове Борнео, который делят между собой две региональные державы — Индонезию и Малайзию. На суше Бруней со всех сторон окружен территорией малайзийского штата Саравак. Недалеко от границ султаната расположен малайзийский штат Сабах, а также индонезийский штат Калимантан. Индонезия с населением свыше 200 млн человек является самым крупным мусульманским государством мира, в Малайзии ислам тоже очень силен.
За исключением одной шоссейной магистрали в Саравак, Бруней не имеет развитых автодорожных сообщений с окружающими странами. Впрочем, правительство султаната и не собирается их устанавливать, так как оно традиционно больше заботится о морских и воздушных международных коммуникациях. Главными направлениями брунейской авиакомпании Royal Brunei Airlines по-прежнему остаются Лондон и Сингапур. Новую (и не слишком льстящую) рекламу аэропорту Брунея обеспечили мемуары 27-летнего Ника Лисона (Ъ многократно рассказывал о приключениях этого джентльмена, который, сидя в Сингапуре, растратил на бирже около 450 млн фунтов и тем самым разорил один из самых фешенебельных банков Лондона). Когда Лисон и его супруга сбежали из Сингапура, не без оснований опасаясь праведного гнева местных финансистов, они направились в Бруней, решив оттуда перебраться на родину. "Не могу сказать, чтобы мои впечатления от Брунея были радостными, — пишет Ник Лисон. — Я сидел в огромном и пустом зале ожидания местного аэропорта, все до одного телевизоры были включены, беспрестанно демонстрировали мою физиономию и в деталях рассказывали о том, сколько лет тюрьмы мне дадут китайцы в Сингапуре. Так что, надо полагать, я производил самое идиотское впечатление, когда прятался за раскрытую газету, наивно надеясь, что уж за ней-то туземцы меня не узнают".
Впрочем, воспринимать Бруней лишь как этакое транзитное пристанище для беглых британских мошенников не стоит. Ориентация на Великобританию является давним приоритетом внешней политики султаната. В отличие, к примеру, от Малайзии и Индии, Бруней никогда не был британской колонией (а лишь протекторатом), так что сохранил о лондонских эмиссарах весьма приятные воспоминания. Что касается Сингапура, то интерес Брунея к этому городу-государству объясняется прагматическими причинами. Как Бруней, так и Сингапур опасаются стремительно растущего экономического и политического влияния Малайзии и хотели бы сохранить за собой важные функции посреднических инфраструктурных центров, осуществляющих связи между Западом и Востоком. Валюты Брунея и Сингапура традиционно имеют одинаковую котировку и принимаются в обеих странах как официальное средство платежа.
В отличие от Сингапура, который претендует на статус финансово-сервисной столицы Юго-Восточной Азии, а также бурно растущих экономик Индонезии, Малайзии и Таиланда, Бруней особыми экономическими успехами похвастать не может. По той простой причине, что они султанату вовсе ни к чему, так как он и без того донельзя богат. Правда, в последнее время Бруней стал уделять больше внимания внешней политике. К примеру, осенью 1995 года вице-премьер Брунея Дато Ахмад Валли Скиннер подписал в Вашингтоне соглашение о вступлении Брунея в МВФ, что увеличило капитал фонда ориентировочно до $217,5 млрд. Среди прочего, брунейские финансисты активно помогают восстановить разрушенную гражданской войной экономику Боснии.
Бруней (наряду с Индонезией, Малайзией, Сингапуром, Таиландом и Филиппинами) является соучредителем Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (ASEAN). После краха просоветской блоковой системы к ASEAN присоединился социалистический Вьетнам, а статус наблюдателей получили Лаос и Камбоджа. Недавно такой же статус был предоставлен Мьянме (сиречь Бирме), в которой правит военная хунта. Решение, как и ожидалось, вызвало многочисленные протесты различных организаций США и ЕС, которые не без оснований указывали на аморальность политической поддержки бирманской деспотии. Впрочем, на руководителей ASEAN традиционные переживания западных газет из-за отсутствия демократии в Бирме особого впечатления не оказали. В самом деле: вряд ли кто-нибудь решится утверждать, что демократия так уж присутствует в Индонезии и Брунее (не говоря уже о Саудовской Аравии), однако Лондон и Вашингтон почему-то воздерживаются от закатывания скандалов соответствующим падишахам. Так что, надо полагать, в будущем году ASEAN благополучно предоставит статус своих полноправных членов Лаосу и Камбодже, а где-то к 2000 году и Бирме.
Что касается России, то она также придает все большее значение развитию контактов с Брунеем, так как они могли бы улучшить ее политические и экономические позиции в этом очень богатом и перспективном регионе.
Некоторые данные о Брунее
Полное название на малайском языке: Негара Бруней Даруссалам (Даруссалам означает "город мира").
Государственная религия: ислам.
Площадь: 5765 кв. км.
Население: 285 тысяч.
Государственное устройство: абсолютная монархия.
Правительство. Султан Хасанал Болкиах Муидзаддин Ваддаулах занимает посты премьер-министра, министра финансов и министра внутренних дел Брунея. Остальные обязанности в правительстве исполняют близкие родственники султана.
Личное состояние султана: свыше $50 млрд.
Любовь к Британии как историческая традиция
Султанат Брунея является одной из самых старинных монархий на планете. В древности Бруней связывали тесные экономические и культурные связи с Китаем. В XIII веке Бруней был покорен индуистскими правителями королевства Маджапахита (расположенном на острове Ява), так что до XV века князья Брунея платили Яве дань и исповедовали индуизм. Первым "настоящим" султаном стал Алак-бер Тата, который принял ислам и получил имя Мохаммед. В 1478 году мусульмане разгромили индуистов. С помощью арабских союзников и китайских консультантов Бруней добился больших политических успехов. Наибольшего могущества султанат достиг в середине XVI века при пятом султане Болкиахе (известном также под именем Накода Рагам). Его могила в Брунее превращена в храм и до сих пор привлекает малайских паломников.
Старинной отличительной чертой внешнего облика этой страны являются свайные строения, стоящие вдоль протекающей через столицу реки Бруней. Так что Бруней часто сравнивают с Венецией, которая, как известно, также стоит на воде. Вообще говоря, оригинальным это сравнение назвать трудно, так как оно было сделано первым же европейцем, который посетил Бруней (тогда его именовали Бурнеем). Это был итальянский географ Антонио Пигафетта, который участвовал в первой кругосветной экспедиции португальца Магеллана (сам Магеллан до Брунея не дожил). В июле 1521 года Пигафетта оценил число брунейских семей в 25 тысяч. Историки считают, что здесь итальянец несколько погорячился, однако не сомневаются в том, что он правильно описал общее устройство Брунея.
Нельзя сказать, что европейская любознательность принесла султанату много радости. В 1580 году Бруней завоевали испанцы, затем пришли португальцы и голландцы. Несмотря на то что султан не пострадал, в Брунее началась эпоха упадка. Хотя крупные европейские торговые дома (в том числе знаменитая East India Company) открыли здесь свои филиалы уже в XVIII веке, вплоть до середины XIX века Бруней весьма напоминал пиратское логово. В 1841 году британский военнослужащий Джеймс Брук (в силу некоторых личных качеств джентльменом его назвать трудно) защитил семью султана от бунта подданных, за что был назначен губернатором провинции Саравак. В середине XIX века британский флот разгромил главные силы местных пиратов. В 1888 году Лондон официально установил протекторат над султанатом, который продолжался вплоть до 1941 года, когда Бруней был захвачен японцами. В 1951 году был коронован новый султан Омар Али Сайфуддин Вашадул Хаири Вад-дин. В 1984 году Лондон милостиво признал султанат независимым государством.
Брунейские султаны очень гордятся тем, что им всегда наилучшим образом удавалось оформлять отношения с англичанами. Теперешний султан закончил военную академию в Сэндхерсте и слывет большим англофилом. По данным газеты The Times, семье султана принадлежат как минимум 40 домов и других объектов недвижимости в самых престижных районах Лондона (в том числе отель Dorchester рядом со знаменитым Гайд-парком). Сколько именно, аналитики сказать затрудняются, так как султан и принцы покупают недвижимость через разных посредников и не любят огласки. Осенью 1995 года, например, стало известно, что семья султана купила самый дорогой жилой дом в Соединенном Королевстве (по адресу Сент-Джеймс стрит, 74), в котором некогда размещался клуб консервативной партии. Сделка оценивается в 60 млн фунтов стерлингов. Одна система безопасности этого дома стоит 1 млн фунтов. Активно действует на британском рынке и брат султана принц Джефри Болкиах. Ему принадлежат 51,7% холдинговой компании Amedeo Ltd. Из недавних крупных сделок Amedeo выделяется покупка ювелирного дома Asprey PLC (ориентировочно за 244 млн фунтов). Среди прочего, Asprey принадлежит фешенебельный ювелирный магазин на Бонд стрит, а также сеть антикварных магазинов в Англии и Франции.
Культ султанской личности
Несмотря на малые размеры территории и населения (или, может быть, именно поэтому) в Брунее все кажется чрезмерным. Так, уже упомянутый любимый аэропорт мистера Лисона имеет настолько гигантскую площадь и пропускные возможности, что используется в лучшем случае на 10%. Рядом с этим монстром расположены другие циклопические сооружения, среди них комплекс для игры в гольф и ипподром. Как ему и положено по статусу, султан держит большую конюшню (одних аргентинских пони двести). Так как днем в здешних местах царит страшная жара, то развлечением и спортом султан предпочитает заниматься по ночам. Имеется в Брунее и парк культуры и отдыха (разумеется, гигантский). Выполнен он в лучших традициях Диснейленда и тоже работает только по ночам. Вход сюда для всех обожаемых подданных бесплатный. Так что с наступлением темноты брунейские труженики во главе с любимым монархом просыпаются, прихорашиваются и отправляются каждый по своим делам: султан со своей свитой предается развлечениям в узком кругу, широкая общественность развлекается не менее интенсивно, но коллективно.
Столица Брунея — город Бандар Сери Бегаван, названный так в 1970 году в честь отца теперешнего султана. В его центре действуют несколько музеев, полностью посвященных жизни и творчеству султанского рода. По выражению швейцарской газеты Neue Zuercher Zeitung, "даже по азиатским меркам масштабы местного культа султанской личности впечатляют". Одной из вершин оного культа можно считать комплекс королевских регалий, размещенный в Royal Regalia Building. Благоговейно настроенной публике здесь (разумеется, бесплатно) демонстрируются державный лимузин, богато украшенная королевская барка, золотой автомобиль, в котором султан некогда поехал на церемонию коронации, сама эта церемония, шикарно воспроизводимая с применением многочисленных манекенов в натуральную величину, двигающихся под соответствующее звуковое сопровождение, роскошные церемониальные платья обеих официальных супруг султана, а также горы подарков от всех монархов и большинства правителей планеты, полученных султаном в тот знаменательный день.
В отличие от музеев, на воздвигнутый в 1983 году дворец султана можно любоваться лишь снаружи. Правда, один день в году (в конце священного для мусульман поста в месяце рамадан) дворец открывается для посетителей. Сверкающие на солнце купола этого шедевра помпезной архитектуры покрыты 22-каратным слоем золота. Эксперты оценивают затраты на строительство дворца в $450 млн. Если мерить по внешней стене, то он имеет 525 метров в длину и 228 метров в ширину. Дворец расположен на окраине столицы, в центре парка площадью 120 га. Общее число его внутренних помещений оценивается в 1788 (то есть на 388 больше, чем в самом большом в Европе дворцовом комплексе Ватикана). Банкетный зал рассчитан на четыре тысячи "посадочных мест". Строительный материал для дворца импортировался из 30 стран. Больше всего было закуплено знаменитого белого каррарского мрамора.
Мусульманская Венеция
Итальянским же мрамором облицован и пол центральной мечети Брунея, а стены ее возведены из китайского гранита. Как и положено по статусу, мечеть (она носит имя Омара Али Сайфуддина) поражает своими размерами. Кроме нее, в стране действуют еще около 40 мусульманских храмов, построенных знаменитыми архитекторами с применением самой современной техники. Одна из мечетей такая большая, что даже оборудована лифтом и эскалатором. Весьма напоминают внешним видом минареты мечети и здания нефтеперерабатывающего комплекса (разумеется, огромного) неподалеку от столицы. Вместе с помпезным комплексом султанского дворца все это великолепие резко контрастирует с окружающими мечеть примитивными одноэтажными свайными постройками простого народа, внешний вид которых вполне удручает.
здесь фото #1
Однако это внешнее впечатление ошибочно. Внутреннее убранство этих хижин из досок и жести весьма комфортабельно и отнюдь не убого. Практически везде работают кондиционеры, стоят ультрасовременные телевизоры и прочая бытовая электроника, в кухнях — холодильники и микроволновые печи. Сейчас в 48 свайных поселках на реке живут около 30 тыс. человек, то есть приблизительно половина населения столицы. В принципе, администрации было бы совсем не трудно снести халупы и построить современные жилые дома. Однако местные обитатели так упорно держат круговую оборону, что власти махнули на них рукой и даже оборудовали хижины электричеством и канализацией. Компромисса удалось достичь только для школ и больниц. Эти здания также стоят на сваях, зато построены из бетона. Султан многократно пытался уверить подданных, что они глубоко не правы, когда презирают западный стиль жизни в домах из кирпича и бетона. Пока что безуспешно: брунейцы демонстрируют завидную невосприимчивость к чужеземному влиянию и по-прежнему живут так, как считают нужным, предоставляя султана тяжкую необходимость объяснять каждому новому гостю, что его подданные остаются в трущобах не потому, что у них нет денег.
Впрочем, гостей в Брунее немного, туризм здесь развит слабо. Прежде всего потому, что здесь все ужасно дорого. Даже в беспошлинных магазинах в аэропорту такие цены, что перепуганные иностранцы воздерживаются от покупок. По словам Neue Zuercher Zeitung, "у брунейских таксистов такие зверские тарифы, что единственным спасением для туристов становятся речные такси, которых в Брунее вполне достаточно и которые довольно дешево берут". Попасть в Бруней по суше можно только через Саравак, один из 13 штатов федеративной Малайзии. Хотя население Малайзии по большей части исповедует ислам, а в последнее время политики этой страны все чаще прибегают уже ко вполне исламистским формулировкам, все же на повседневную жизни Малайзии религия пока оказывает меньше влияния, чем на брунейскую. К примеру, выходными днями в штате Саравак являются суббота и воскресенье, а отнюдь не пятница, как того требует шариат и духовенство Брунея. Так что уже вечером в четверг многие брунейцы садятся в свои шикарные лимузины и отправляются в Саравак. В основном они останавливаются в расположенном недалеко от границы городке Мири, чтобы развлечься и сделать покупки.
Нельзя сказать, чтобы им чего-нибудь недоставало дома. Супермаркетов и всевозможных бутиков в Брунее предостаточно. Однако ассортимент товаров в Сараваке пестрей, разносторонней и — как бы это выразиться? — менее подцензурный. В то время как духовенство Брунея к современной вольности нравов относится вполне отрицательно, в Мири расположены малайзийские филиалы крупных западных нефтяных концернов, так что местной администрации волей-неволей приходится мириться с тем специфическим (и не так чтобы очень мусульманским) образом жизни, который ведут англичане и американцы в отелях, барах и дискотеках. К тому же — last, but not least — пиво, вино и прочие пагубные для исламской добродетели напитки продаются в Малайзии не только в государственных ресторанах, но даже и в супермаркетах (причем довольно дешево), так что создается впечатление, что главная цель пятничных паломничеств брунейцев в Малайзию состоит в завозе оттуда на родину, в строгом соответствии с законами, по одной литровой бутылке виски или коньяка на одну паломническую душу. Вам не кажется, что эта ситуация чем-то напоминает те незабвенные времена, когда богатые, но несчастные финны приезжали автобусами на уик-энд в гости к бедным, но счастливым жителям города-героя Ленинграда и возвращались домой в Суоми не только вполне и абсолютно веселыми, но еще и с заветной бутылочкою в багаже? Правда, брунейцам нет нужды прибегать к такому замысловатому туризму: около 30% жителей султаната составляют этнические китайцы и филиппинские гастарбайтеры (то есть вообще католики), так что изъять у этого крайне нестойкого в вопросах шариата контингента все имеющееся спиртное было бы весьма затруднительно.
Как и любое государство с тоталитарной структурой, султанат всячески опекает своих граждан, руководствуясь при этом известным принципом "как бы чего не случилось". Так, хотя здесь построены первоклассные шоссе, ведущие через пустынную местность, скорость на них ограничена 80 км в час. Местные жители, разумеется, систематически нарушают это предписание (как, впрочем, и многие другие, в чем лишний раз проявляется склонность граждан всех деспотий не относиться к законам с чрезмерной серьезностью). По большей части им это сходит с рук, потому что брутальная брунейская полиция специализируется на выслеживании и штрафовании прежде всего иностранцев. Те явно не могут смириться с мыслью, что по такой шикарной дороге да на таком классном автомобиле и при полном (казалось бы) отсутствии местной ГАИ на горизонте они вынуждены ехать так медленно. Для таксистов (которыми в основном работают иностранцы) подобное прегрешение имеет самые прискорбные последствия — полиция отнимает у них лицензию на извоз и высылает из страны.
Лозунг "Shell to hell" для Брунея не актуален
Трудно судить однозначно, однако Бруней вполне можно назвать самым богатым государством мира. Слишком уж много свидетельств этого встречается здесь на каждом шагу. Точно оценить сокровища брунейцев невозможно, так как султанат, как и положено абсолютной монархии, в которой к тому же с 1962 года фактически действует политическое чрезвычайное положение, не имеет склонности публиковать экономическую и финансовую информацию. Трудно найти какие-нибудь данные о Брунее и в официальных сводках ведущих международных финансовых организаций. Так, например, в публикациях МБРР Бруней вообще не упоминается. В султанате отсутствует и центральный банк. Его функции негласно выполняют несколько отделов министерства финансов, во главе которого стоит брат султана. Так что состояние финансов Брунея есть вопрос сугубо и исключительно семейный. Богатства Брунея основаны прежде всего на экспорте природного газа и нефти. Главным действующим лицом брунейской экономики является компания Brunei Shell Petroleum, которая наполовину принадлежит султанату, а наполовину — британо-голландскому нефтяному гиганту Royal Dutch Shell. Посредством сложной экспортно-импортной арифметики по балансам Shell неугомонные западные счетоводы все же смогли весьма приблизительно вычислить, сколько реально "стоит" султанат. Добыча брунейской нефти началась в 1929 году. В то время нефтяные месторождения Брунея считались самыми богатыми в Британском Содружестве. Сейчас здесь добываются "всего лишь" 175 тыс. бочек (по 159 литров каждая) нефти в день, что составляет 0,3% от мирового производства нефти. Так как местное потребление нефти лежит на уровне 2% от добычи, ежегодная выручка султаната от экспорта нефти оценивается приблизительно в $1 млрд. И хотя Бруней располагает лишь 0,1% от разведанных сейчас месторождений нефти, при теперешних объемах нефтедобычи султанату совершенно не о чем беспокоиться еще как минимум 20 лет.
Еще лучше Аллах позаботился о снабжении султана природным газом. Первое газовое месторождение было открыто у побережья Борнео в 1965 году. По теперешним оценкам, Бруней располагает 0,3% мировых запасов этого важного энергоносителя. Для собственных нужд султанату вполне достаточно незначительной квоты от добываемого газа (0,4% от мирового объема газодобычи). Главнейшим импортером брунейского сжиженного газа является Япония, которая скупает его оптом на основании долгосрочных контрактов. Для Токио Бруней стоит в этом отношении на третьем месте после Индонезии и Малайзии. Если теперешние темпы добычи газа сохранятся, то резервов Брунея хватит еще как минимум на 40 лет. От Японии султанат таким образом получает еще свыше $1 млрд в год. При таких доходах не мудрено, что внешнеторговый баланс монархии всегда имеет положительное сальдо — хотя он закупает за границей 80% пищевых продуктов и практически 100% промышленных товаров.
Не видишь? Мы кушаем...
Так что брунейские экономические стратеги не видят оснований для того, чтобы утруждать себя планами структурных преобразований, не говоря уже о поисках иностранных инвесторов. Главными целями экономической политики султаната остаются снабжение населения пищей (с постепенным повышением доли местного производства), а также неспешное развитие туристического бизнеса. Особых надежд на всплеск предпринимательской активности собственного населения султанат не питает. При реализации конкретных деловых проектов аппарат султана Брунея зачастую обращается к помощи иностранных менеджеров — британских, японских, австралийских и т. д. Так, в Северной Австралии Брунею принадлежит скотоводческое хозяйство, площадь которого превышает размеры самого султаната. Ежедневно брунейские самолеты за государственный счет завозят оттуда свежее мясо. В Брунее оно, как и практически все прочие продукты питания, продается очень дешево (за счет крупных госдотаций) и вполне доступно для самых широких слоев населения. Живут брунейцы вообще очень привольно. Так, им до сих пор не известно, что такое прямое налогообложение доходов и собственности, все виды социально-страхового обеспечения (в том числе пенсии) им гарантируются (и действительно выплачиваются) государством. Каждый брунеец (и, в принципе, даже и брунейка) имеют право востребовать дешевые государственные ссуды для покупки автомобилей, квартиры и т. д. Так как Бруней — мусульманское государство, то все государственные служащие получают специальные дотации для паломничества в Мекку и вообще для поездок за границу. В Брунее созданы хорошие больницы и клиники. Медики регулярно посещают на вертолетах самые отдаленные села, проводят осмотры и делают прививки. Начальное образование бесплатно предоставляется всему населению, учебные пособия написаны на малайском, английском и китайском языках. В 1985 году в Брунее был создан собственный университет. В стране выходят несколько газет, работают собственные телевизионные и радиостудии. Правда, особой свободы слова здесь пока не заметно, так как все средства массовой информации контролируются султанатом.
Подобные райские условия поразительным образом напоминают мечты классиков марксизма-ленинизма. К тому же, в отличие от СССР, султанат пока благоразумно воздерживается от принятия новой пятилетней программы с требованием догнать и перегнать США. Государственных долгов за султанатом не числится, об иностранной задолженности тоже ничего не известно. Зато валютные резервы этого необыкновенного государства превышают $36 млрд. Умудриться проесть такую прорву денег для утомленных жарой брунейцев вряд ли по силам.
День рождения султана
Недавно султан Болкиах отпраздновал свое пятидесятилетие. По словам лондонской The Times, султан использовал этот случай для усиления воспитательной работы среди населения. В своей торжественной речи к народу именинник напомнил подданным "о необходимости поразмышлять о том, как диверсифицировать национальную экономику", то есть уменьшить зависимость султаната от нефтедолларов.
здесь фото #2
Бруней отнесся к славному юбилею со всей ответственностью. Праздники продолжались 15 дней, вся столица была увешана национальными флагами, электрическими рекламными табло и модернизированными китайскими фонариками. Среди приглашенных знаменитостей особой любовью султана пользовались два: наследник британской короны, любимец азиатской публики принц Чарльз и наследник короны американской поп-музыки (если считать ее вечным королем Элвиса Пресли), несравненный, но пока еще не принц Майкл Джексон. По ехидному замечанию французского журналиста Мишеля Дюбуа, "если почтительность султана по отношению к сыну и преемнику Королевы объясняется скорее историческо-династическими ритуалами бывшего протектората, то любовь к некогда темнокожему Орфею явно идет из самых глубин сентиментального брунейского державного сердца". Times оценивает общие затраты султана на праздник в 17 млн фунтов. Из них около 10 млн фунтов пошли на гонорары Джексону за три концерта, а остальные деньги — на угощения и напитки (разумеется, отнюдь не алкогольные) для дорогих подданных, иллюминацию и прочие увеселения.
Художественные пристрастия брунейцев мало отличаются от таковых у индонезийцев и малайцев и формируются под сильным влиянием китайской поп-культуры. На неискушенных гостей особенно удручающее впечатление производит даже не беспрестанный поток слащавого поп-музыкального сиропа, который обрушивается на них в каждом ресторане, магазине и из динамиков на улице. И даже не дикое количество кровожадных фильмов про кун-фу, которые беспрестанно демонстрирует местное телевидение (хотя сами брунейцы производят вполне ленивое и добродушное впечатление). Смущает скорее то непостижимое обстоятельство, что крутые китайские парни на экранах вышибают друг другу мозги под в высшей степени веселенькие песенки. Одна мысль о том, что если так веселятся, то что же они творят под тяжелый металл (не говоря уже, к примеру, о музыке Шостаковича), приводит представителей белой расы в сложное душевное состояние.
Официальная программа праздников началась с часового военного парада на стадионе в центре столицы. Султан прибыл на него в черном лимузине (само собой, марки Rolls-Royce) в мундире, усыпанном золотом, который он затем заменил на традиционное малайское одеяние из шелка, украшенное не менее богато. После парада последовала церемония во дворце, в которой приняли участие обе законные супруги султана. Вообще говоря, двоеженство султана имеет для местных условий особое значение. С одной стороны, султан имеет на это право как мусульманин. С другой стороны, это связано с мистическими представлениями о браке, распространенными в регионе (особенно на острове Ява, но и на Борнео тоже). По местным представлениям, жена — это половина мужа, так что если супруга умирает, то супруг как бы утрачивает половину себя. Поэтому, когда несколько месяцев назад скончалась супруга президента Индонезии Сухарто г-жа Тьень (напомним, что Индонезия граничит с Брунеем и является самым крупным мусульманским государством мира), то даже в западной прессе появились туманные рассуждения "о дурном знамении" и "новом признаке того, что небо отвернулось от дома Сухарто". Несколько недель спустя Сухарто неожиданно отправился на лечение в ФРГ, что дало новую пищу пересудам. Вскоре после возвращения президента скрытая политическая напряженность в Индонезии переросла в форму открытого и очень острого конфликта на грани гражданской войны.
Однако вернемся к Майклу Джексону. В тот же день состоялся его приватный концерт для султана и его дорогих гостей. Учтивый принц Чарльз воздержался от каких бы то ни было комментариев по поводу репертуара и подарил другу султану шикарную трость и богато украшенную серебряную табакерку. На следующий день Джексон выступил перед широкой аудиторией. Его концерт был гвоздем открытия нового гигантского парка культуры и отдыха (подарок юбиляра подданным), стоимость которого оценивается в сотни миллионов долларов. Разумеется, за все удовольствия платил султан.
РОДИОН Ъ-ВОДИН