В минувшие выходные около 1200 библиотек России приняли участие в библионочи, то есть ночи открытых дверей. А обозреватель "Огонька" Дмитрий Губин библионочь в Москве продолжил библиоднем в Петербурге.
Фото: Фото из личного архива Д. Губина
В ночь с субботы на воскресенье в столичной библиотеке-читальне имени Тургенева я рассказывал о книге французского медиевиста Ле Гоффа "Рождение Европы". Вокруг творилось невообразимое: под окнами читали стихи и пели, по читальным залам сновали люди с рюкзаками, — в общем, оккупай-читай. Библионочь – один из важных элементов переформатирования традиционных библиотек, которые потеряли прежний смысл жизни ровно в тот момент, когда объединились интернет, электронные ридеры, торренты и сетевые хранилища. В мой компьютер, например, закачана библиотека из 160 тысяч томов, — он сам себе изба-читальня, зачем мне еще одна?
Поэтому разные библиотеки по-разному пытаются привлечь читателя. Устраивают диспуты, устанавливают кофе-машины, проводят беспроводной интернет, поощряют буккроссинг и квесты, приглашают музыкантов — вариантов новаций тьма. В петербургской библиотеке Маяковского, например, наутро после библионочи провели серию диалогов, дав питерцам редкую возможность услышать, например, спор Алексея Венедиктова с Галиной Тимченко, Антона Красовского с Сергеем Шаргуновым или мой со священником Алексеем Уминским. Или услышать из уст главного реформатора московских библиотек Бориса Куприянова, что главная проблема реформы библиотек – в психологии библиотекарей, которые смотрят на библиотеки как на свою частную жизнь и частную собственность, которые они не согласны отдавать никому.
Однако весь этот шум и трепет библионочи, все эти лекции и дискуссии, скоростной интернет и кофе не решают главной проблемы: отсутствия понимания, зачем сегодня, в эпоху электронных текстов, библиотеки вообще нужны.
Пройдите мимо любой районной читальни: ее витрина заведомо уступает витрине любого ближайшего кафе и ближайшего магазина. Не потому что в библиотеке засели старорежимные библиотекари. А потому, что магазин и кафе точно знают, какой товар и кому они предлагают. Любое кафе, например, продает на 50 процентов еду, а на 50 процентов – место для общения. И понимая это, утром приличное кафе предлагают свежие газеты, а вечером – живого диджея. А районная библиотека не может сказать, что такого может она дать районному жителю, чтобы житель того же самого не нашел в баре, в книжном магазине, в музее или в Сети.
И пока эта идея не будет сформулирована, обкатана и принята старыми добрыми библиотеками, на их пыльные витрины с фикусами будут обращать внимание только пенсионеры, не знающие, что такое ридер.