Сергей Собянин предложил переименовать ВВЦ в ВДНХ. Об этом мэр Москвы заявил в ходе посещения комплекса. Глава столичного департамента культуры Сергей Капков, который также присутствовал на мероприятии, заявил, что смена названия связана с планами благоустройства парка, который будет посвящен успехам России в различных промышленных отраслях. Судьбу ВВЦ с ведущими Олегом Богдановым и Натальей Ждановой обсудил профессор кафедры истории архитектуры Московского архитектурного института Алексей Мусатов.
Фото: Роман Канащук, Коммерсантъ / купить фото
Н.Ж.: Нужно ли действительно возвращаться к названию ВДНХ?
А.М.: Вы знаете, я не уверен. Дело в том, что вообще ВДНХ это не первое название. Первое название было Всесоюзная сельскохозяйственная выставка, то есть ВСНХ. ВВЦ на сегодняшний день, мне кажется, достаточно адекватно современному состоянию памятника. Другое дело, что, может быть, поискать что-то более интересное. Может быть, вообще объявить конкурс на название. И, безусловно, в первую очередь надо подумать о функции. Может быть, название должно исходить из той функции, которой мы хотим насытить этот памятник?
Н.Ж.: Вот говорится о том, что название ВВЦ не прижилось у москвичей, люди так не называют это место. Этот аргумент насколько весомый в этом смысле?
А.М.: Согласен, не лучшее название. Может быть, что-то отсылающее в прошлое. Вы знаете, ВДНХ — не очень красивое сочетание букв, на мой вкус. Но вообще-то хочу сказать, с моей точки зрения, название вторично, это не принципиально. Что принципиально — мы имеем уникальный памятник советской эпохе, причем памятник цельный и памятник огромный. У нас есть высотки сталинские, у нас есть несколько клубов, несколько жилых домов. Все они потонули в застройке, кроме высоток, руинированные, разрозненные. Здесь же мы имеем концентрат. Сталинская эпоха воздвигла памятник самой себе. И нигде в мире больше такого я даже не знаю. Вспомните фильм "Шпион", наверное, многие смотрели, с Бондарчуком. Очень интересный фильм, и там восстановлена компьютерно эта среда 30-40-х годов. Часть действия происходит на ВДНХ. Я просто аплодировал создателям фильма, потому что это очень здорово было сделано. И еще раз готов им сказать "Спасибо!" Вот если такую вещь сделать не виртуально на кинопленке, а сделать вживую, чтобы это было одновременно и памятник, то есть куда можно туристов привести и сказать: "Вот это — сталинская Москва". Причем здесь все: и заключенные, чьим трудом это создавалось, и террор, и победы, величие страны, промышленный рывок, все-все, вот как есть.
Н.Ж.: Алексей Александрович, по вашим оценкам, в каком состоянии сейчас находится эта территория? Сообщается, что 3 млрд руб. собираются выделить на ее благоустройство. Хватит этих денег? Что там принципиально нужно менять, по-вашему?
А.М.: Вообще хочу сказать, территория деградировала, ну, как все деградирует, что не используется по назначению, не поддерживается. Во все надо вкладывать деньги. Посмотрите даже на свой автомобиль: вы перестаете в него вкладывать, он превращается в хлам. Так и здесь. Недвижимость ветшает быстро, и реставрация дело дорогое и сложное. Хватит, не хватит — это опять вечная история России, что на что пойдет, и куда пойдут финансовые потоки. В таком случае, знаете, вот посмотрите на Олимпиаду. Во что ее оценивали, и во что она обошлась. И теперь неизвестно, куда пошли деньги. Это обычная история, но на это надо, наверное, смотреть уже как на нечто привычное, обычное, может, и не нормальное, но распространенное явление. Значит, нужно реставрировать, нужно насыщать это все малыми формами и, в первую очередь, функцией, потому что, понимаете, ну что такое выставка современных достижений? А они есть? Какие, чего достижения? Вот давайте начнем сначала. Что было, когда ее создавали? Вот были павильоны, и вспомните советский фильм "Свинарка и пастух": человек из дальней республики через всю страну едет смотреть на свинью размером с бегемота. И это всем интересно. Сейчас вы поедете откуда-нибудь из Казахстана смотреть на гигантскую свинью? Я не уверен. Хотя если такой кусочек будет, ну, вот как было, такой трюк туристический, может быть, это и интересно.
О.Б.: Алексей Александрович, можно сделать, допустим, Парк истории России с каким-нибудь аттракционом о пытке в НКВД.
А.М.: Пожалуйста.
Н.Ж.: Какой ты кровожадный, Олег.
О.Б.: Я не кровожадный, но я "допустим" говорю, потому что говорили о сталинской эпохе.
А.М.: Какую-нибудь интересную торговлю, не женским бельем за три копейки…
О.Б.: Ловля осетров в фонтане, может быть.
А.М.: Какими-то дизайнерскими вещами. Можно, да и обязательно, конечно, насытить кафе, рестораны, но не для олигархов и не гадюшники, а вот то, что называется, для народа, средние, но хорошие. Вот вы представьте себе, вы приезжаете в Сиену в Италию, лучшая площадь в мире — дель-Кампо, и по всему абрису маленькие ресторанчики. Это же нормально, это же часть культуры. Вы сидите, пьете чашку кофе и наслаждаетесь лучшим ансамблем мира. Мы что, менее хлебосольные, чем итальянцы? Мы должны сделать интересным и приятным пребывание в этом месте, тогда народ пойдет. Я больше вам скажу, народ пойдет, потому что кого возили родители в детстве на море, тот и сам повезет своих детей, потому что он тоже хочет, чтобы у детей это было. Вот меня водили в детстве на ВДНХ, и я бы с удовольствием сводил своих потомков туда, потому что это часть нашей жизни. Но только чтобы было интересно, человек же социальное существо и любопытное существо. И если он знает, что там интересно, если ему сказали, дошла информация, он приложит и силы, и время найдет, и средства вложит, чтобы к этому прикоснуться. Насытьте это живой жизнью, сделайте там народные гуляния, не знаю, митинги, салюты.