Умерла Марина Перчихина
В Москве в своей мастерской умерла художница Марина Перчихина. Ей было 57 лет. Она была одним из тех светлых, солнечных, тихих (отсюда, кажется, прозвище Мышь, давшее имя галерее Spider & Mouse) и редко попадающих в кадр людей, на каких держится художественное сообщество — сообщество, понятое как братство и рыцарский орден. Марина Перчихина окончила театрально-декорационное отделение Училища памяти 1905 года, работала художником-постановщиком во многих советских театрах — от Москвы до Хабаровска, но роль сценографа оказалась ей мала. Несколько встреч в 1980-е сбили ее с пути официального искусства: вначале — с художником-сюрреалистом Юрием Соболевым, собравшим под обложкой "Знания — силы" весь цвет московского нонконформизма, затем — с поэтом-диссидентом Юлием Даниэлем, архив которого она потом помогала разбирать и готовить к печати. Она навсегда ушла из театра в перформанс, видео, инсталляции и книгу, которые часто сходились все вместе — скажем, в "Письмах из Белой пустыни" или в проектах, посвященных "неизвестному художнику" Андрею Благову, вымышленному персонажу, ее alter ego. Искусство было для нее одновременно экзистенциальным переживанием и терапевтической практикой, родом медитации или припоминания, порождавшего хрупкие поэтические системы, где размышления о природе художественного жеста могли быть записаны гибридным методом автоматического письма и дальневосточной каллиграфии. Такое же хрупкое, уязвимое искусство она поддерживала как художественный критик и как куратор: в начале 1990-х — в выставочном зале "На Каширке", а с 1994-го — в открытой совместно с Игорем Иогансоном и Игорем Даниловым галерее Spider & Mouse, вернее, в некоммерческом выставочном пространстве, в которое была преобразована иогансоновская мастерская на Ленинградском проспекте. Марина Перчихина обладала счастливой способностью существовать в параллельных и перпендикулярных мирах l`art pour l`art, то есть для художников и немногочисленной "профессиональной" публики: если писать — так во фрондерствующее в 1980-х "Декоративное искусство" или в маргинальные культурологические журналы 2000-х с аудиторией в две сотни читателей, если выставляться — так на царскосельских КУКАРТах, и это в самый разгар галерейного бума 1990-х. Но именно в этих маргинальных мирах создается то по-настоящему независимое, мыслящее и страдающее искусство, от какого воздух становится чище, а вода — прозрачней.
Фото: Facebook.com