Сегодня в Казани на процессе по уголовному делу о крушении в 2011 году дизель-электрохода «Булгария», в результате которого погибли 122 человека, большинство подсудимых не признали своей вины. Они переложили ее на экипаж судна, а также на правоохранительные органы, которые, по их мнению, должны были запретить последний рейс. Между тем суд не дал выступить основному фигуранту — субарендатору судна Светлане Инякиной, отложив заседание до середины июня, вероятно, дав ей возможность подумать о признании вины. Если это произойдет, то она может попасть под амнистию, о которой заявила ранее.
Фото: Михаил Соколов, Коммерсантъ
На заседании в Московском райсуде Казани выступили с последним словом фигуранты уголовного дела о крушении дизель-электрохода «Булгария». В их числе, напомним, субарендатор гендиректор казанского ООО «Аргоречтур» Светлана Инякина, старший помощник капитана судна Рамиль Хаметов, эксперт камского филиала Российского речного регистра Яков Ивашов, а также два чиновника Ространснадзора — начальник казанского линейного отдела волжского управления ведомства Ирек Тимергазеев и главный госинспектор Владислав Семенов. В ходе судебного следствия никто из них своей вины не признал. Ранее на прениях прокуратура затребовала для них от 6 до 14,5 года колонии, причем наибольший срок — для госпожи Инякиной.
В самом начале заседания суд дал возможность выступить с репликами потерпевшим. Последние доверили высказать свое мнение казанскому врачу Геннадию Игнарину, у которого в кораблекрушении погиб 35-летний сын и который не пропустил ни одного судебного заседания по делу. «Сегодня 140-е судебное заседание. До сих пор со стороны подсудимых ни малейшего желания помочь в выяснении истины мы не почувствовали»,— заявил он. Господин Игнарин высказался по поводу заявления некоторых подсудимых о том, что они имеют «право на свободу»: «Наши родственники имели право на жизнь!» От имени потерпевших он попросил суд назначить фигурантам максимальное наказание.
Напомним, ЧП произошло на Куйбышевском водохранилище 10 июля 2011 года, когда «Булгария» выполняла туристический рейс Казань—Болгар—Казань. На выходе из Болгара судно завалилось на правый борт и за три минуты затонуло. По версии следствия, причиной стала совокупность факторов: шторм, плохое техническое состояние судна, неумелые действия экипажа, который, в частности, не задраил иллюминаторы, через которые набралась вода.
Выступая с последним словом, подсудимые вновь заявили о своей непричастности к трагедии. Речь господина Хаметова была краткой: «Выражаю соболезнования всем, кто потерял родственников в результате крушения. Если бы я управлял этим теплоходом, то этой трагедии не было бы». Немногословным оказался и господин Ивашов, обвиняемый в неправомерной выдаче свидетельства о готовности судна к эксплуатации в навигацию 2011 года. Он заявил, что «корабль был технически пригоден к плаванию», и попросил суд его «полностью оправдать». В свою очередь, господин Тимергазеев изложил свою позицию более подробно. Он, напомним, обвиняется в том, что на основании «не имеющих юридической силы» документов подписал акт предлицензионной проверки судна составленный господином Семеновым. Благодаря этому акту судно могло получить лицензию на перевозку пассажиров, но, пока документ готовился, затонуло. По словам господина Тимергазеева, его и его коллег арестовали «с помпезностью», а причиной крушения судна стала не «бумажка (подписанный им акт.— “Ъ”)», а именно действия конкретных людей из числа экипажа, не задраивших иллюминаторы в непогоду. Этих людей, считает он, необходимо было установить: «Вот над чем надо было работать следствию!»
Отметим, что в обвинении сказано, что в надежности закрытия иллюминаторов должен был убедиться господин Хаметов. Кроме того, заметил господин Тимергазеев, предотвратить катастрофу вполне могли правоохранительные органы. «Наряды милиции ходили (в день отплытия из Болгара.— “Ъ”) по пароходу и могли видеть эти беспорядки, но никто не сообщил об этом»,— считает он. Господин Тимергазеев опроверг доводы следствия о том, что регистрационные документы на «Булгарию» на основании которых он подписал акт, были недействующие. «Все документы были в порядке. Утверждение о том, что срок службы регистрации документов закончен,— это дилетантский подход. Наши доводы никто не хочет слышать. На нас уже, наверное, крест поставили. Надеюсь, вы (суд.— “Ъ”) вынесете справедливое решение»,— сказал подсудимый. Его поддержал господин Семенов, заявивший, что «гособвинение и следствие пытаются все исказить». «Если человек не обладает знаниями в сфере внутреннего водного транспорта, можно рассказать все, что угодно, и будет принято доказательство авторитета,— сказал он и, кивнув в сторону представителей гособвинения, добавил: — А авторитеты у нас здесь сидят».
Суд выслушал только этих четырех подсудимых, после чего почему-то объявил перерыв до середины июня, не дав выступить основному фигуранту — госпоже Инякиной, которая была готова к этому на заседании. Напомним, ранее госпожа Инякина заявила ходатайство о применении к ней амнистии, проводимой в честь 20-летия Конституции РФ. По ряду положений она попадает под нее и может быть освобождена от наказания. Правда, так может быть, если суд «признает необходимым назначить наказание до пяти лет лишения свободы включительно». Учитывая наказание, запрошенное для госпожи Инякиной прокуратурой — от срока свыше пяти лет, ее, возможно, теперь спасет раскаяние. В любом случае у нее сейчас есть время пересмотреть свою позицию. Кстати, на вчерашнем заседании господин Игнарин признался, что, возможно, потерпевшие не были бы против амнистии «если бы она (подсудимая.— “Ъ”) раскаивалась, признавала свою вину».
Как пассажиры «Булгарии» вступились за старпома
На процессе по делу о крушении в июле 2011 года дизель-электрохода «Булгария» и гибели 122 человек ряд потерпевших неожиданно дали показания в пользу одного из подсудимых — старшего помощника капитана судна Рамиля Хаметова. Он обвиняется, в частности в том, что «не принял никаких мер», когда судно тонуло. По словам же потерпевших, Хаметов не только оказывал пассажирам помощь, но некоторых даже спас. Читайте подробнее