9 мая, сразу после парада на Красной площади в Москве, президент России Владимир Путин вылетел в Севастополь, где вместе с жителями отпраздновал День Победы. Специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ стал свидетелем того, как севастопольцы встречали президента России, и даже немного испугался за них.
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Азаров
Фото: Коммерсантъ / Виктор Коротаев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Виктор Коротаев / купить фото
Ты выезжаешь с аэродрома Бельбек и видишь указатели: Симферополь — 90 км, Севастополь — 26 км, Ялта — 50 км... И эти словно рашпилем спиленные скалы с обнажившимися археологическими слоями торта "Наполеон", с буйным крымским цветением всего, что только способно цвести, и эти бьющие в глаза указатели, которые теперь указывают на то, что это все и твое же тоже... ну или наше... или как-то по-другому... но все-таки... Да, осадок после этой крымской истории, причем вот уж действительно новейшей, остался, но посмотришь на эти указатели, да еще начнешь им следовать — и вздох облегчения, что ли, и даже помимо воли...
А потом через пару часов в ресторане Black Sea, куда ты попал по-советски, в обход гигантской очереди (а других в Севастополе в День Победы не было, столики заказывали за три недели вперед и на весь день уже, а задача уйти отсюда своими ногами стояла как побочная или не стояла вовсе, и смысл?), ты слышишь эту песню, которая на всякий случай лишний раз объясняет посетителю, то есть тебе лично, все твои смутные чувства: "Здесь названия до боли родные — Симферополь и Ялта, Севастополь и Керчь... Это Крым, и по совести — это Россия, и везде — только русская речь..."
По дороге в Севастополь много новых рекламных щитов, и один из них безразмерно огромен, свеж и черно-бел: "Берегите лес от пожара. МЧС России". Во-первых, для начала хочется подпалить его, что ли, чтобы не так бросался в глаза, а во-вторых, и правда, уже хочется сберечь этот лес: он же теперь твой лес... или наш... или как это правильнее назвать...
На окраине города — черный паровоз с ликующей белой надписью "Смерть фашизму!". И кажется, хоть сейчас лети на нем вперед, в какую-нибудь Ивано-Франковскую область, чтобы сеять там... и разумное, и доброе, и вечное, чтоб мало не показалось...
Улицы Севастополя состоят в этот день из десятков тысяч людей, клубящихся здесь в ожидании чего-то великого, того, что уже случилось больше месяца назад, но не прошло, а происходит и дальше каждый день и сегодня снова произойдет... И военно-морской парад будет, и еще то, о чем тут все уже знают, но говорят негромко, боясь то ли сглазить, а то ли просто потому, что о величии такого события, как приезд в Севастополь на парад главнокомандующего миром президента Владимира Путина, и надо говорить с придыханием либо вообще только молчать и думать о нем с разрывающим душу восторгом.
Скатерти с закусками расстилают на любом свободном клочке земли и асфальта, на траве в парке, на подоконниках чужих окон, на багажниках своих машин... Ну нет тут в этот день людей равнодушных.
— Боевые корабли застыли в ожидании высоких должностных лиц,— рассказывает ведущий на всю Графскую пристань.
Все высокие, впрочем, уже здесь, кроме Владимира Путина. И когда мимо людей за ограждениями идет глава Крыма Сергей Аксенов, оттуда, из-за ограждений, поднимается волна народной поддержки — но не захлестывает, надо сказать. Кто-то кричит ему уже давно протокольное "Спасибо за Крым!", но ликования нет никакого, и с его стороны тоже. Он не спеша идет и смотрит не по сторонам, не на людей, а себе под ноги, словно боясь оступиться на этих многочисленных ступеньках, ведущих к воде. Со своими он давно обо всем поговорил, все слова выслушал и сказал, и цена слов известна и ему, и им. А дел сейчас столько надо сделать, чтоб не обмануть ожидания всех этих людей, что это просто не укладывается в голове. И все равно он обманет эти ожидания, ибо для того, чтобы не обмануть, нынешнее поколение крымчан должно жить при коммунизме и желательно уже к концу текущего месяца.
Начинается смотр военных кораблей, и с катера уже слышен голос главнокомандующего: "Поздравляю вас с 69-й годовщиной..." Оказывается, он уже здесь, и, хотя пока с людьми на площадях и улицах Севастополя, который на удивление хорошо оборудован радиоточками (это еще действующее наследство Советского Союза в закрытом городе, каким почти всегда был Севастополь), только его голос, один только этот голос, изуродованный динамиками, но все-таки узнаваемый, вызывает бурю уже нечеловеческого восторга.
Московские журналисты пытаются механически иронизировать по этому поводу, забывая, что рядом стоят морские офицеры, один из которых как-то виновато говорит:
— Вы нас простите, но это у нас первый раз в нашей жизни такое... Поймите нас...
После смотра кораблей президент появляется на Графской пристани, подходит к микрофону, говорит о том, что "пример Севастополя показал всему миру: там, где люди полны решимости бороться за свою землю, враг не пройдет!"
Севастопольцы ликуют и понимают: это слышат сейчас и в Донбассе, и в Луганске, и в Харькове.
Примерно год назад, в июле, когда праздновали День военно-морского флота Украины и России, я стоял здесь же, на Графской пристани, и все было точно так же: лестница заполнена матросами и офицерами в строю, Владимир Путин осматривал строй кораблей, потом подходил к микрофону и говорил добрые протокольные слова. Тут сейчас не хватало только одного человека — тогдашнего (а для кого-то, может, даже и нынешнего) президента Украины Виктора Януковича, который и привез президента России в Севастополь показать ему настоящий праздник.
Нет, все-таки я погорячился: сказать "не хватало" — это преувеличение.
После торжественной речи и такого же торжественного пролета 70 самолетов, в том числе "Стрижей" и "Русских витязей", главнокомандующий поднимается и идет к людям, и тут уже все сравнения хромают, никакое не подходит, кроме одного: так в свое время в Москве встречали Юрия Гагарина. Крики, плач, цветы от ветеранов... Этот день, не колеблясь, входил в историю Севастополя.
Потом Владимир Путин идет в отреставрированный собор Святого равноапостольного князя Владимира, который называют "усыпальницей адмиралов", потому что Нахимов и Лазарев похоронены были здесь (правда, в 1931 году склеп был вскрыт активистами Осоавиахима, останки адмиралов были с задором уничтожены, но в 1991 году спецкомиссия обнаружила среди мусора обломки костей, которые и перезахоронили потом со всеми почестями). Здесь Владимир Путин ходит долго по верхней части храма, по нижней, где усыпальница адмиралов, видит стену, развороченную следами от пуль и мин во время Великой Отечественной...
Потом он идет к штабу Черноморского флота, а по пути слышит крики из окон соседних домов. Эти крики прославляют его, российского президента. "Мы вас любим и уважаем!" — кричат ему. "Взаимно!" — кричит он.
А кто-то, доведенный до окончательного экстаза видом президента России из собственного открытого окна, кричит ему:
— Киев с вами!
И вот это уже перебор.
Вечер, и желающих разойтись нет, тем более что здесь и концерт, где с зажигательным коротким словом снова выступает главнокомандующий. Люди, впрочем, кажется, устали — и от самих себя, от своего бурления и шатания (в прямом уже смысле) в центре города. Но вот по проспекту Нахимова идет рота революционных матросов, и с тротуаров им с утренней страстью кричат:
— Пацаны! Защитники наши!
И аплодисменты. И моряки улыбаются. И верят.
И все они, кричащие и улыбающиеся, не хотят приходить в себя.
Отказываются просто.
