Фестиваль рок
Участники группы Placebo продемонстрировали впечатляющий накал мрачных страстей
Фото: Александр Щербак, Коммерсантъ / купить фото
В парке Горького во второй раз прошел один из самых ожидаемых летних фестивалей "SVOY Субботник", где были и разнузданное рок-н-ролльное веселье, и фирменный британский сплин. Рассказывает ЕЛЕНА КРАВЦУН.
В ряду уже многочисленных московских оупен-эйров "SVOY Субботник" показался мероприятием поспокойнее прочих. Русско-британский лайнап, несколько шатров с хипстерскими брендами, переводные тату, незатейливые конкурсы от организаторов и сотового оператора-спонсора, соревнование по преодолению лабиринтов из оградительной решетки, которой причудливо была обнесена фестивальная зона,— вот, пожалуй, и все. Да и расстояние от фан-зоны до сцены к единению с артистами располагало не сильно. "Субботнику" как фестивалю, конечно, еще предстоит поработать над собственной идентичностью, но уже сейчас понятно — какой-никакой, но он определенно "свой".
Начался фестиваль в полдень с апатичного выступления пребывающей в статусе перспективных артистов команды "Наадя". Продолжил линию унылого инди-попа на асфальтовом солнцепеке молодой лондонский сонграйтер Джейми Вун, временами напоминающий то Дэвида Ашера, то Эда Ширана. Главная интрига фестиваля — лайт-выступление как бы засекреченного проекта The Uchpochmack, на самом деле состоящего из Земфиры и двух ее племянников, было коротким, но ярким. Публичный выход команды, до этого существовавшей в виртуальном пространстве в образе своих мультяшных альтер эго и побившей рекорды русского iTunes, поддержал неожиданно, но к месту возникший Ренарс Кауперс из латышской группы Brainstorm. Песню с актуальным названием "Если мы выживем этим летом" госпожа Рамазанова вместе с басистом Лукой дописали прямо перед выходом на сцену, обеспечив публике премьерный эксклюзив (следующие творения команды можно будет услышать на рейве Alfa Future People под Нижним Новгородом).
На контрасте сработал Майлз Кейн — ливерпульский пижон в костюме в клетку виши, будто вышедший из фильмов Гая Ритчи, к очевидным достоинствам которого еще можно прибавить дружбу с Алексом Тернером из Arctic Monkeys и явную битломанию. Он бесцеремонно обращался с гитарой и отчаянно матерился со сцены, благо на английском пока можно, мешал рокабилли с отвязным рок-н-роллом и самовлюбленно дефилировал, к вящей радости поклонников. Наконец-то разогретая игрой гражданина Кейна, публика довольно хорошо приняла и Metronomy — модный британский электропоп-коллектив, хотя со звуком у них периодически случались проблемы. Музыканты отыграли расслабленный необязательный сет из вещей нового альбома "Love Letters" и хитов, из которого становится очевидно, откуда списали свое саунд-оформление инди-группы а-ля Pompeya. Сумеречная "I'm Aquarius" или "Reservoir" с кукольными клавишными прекрасно слушались бы в клубе, но в огромном пространстве парка элегантные изломы ритмов тонули, как и бэк-вокал.
Оголтелые инди-рокеры Kasabian с первых же нот безапелляционно заявили, что британская музыка — лучшая музыка в мире, в одночасье превратив "SVOY Субботник" в маленький Гластонбери, где они всего несколько дней назад были хедлайнерами. Очередные "новые Oasis" с недавно вышедшим альбомом "48:13" (что просто означает общий хронометраж пластинки) и целой обоймой танцевальных рок-боевиков взорвали парк Горького свободолюбивой энергией и драйвом. Исступленные прыжки огромной толпы, мощные хоровые запевы, и разве что только ленивый не повторял "get loose, get loose" из речитативной кричалки "Vlad the Impaler". Во время исполнения любимой композиции "терминатора" Шварценеггера "Club foot" к музыкантам присоединился Майлз Кейн. И лучше бы закрывали фестиваль именно Kasabian, идеально подходящие по нерву для финального апогея, но нет, закрывать программу доверили Placebo.
Исполнив две песни, команда во главе с Брайаном Молко заявила, что продолжит играть, только когда исправят серьезные проблемы с оборудованием, поэтому флешмоб фанов, выстроившихся с трогательными плакатиками "My dad loves Placebo more then vodka", ушел в никуда. Однако опасность вскоре миновала, и Молко со товарищи надолго воцарились на сцене. По накалу мрачных страстей и красивой меланхолии Placebo выдали космический полномасштабный сет, но с подачей уставших от собственного величия богов, все равно, впрочем, идеально вписывающийся в истаивающий московский закат.