За проявленный бандитизм

Во Владивостоке 4 февраля оглашено решение жюри присяжных по громкому делу "приморских партизан". Практически по всем пунктам обвинения подсудимые признаны виновными

Андрей Калачинский, Владивосток

Об истории "приморских партизан" "Огонек" подробно рассказывал в материалах "Партизанский край" (в номере от 21 июня 2010 года) и "Русский джихад" (в номере от 1 октября 2012 года). Напомним коротко: банда была ликвидирована 11 июня 2010 года в Уссурийске. Суд над ее участниками начался в январе 2013 года. На скамье подсудимых оказались шесть жителей Приморья: Александр и Вадим Ковтуны, Роман Савченко, Максим Кириллов, Владимир Илютиков и Алексей Никитин обвиняются в совершении тяжких и особо тяжких преступлений. Им инкриминируется бандитизм (ст. 209 УК РФ), убийство двух и более лиц (ч. 2 ст. 105 УК РФ), разбойные нападения (ст. 162 УК РФ), хищение документов (ч. 2 ст. 325 УК РФ), а также действия, связанные с незаконным оборотом огнестрельного оружия, взрывчатых веществ и взрывных устройств (ст. 222 УК РФ).

По версии следствия, "устойчивая вооруженная группа" была создана в 2009 году с целью совершения нападений на граждан и организации на территории Приморского края. Участники банды незаконно приобретали огнестрельное оружие, боеприпасы, взрывные устройства и взрывчатые вещества. Всего в период существования группы с сентября 2009 по июнь 2010 года злоумышленники совершили свыше 30 преступлений, среди которых убийство четырех местных жителей, двух сотрудников милиции, несколько посягательств на жизнь сотрудников органов внутренних дел, два нападения на территориальные пункты милиции, разбой, кражи.

Чтобы поймать "партизан", милиция Приморья проводила масштабную спецоперацию. На дорогах были выставлены усиленные посты, проверялся междугородний транспорт, поезда, личные автомобили. Основные подъезды к Владивостоку охраняли военные на бронированном транспорте... 11 июня 2010 года вооруженные преступники были блокированы в квартире одного из домов в центре Уссурийска. В завязавшейся перестрелке между милиционерами и "приморскими партизанами" были ранены двое сотрудников милиции. При этом двое самых активных участников банды, Андрей Сухорада и Александр Сладких, застрелились.

Если считать, что присяжные выражают широкое мнение общественности, то в сухом остатке остается одно: люди, объявившие войну государству, признаны "бандитами". Обращает на себя внимание, что сочувственное словосочетание "приморские партизаны" практически исчезло из речи почти всех обсуждавших и комментировавших ход этого судебного процесса, хотя на его старте обращения со словами поддержки "героических борцов с режимом" были популярны в соцсетях и активно присутствовали в виде граффити на стенах домов и заборах по всему Приморью. 27 февраля станет известно, какое наказание получат виновные.

Однако если суд ставит в этом деле юридическую точку, то для всех, кто внимательно следил за партизанской коллизией, остается один важный ключевой вопрос, на который ни следствие, ни судебное разбирательство ответа, увы, не дало: что же это было на самом деле?

Группа молодых людей объявила войну милиционерам, как объявляют войну интервентам и оккупантам. Убито несколько человек, в том числе в милицейской форме. Ну не может такая война разгореться без идеологических мотивов. Она началась в головах. И эта отнюдь не тайна воспринималась поначалу общественностью сочувственно, потому что казалось, что вот, парни не стерпели, их били, издевались над ними, и в ответ они восстали...

Гроздья гнева

Все это отлично укладывалось в патриархальные формулы и про бесконечное терпение русского человека, и про то, что если его доведут, то мало никому не покажется. Говорили даже о том, что в Приморье все произошло именно так, как предвидел автор первых русских криминальных романов Федор Михайлович Достоевский: попытка восстановить справедливость насилием приводит к тому, что гибнут невиновные.

"Партизаны" ведь незадолго до своей поимки успели разместить в интернете обращение, где называли себя "честными людьми", а представителей службы правопорядка "отребьем", обвиняя их в том, что они "крышуют" наркоторговлю, проституцию, незаконную вырубку леса и т.д.

На допросах в ходе следствия и обвиняемые, и свидетели со стороны защиты утверждали, что местная милиция "прессовала" парней, которые из-за этого и решили мстить. Очень невнятно, но в ходе судебных слушаний вырисовывался простой и ясный мотив: будущие участники банды вроде бы начали бороться с местными наркодилерами, которые в окрестностях поселка выращивали коноплю. Правда, и этот аспект так и остался непроясненным: уж не вышел ли изначально конфликт из-за того, кому можно, а кому нельзя растить коноплю и торговать ей?

В последнем судебном заседании по делу "приморских партизан" в качестве свидетеля допросили Марину, которая была подругой погибшего Андрея Сухорады. Она показала, что к нему обратился некий молодой человек по имени Дмитрий и просил разобраться с парнями, которые его избили. На стрелку, по словам Марины, приехала милицейская машина. Милиционеры, стреляя, погнались за Сухорадой и его друзьями. Одному прострелили ногу, других сильно избили.

Из показаний Марины: "Андрей был избит до такой степени, что был вынужден обратиться в больницу. Милиционеры приехали в больницу и требовали от него, чтобы он не писал заявление. Но Андрей сказал, что непременно напишет. Мы созванивались с ним, и он рассказывал мне, что произошло... Андрей вышел из больницы. Но он не дошел домой. Неподалеку его поджидала машина, в которой, как он расскажет позже, сидело около пятнадцати кировских милиционеров (из поселка Кировский.— "О"). Его насильно усадили в машину и вывезли на реку, где сильно избивали. Безугленко, один из напавших, сказал, что он достанет пилу, пропилит прорубь и утопит Андрея в ней. Избитого Андрея оставили у реки. Его подвезла машина, которая случайно проезжала мимо..."

Насколько известно, ни одна проверка не подтвердила этих обвинений в адрес сотрудников милиции Кировского района Приморья, где зародилось "партизанское движение". Как отметил гособвинитель Дмитрий Объедков, "самое главное, что в ходе разбирательства подсудимые не смогли ответить на вопрос: почему, если они боролись с беспределом полиции в Кировском районе, не нападали на полицейских из этого района? В итоге пострадали представители правоохранительных органов из других районов Приморья".

Вряд ли именно это самое главное. С точки зрения процессуальной техники такой ход, конечно, нельзя не признать элегантным. Но только не для людей, и ныне живущих в этом самом Кировском районе — они ведь видят жизнь реальную. И помнят о том, что в ходе суда над "партизанами" из дела исчезли три тома, о содержании которых судачат до сих пор, якобы в них были материалы о причастности местных правоохранителей к разным нехорошим вещам. Пока длился процесс, была проведена масштабная реформа МВД и милиционеры стали полицейскими. Но вопросы, как говорится, имеются. И не только в Кировском районе или Приморье, но даже в столице — недаром ведь совсем недавно бывший начальник МУРа полковник Александр Трушкин в интервью напрямую обвиняет своих бывших коллег в том, что они покрывают проституцию и прочий нелегальный бизнес. Это интервью активно цитировалось в крае.

За и против

В 2010 году перед изумленным взором приморского обывателя разворачивалась цепь событий, как в лихом боевике. Обстреляны двое милиционеров в спокойном спальном районе Владивостока, один погиб. Потом ножами истыкан участковый в дальнем приморском селе. Обстреляна милицейская машина. Началась масштабная облава, проведенная как целая войсковая операция. И яркий финал: банда окружена в одном из домов в Уссурийске, отстреливается, двое застрелились, остальные сдались...

Тогда весь этот наворот в глазах многих приморцев имел некий романтический флер, появился популярный лозунг: "Народ перестает терпеть, когда власть не перестает борзеть". Заговорили даже о том, что при существующем уровне раздражения народа действиями местной власти полууголовная, по сути, шантрапа вполне может претендовать на звание борцов за попранные гражданские права и венец мучеников. Прозвучал призыв к сбору средств на адвокатов, были организованы митинги в поддержку. Самый крупный состоялся в родном для "партизан" поселке Кировский: толпа требовала "привлечь к ответственности сотрудников местной милиции, из-за которых молодые люди становятся бандитами". Трогательный финал акции состоялся на мосту через Уссури — в воду бросили цветы и прозвучали слова: "Вечная память погибшим за справедливость..."

А потом как-то все это сдулось. Денег на адвокатов в итоге так и не собрали. Митинги утихли. Коллегию присяжных удалось сформировать только с четвертой попытки — никто не хотел за "партизан" заседать.

На суде шесть парней утверждали, что они-то никого не убивали и все сваливали на своих погибших товарищей Андрея Сухораду и Александра Сладких, которые покончили с собой при захвате в Уссурийске.

Александр Ковтун заявил:

— Я не говорю, что я не был на местах преступления, я не говорю, что не стрелял, но я никого не убивал.

Максим Кирилов хоть и признал: стрелял по машине милиции, но утверждает, что старался никого не задеть.

— По обстрелу УАЗа в Яковлевке я дополню, уважаемые присяжные, что мои три попадания... пришлись в нижнюю часть автомобиля, и ранения потерпевшим, согласно экспертизе, пришлись не с моего оружия.

На это гособвинитель парировал:

— Раскольников тоже не хотел убивать старушку, он просто хотел со всей силы ее топором по голове ударить.

Сын Ларисы Александровны К. служил во внутренних войсках и трое суток провел, прочесывая леса и степи в поисках "партизан", а потом стоял в оцеплении у дома, где засели отчаянные парни. Сегодня, после вынесения вердикта присяжными, она с мстительными интонациями говорит: "Поделом им". Кто думает так же, кто — иначе. Но подавляющее большинство — не вслух...

Я попросил прокомментировать итог процесса приморского литератора Василия Авченко, который внимательно следил за всеми перипетиями этого дела.

— После вердикта присяжных мое отношение, в общем, не изменилось. Вся эта история — сложная, запутанная и трагическая, если иметь в виду и убитых милиционеров, и двоих погибших "партизан", и шестерых, четвертый год сидящих в тюрьме. Кстати, никто из подсудимых не признает своей вины в убийствах. Изменилась ли наша жизнь? Не думаю. Особенность этой истории, на мой взгляд, в том, что никто тут не знает всей правды (ни обвинение, ни защита) и никто ее никогда не узнает. Суд раздаст срока, но не расставит точки над i. У каждого — свой миф о "партизанах", каждый в него верит: у одних — это народные мстители, у других — террористы, у третьих — обычные бандиты. И каким бы ни был приговор суда, думаю, что все останутся на своих позициях, останутся верны своим мифам.