Прокуроры получат доступ к банковской тайне. Такие поправки внесены в закон "О банках и банковской деятельности". Согласно законопроекту, прокуроры смогут получать в кредитных организациях сведения о счетах, операциях и вкладах граждан, компаний, а также индивидуальных предпринимателей без разрешения суда. Депутат Госдумы от фракции "Справедливая Россия" Александр Тарнавский ответил на вопросы ведущей Дарьи Полыгаевой.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ / купить фото
— Насколько я понимаю, вы поддерживаете эти поправки? Зачем они нужны?
— Я являюсь соавтором этих поправок, и здесь важно понимать следующее: у нас к банковской тайне сегодня имеют доступ несколько десятков различного рода государственных органов, мы понимаем, что такие возможности у многих имеются. А почему я, например, поддержал эти поправки? Я полагаю, что раз у нас очень непросто воевать с различными правоохранительными органами, которые иногда прессуют бизнес, граждан, пусть лучше будет между ними борьба, что мы и наблюдаем часто. Система сдержек и противовесов дает возможность для большей прозрачности и не создает возможности, чтобы какой-то один госорган силовой не давил, не проводил свою линию, тем самым, блокировав его деятельность и тем самым, ставя в рамки закона. Мы знаем конфликты между прокуратурой и Следственным комитетом, другими органами, МВД, поэтому пусть прокуратура получит те права, которые имеют и другие органы, и это даст возможность межведомственных противостояний, потому что, в конечном счете, страдает конкретный предприниматель и конкретный гражданин.
— Вы сказали, что сейчас некоторые органы уже имеют доступ к банковской тайне без суда. Вы сейчас имеете в виду Следственный комитет?
— Я имею в виду порядка тридцати различных государственных органов.
— Какие, например?
— Счетная палата, налоговые органы, Пенсионный фонд России, Фонд социального страхования, органы предварительного следствия по делам, находящимся в их производстве, Центральный банк, нотариальные палаты.
— А прокуратуре требуется решение суда для этого?
— Да, прокуратура этого не имеет. Моя логика была в том: пусть будет борьба между силовыми структурами, тогда выиграет в итоге гражданин или предприниматель. Когда мы видим массу случаев, сейчас, например, дело Сугробова, известного бывшего руководителя Департамента по борьбе с коррупцией, наезжают на бизнес, наезжают на граждан, они страдают, и отбиться от этого невозможно. Когда есть борьба между силовыми структурами, тогда их конкуренция создает лучшие возможности для лучшего соблюдения закона, это на пользу гражданам и юридическим лицам, компаниям, которые ведут бизнес.
— Как вы считаете, здесь нет опасности для граждан, для компаний, раз у прокуратуры, собственно, не будет никакого препятствия, чтобы получить доступ к банковской тайне?
— Наоборот, как ни парадоксально это звучит, это лучше, потому что, когда есть монополизм одного ведомства при решении каких-то вопросов, например, при аресте, при возбуждении уголовных дел, а другое ведомство ничего не может сделать, тогда, к сожалению, некоторые наши силовики начинают бронзоветь, и отбиться от этого человеку, который законно ведет себя сложно. Дело Сугробова сейчас у всех на устах, обсуждают, как заводились уголовные дела. Хорошо, что в данной ситуации был конфликт с Федеральной службой безопасности, что помогло остановить многие правонарушения и преступления.
Есть даже факт, когда одного чиновника арестовали, а супруга через несколько часов покончила жизнь самоубийством. Не вернешь эту душу.
Но я считаю, что любой конфликт или борьба межведомственная, она на пользу гражданину, она усиливает возможность защиты его прав.