Прошедший год для уральского федерального округа стал первым годом по-настоящему многопартийных выборов. Из 60 партий, представленных региональными ячейками, более 30 в качестве новообразованных объединений получили право участвовать в избирательном процессе. Однако эксперты полагают, что восхождение новых партий завершится, так и не успев начаться — возврат к мажоритарной системе на муниципальном уровне фактически обесценивает партийные бренды.
В 2013 году на территории УрФО было зарегистрировано более 200 партий. Менее трети из них приняли участие в выборах.
Фото: Владислав Лоншаков, Коммерсантъ
Партийный бум
Поправки в федеральный закон «О политических партиях», инициированные экс-президентом Дмитрием Медведевым, перезапустили партийную систему России. Вступившие в силу изменения позволили снизить минимальную численность партий с 40 тысяч до 500 человек, а Минюсту было предписано указывать на ошибки в поданных документах при отказе в регистрации и выдавать рекомендации по устранению недочетов. В первые полгода было зарегистрировано около 40 партий. Многие из них изначально были задуманы как «партии-спойлеры»: бренды, название, символика и риторика которых до смешения должны были походить на бренды уже существующих партий. К примеру, привлекать на свою сторону электорат КПРФ были намерены сразу две партии: «Коммунисты России» и КПСС. Еще две — Российская коммунистическая рабочая партия и Коммунистическая партия за социальную справедливость — не смогли пройти регистрацию в министерстве юстиции. Бороться со «справороссами» решили, как минимум, три организации: «Партия за справедливость!», Социал-демократическая партия России и «ЧЕСТНО / Человек. Справедливость. Ответственность». С партийным брендом «Единая Россия» смешиваться никто не решился. «Когда были открыты партийные шлюзы, изначально провозглашался курс на либерализацию, — пояснил уральский политолог Алексей Швайгерт. — С другой стороны стало понятно, что кремль решил просто утопить оппозиционные партии в этой массе различных организаций-спойлеров, чтобы превратить политическое поле в „лоскутное одеяло”, и лишь одна партия сумела сохранить свою целостность».
Подавляющее большинство новых партий зарегистрировано в Москве либо Московской области, однако это не помешало им за короткие сроки открыть свои отделения в регионах. На конец декабря прошлого года в Свердловской области было зарегистрировано 60 региональных отделений различных партий — это третий результат в стране и самый высокий по УрФО. Чуть меньше объединений представлено в Челябинской области — здесь их 58. Следом идут Тюменская (47) и Курганская (35) области. Автономные округа показали одни из самых низких результатов — в ХМАО появились 29 представительств, а в ЯНАО — лишь 15. Руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики Александр Кынев считает, что подобное распределение сложилось ввиду объективных факторов. «Понятно, что крупные регионы с большим количеством избирателей более интересны политическим партиям. Ямал в принципе неблагоприятен для политических партий: гигантские транспортные издержки, ничтожные электоральные результаты, и, кроме того, — достаточно жесткая авторитарная система управления, повлиять на которую проблематично. Достаточно слаба политическая конкуренция и в Тюменской области, где также выстроена административная вертикаль. Что касается Свердловской области, то это один из самых развитых регионов в стране в плане политической системы, поэтому активность здесь неудивительна», — считает эксперт.
Несмотря на видимую «либерализацию» избирательного процесса уже в начале 2012 года, проверить на практике обретенную многопартийность удалось лишь в следующем избирательном цикле. Большинство зарегистрированных в 2012 году партий не были ни экономически, ни юридически подготовлены к участию в выборах. Кроме того, большинство из них получило возможность участия в избирательном процессе только к концу года или уже в следующем году. Проверка системы оказалась невозможна и на территории УрФО — крупных выборов на цикл 2012 года здесь намечено не было.
Не выходя за процент
8 сентября 2013 года выборы состоялись в 245 муниципалитетах УрФО, средняя явка по региону составила 31%. По словам уральского полпреда Игоря Холманских, кампания прошла корректно и без серьезных нарушений законодательства. Он отметил рост влияния «новых» партий: «Не оправдались прогнозы о том, что они станут „политическими мертвыми душами”. Но их успехи пока локальны и достигаются только благодаря узнаваемым местным лидерам». Однако и те успехи, о которых говорит полпред, весьма немногочисленны: например, из более чем 40 партий, присутствующих в Тюменской области, на участие в выборах депутатов думы областного центра заявилась лишь 21 партия, и только 16 прошли этап регистрации. По итогам голосования большая часть партий не пересекла порог в 1%, «Коммунистическая партия социальной справедливости» получила 2,9% голосов избирателей, но основная часть электората традиционно распределилась между парламентскими партиями — «Единой Россией» (58,6%), ЛДПР (13,7%), КПРФ (11%) и «Справедливой Россией» (6,8%).
Значительно лучше для новых партий прошли муниципальные выборы в Екатеринбурге. Здесь в борьбе за места в думе приняли участие 38 партий из 60, в том числе 23 — по партийным спискам. Борьба развернулась также за кресло главы города — в нее вступили 13 представителей различных политических объединений. Хотя большая часть партий не вышла за пределы 1–3% голосов избирателей, некоторые новые объединения продемонстрировали очень хорошие результаты. Серьезной заявкой на участие в политической жизни города стало выступление Российской партии пенсионеров — она набрала 9,4% голосов, опередив КПРФ (8,6%) и ЛДПР (5,5%). Но наибольшего успеха достигло региональное отделение «Гражданской платформы» Михаила Прохорова, которое не только сумело заполучить 13,4% голосов, но и привести своего кандидата в мэры Евгения Ройзмана к победе. Как пояснил председатель регионального отделения партии, политолог Константин Киселев, хорошие результаты обусловлены рядом различных факторов. «Во-первых, значительную поддержку оказала личная популярность Евгения Ройзмана. Но нужно понимать, что его электорат и „Гражданской Платформы” пересекается не полностью, и во время избирательного цикла одной из основных задач для нас стало разграничение наших кампаний, чтобы не отобрать друг у друга голоса. Думаю, что свою роль сыграла и фигура основателя партии Михаила Прохорова, и то, что мы заняли свою нишу и были фактически единственной праволиберальной партией на выборах», — считает он. В то же время, по мнению господина Киселева, уровень реальной партийной конкуренции на практике значительно ниже, чем формальный, поскольку многие партии являются спойлерами.
Лидер «Монархической партии» (на выборах в гордуму набрала 0,89% голосов) Антон Баков в подобных результатах не видит ничего удивительного. «Малый процент, набранный большинством партий, выглядит вполне естественно — большинство партий не участвовало в выборах на самом деле. Более того: половина кандидатов, формально присутствующих в партийных списках, даже не были екатеринбуржцами. Партии просто выдвинулись, чтобы как-то быть замеченными. Фактически, помимо нашей партии и двух, прошедших в думу, никто никакой активности не проявлял. Была еще кампания Олега Митволя и „Альянса Зеленых”, а также небольшая кампания партии „Родина”», — рассказал он. «Монархическая партия», тем не менее, своих целей достигла — по словам ее руководителя, они намеревались лишь презентовать партию для горожан, и это удалось вполне успешно.
В октябре полпред президента в УрФО Игорь Холманских провел заседание совета политических партий, на котором подводились итоги выборов. Его участники высказали свое одобрение относительно увеличения числа партий, однако не стали преувеличивать их значение в условиях доминирования «Единой России» на политическом поле. Представитель челябинского отделения партии «Родина» Федор Юрин заявил, что победу на выборах одерживает тот, в чьих руках оказывается административный ресурс, поэтому большинство руководящих должностей в муниципалитетах занимают члены «Единой России». «Здесь есть принципиальное решение для всей страны. Нужно принять небольшое изменение в законодательство, согласно которому все граждане, избираемые на должности в государственной и муниципальной службе, должны приостанавливать свое членство в партии на период исполнения обязанностей. Тогда административный ресурс не будет работать, и мы получим честные выборы», — считает господин Юрин. На заседании стали звучать обвинения в искусственном занижении явки в интересах «Единой России», которые пресек лидер челябинских единороссов Владимир Мякуш: «Критика партии власти — это хорошо, но она должна быть конструктивной». По итогам совета Игорь Холманских заключил, что выводы, сделанные по прошлому избирательному циклу, необходимо будет проверить на практике. Как подчеркнул сам полпред, это особенно важно в контексте первых за последнее десятилетие прямых выборов губернаторов в УрФО.
Назад в будущее
Насколько эффективной будет проверка очередными выборами — пока вопрос открытый. В конце прошлого года на федеральном уровне был принят законопроект, который предусматривает снижение порога минимального количества мандатов для политических партий при распределении по итогам выборов в законодательные органы власти субъектов РФ с 50 до 25%. На муниципальном уровне от пропорциональной системы распределения мандатов можно отказаться целиком. Как подчеркнул инициатор законопроекта, сенатор Совета федерации Андрей Клишас, изменения направлены на «демократизацию политической системы РФ». В УрФО, в первую очередь, эти изменения коснулись муниципальных выборов — уже в конце прошлого года законодательные собрания разрешили Кургану и Челябинску полностью перейти на мажоритарную систему выборов депутатов гордумы. Эти муниципалитеты практически не успели воспользоваться возможностями избрания депутатов по партийным спискам — в Челябинск полностью мажоритарные выборы вернулись в 2009 году, а из Кургана не уходили вовсе. Но позитивные настроения демократизации выборов за счет отмены пропорционального распределения разделяют не все. Политолог Алексей Швайгерт считает, что право трансформировать систему выборов, выданное регионам, означает возврат в прошлое. «Смешно смотреть, как люди, которые ратовали за многопартийность, теперь радуются возвращению системы одномандатных округов, говоря, что так кандидаты будут ближе к избирателям. Понятно, что таким образом промежуточный этап многопартийности, возникший в предыдущем избирательном цикле, просто исчезает. Теперь есть стойкое ощущение, что мы уходим в логику индивидуальных избирательных кампаний, где партийный бренд уже не будет играть практически никакой роли», — полагает эксперт. По его мнению, теперь основная роль партий будет заключаться в выдвижении кандидатов на выборы как более надежная практика, нежели самовыдвижение через сбор подписей. Инвестиции в партийные бренды будут на время приостановлены, поскольку с переходом на мажоритарную систему их перспективы оказываются неясны. «Сейчас стало понятно, что „Единая Россия” не сможет удерживать свои позиции без жестких репрессивных электоральных мер. В то же время, ростки многопартийности не дали ей ничего, кроме совершенно неконтролируемой повестки: управление множеством структур, пусть они и были формальными, оказалось слишком сложным для партии власти. Когда это стало ясно, правила игры переменились. Впрочем, я не исключаю, что через один-два избирательных цикла мы откажемся и от этого, и новой идеей опять станет создание одной, единой для всех партии или чего-то еще», — добавил господин Швайгерт. Аналогичного мнения придерживается и руководитель региональных программ Фонда развития информационной политики Александр Кынев. «Партии возникают и развиваются как следствие развития парламентских институтов. Пока вся власть сосредоточена в руках у исполнительной власти, никакого шанса, что партии будут влиять на реальную политику, практически нет», — говорит он.
Несмотря на скорое завершение «партийного эксперимента», год многопартийности все же успел повлиять на политическую ситуацию в целом. В аналитическом отчете «Комитета гражданских инициатив», посвященном итогам предыдущего цикла, отмечается постепенный переход общества в целом и политических элит в частности от апатии к мобилизации, к политическому обновлению и к современным методам политической работы. «Выборы, прошедшие 8 сентября 2013 года, несмотря на кажущееся сохранение старых тенденций и дефицит политической интриги (даже относительный успех оппозиции в Москве и Екатеринбурге был весьма предсказуем), символизируют начало перехода к новой модели электорального поведения как избирателей, так и элиты. Началось постепенное изменение формата партийной системы, отток представителей региональных и местных элит практически из всех «системных» партий. Все это положило начало качественным изменениям, которые, по нашему мнению, будут усиливаться», говорится в отчете.