Мода на изображение викторианской эпохи в кино зародилась одновременно с его появлением — и по сей день не проходит: экранизации ключевых викторианских сюжетов выходят в свет с завидной регулярностью. Не счесть экранных воплощений самого знаменитого викторианского сыщика, в последнее время панибратски именуемого просто Шерлок, равно как и реинкарнаций самого отъявленного злодея эпохи — Джека Потрошителя. Примерно раз в три года под Рождество кто-нибудь непременно поминает скупого Скруджа в новой киноверсии "Рождественской песни в прозе", на экране из года в год пляшут чумазые диккенсовские сироты, а безумная жена загадочного мистера Рочестера снова томится на чердаке. И раз в десятилетие Дориан Грей воплощает в кино боль очередного поколения, упрямо не желающего стареть, появляясь то завсегдатаем богемных тусовок в свингующем Лондоне, то на подиумах нью-йоркской "сцены" 1980-х. Но в последние годы викторианский тренд заметно усилился на телевидении — сериалы, основанные на сюжетах эпохи, повалили как из рога изобилия. И постановщики больше не довольствуются пересказом одной классической истории, а крутят и вертят канон как хотят, то собирая всех викторианских бестий в кучу (как в свежих "Бульварных ужасах"), то переиначивая знакомую от века канву.
В помощь зрителю, ищущему наиболее подходящий извод жанра, Weekend изучил, из чего состоит "викторианский набор" десяти сериалов последних пяти лет.
«Дракула»NBC, 2013 год — настоящее время
#джек_потрошитель #американец_в_лондоне #вампиры #скупердяи #безумие #опий_морфий #эмансипация #научные_открытия #технический_прогресс #ужасы
Создатель культового сериала "Карнавал" Дэниел Кнауф здесь полностью переиначил сюжет Брэма Стокера, сыграв с ним в увлекательную постмодернистскую игру. У него Влад Цепеш больше не цыкающий зубом замшелый кровосос, а лощеный молодой денди, поклонник технического прогресса. Для начала он не только воскресает милостью своего заклятого врага, охотника на вампиров Ван Хельсинга, но и вступает с ним в сговор, чтобы противостоять господству нефтяного лобби — монополии старинного Ордена Дракона, члены которого в новые времена заделались крупными нефтедобытчиками и промышленниками. Пригожий Дракула (Джонатан Рис-Майерс) появляется в викторианском Лондоне под видом баснословно богатого американца Александра Грейсона, увлеченного наукой и новейшими технологиями. И если заезжий канадец сэр Генри Баскервиль у Конан Дойля собирался облагодетельствовать английскую деревню установкой электрических фонарей Эдисона и Свана в тысячу свечей, то Грейсон идет дальше: он строит машину, способную производить беспроводное электричество, которое снимет человечество с нефтяной иглы. Дракула в изображении Кнауфа — рефлексирующий романтический герой, ради любви к земной женщине готовый отказаться от крови. Кстати, и здесь не обошлось без Потрошителя: его преступления приписывают Дракуле — страшные раны на телах жертв якобы нанесены, чтобы скрыть следы вампирских укусов. А возлюбленная Дракулы Мина больше не бледная виктимная дева, а настоящая эмансипе — студентка-медичка, которая посещает лекции Ван Хельсинга и твердо решила стать хирургом, а не просто добродетельной женой и самоотверженной матерью. Здесь Кнауф допускает очевидный анахронизм: во времена королевы Виктории женщина могла претендовать разве что на роль сестры милосердия, и даже самая выдающаяся из них, Флоренс Найтингейл, обучалась своему ремеслу у монахинь, а не в учебном заведении, которые в те времена организовывали при больницах. Но для Кнауфа викторианские реалии не указ, а просто средство для создания волнующей и мрачной атмосферы бульварной страшилки, комикса про вечную любовь земной красавицы и бессмертного вампира.
«Улица Потрошителя»BBC, Amazon, 2012 год — настоящее время
#диккенс #джек_потрошитель #шерлок_холмс #ветеран_колониальной_войны #американец_в_лондоне #проститутки #бедные_дети #скупердяи #порнография #трущобы #чахотка #безумие #опий_морфий #эмансипация #научные_открытия #технический_прогресс
Один из самых точных в отображении реалий викторианской эпохи, сериал, тем не менее, подвергся тщательной проверке на историческую аккуратность — в The Guardian даже вышла соответствующая критическая заметка. Действие происходит в лондонском квартале Уайтчепел через полгода после последнего преступления Потрошителя. Доблестный инспектор Рид (Мэттью Макфедьен) и его команда, состоящая из коронера-американца с сомнительным прошлым и полицейского сержанта — ветерана египетской кампании, борется с преступлениями, которые породил, кроме прочего, технический прогресс. Например, изобретение фотографии, согласно допущению авторов сериала, сразу же привело к появлению порнографических снимков на продажу, и кинематограф тоже был использован во зло — для съемки снаффа (подлинных убийств, совершенных на камеру). В третьей серии Риду, который работает не за страх, а за совесть, удается предотвратить отравление целого квартала, причиной которого был яд, подмешанный на мукомольной фабрике в муку свихнувшимся маньяком-человеконенавистником. Рид проявляет тут редкую проницательность, под стать герою эпохи доктору Джону Сноу, который установил, что эпидемия холеры (1853) происходила из-за отравления зараженной водой. В те времена нечистоты сбрасывали в Темзу, оттуда же брали воду для питья, а выгребные ямы граничили с прогнившей канализацией, но до открытия Сноу медики простодушно верили в "теорию миазмов", полагая, что заражение происходит от нечистого воздуха — в частности, зловония, распространяемого вонючими бедняками из трущоб. Причиной же чахотки тогда считалась распущенность и поиск удовольствий, а также безбрачие, алкоголизм, курение и мастурбация. Зато опий, настойку морфия и хлороформ в благословенные викторианские времена можно было купить в аптеках почти без ограничения — этим пользуется в сериале злодей, похищая лондонских девушек для отправки в Америку в качестве живого товара: под действием опия, в забытьи, он предполагает транспортировать их через океан. Этот сериал с роскошно переданной викторианской атмосферой и по-настоящему волнующей интригой, тем не менее, едва не почил в бозе на родном телеканале Би-би-си, но был выкуплен для съемок третьего сезона американским гигантом Amazon, распространяющим видео по запросу.
«Подозрения мистера Уичера»ITV, 2011 год — настоящее время
#шерлок_холмс #бедные_дети #скупердяи #трущобы #чахотка #безумие #опий_морфий #технический_прогресс #научные_открытия
Детективный жанр появился на свет как раз в викторианскую эпоху от именитых родителей — первого детектива Дюпена придумал Эдгар По в рассказе "Убийство на улице Морг" (1841), а Диккенс в "Холодном доме" (1853) частично списал своего инспектора Беккета с реально существовавшего лондонского сыщика Чарлза Филда. Практикующие детективы скоро наводнили дешевые выпуски газет, печатающих истории с продолжением, но всех потеснил Конан Дойль со своим Холмсом. В действительности частные детективы вроде Холмса не занимались расследованием тяжких преступлений — их деятельность получила широкое распространение после введения в силу закона о разводах 1856 года и сводилась в основном к слежке за неверными супругами и финансовому шпионажу. У Холмса в свое время было много нестрашных "соперников" в дешевых газетных сериях. В 1970-х стали выходить антологии всех этих забытых викторианских детективов (первую выпустил в 1971 году брат Грэма Грина Хью — она так и называлась "Соперники Шерлока Холмса"), где теснились его менее удачливые коллеги. На волне нынешней моды, изрядно оттоптавшись на самом Холмсе, сценаристы стали выпускать в эфир и других викторианских детективов, совершенно на него не похожих. Лондонский инспектор Джек Уичер (Падди Консидайн) не обладает и сотой долей холмсовой проницательности и не владеет дедуктивным методом. Это смурной мужчина с больными глазами, которого столичное начальство направляет в сельский Уилтшир расследовать жуткий случай, потрясший всю Англию: в доме местного землевладельца убит его крошка-сын. Несчастное дитя ночью похитили из-под носа спящей гувернантки, зарезали и бросили окровавленное тельце в грязном нужнике на улице (ватерклозеты уже производились в то время промышленным способом, но еще не вытеснили из обихода отхожие места, построенные по принципу выгребной ямы). Уичер слоняется по деревне с расспросами, проводя допотопное расследование, основанное на интуиции и здравом смысле,— тех самых заявленных в названии "подозрениях". Местные констебли с удовольствием суют ему палки в колеса, деревенская публика шипит и плюется вслед. Уичер находит убийцу, но ему ничего не удается доказать. Джек Уичер — реальное историческое лицо, в свое время его называли "королем ищеек", и он действительно расследовал подобный случай — именно его образом вдохновлялся Уилки Коллинз, сочиняя "Лунный камень" (1868), первый в истории детективный роман. В сериале Уичер с позором покидает Уилтшир — разительный контраст с победительным Холмсом. Но именно такой сыщик — не ловкий фокусник, вооруженный дедукцией, а усталый мужчина со своей никому не нужной правдой,— вдруг понравился зрителям, и телеканал ITV зарядил съемки продолжения приключений Уичера: телефильм превратился в сериал.
«Уайтчепел»ITV, 2009--2013 годы
#джек_потрошитель #проститутки #трущобы #опий_морфий #технический_прогресс #ужасы
В викторианскую эпоху технический прогресс шел семимильными шагами, но полицейских расследований почти не коснулся. На вооружении полиции в то время не было научных методов, не говоря уже о пресловутой дедукции,— только осведомители из криминальной среды, да наработанный годами опыт. Лишь в 1894 году для идентификации преступников появился "бертильонаж" — системное описание по внешним признакам, не меняющимся в течение всей человеческой жизни. Сочинения Конан Дойля не вполне отвечали исторической правде — в частности, Холмс начал идентифицировать преступников по отпечаткам сразу после появления книги Фрэнсиса Голтона "Отпечатки пальцев" (1892), то есть задолго до того, как реальный Скотленд-Ярд начал применять этот метод. Тем изобретательнее поступили сценаристы сериала "Уайтчепел", поместив Потрошителя в наши дни и пустив по его следу сыщиков, вооруженных новейшими методами. В свое время самый знаменитый викторианский маньяк так и не был пойман, и по сей день существует множество версий о том, кем он был на самом деле (Конан Дойль, например, считал, что Джек был женщиной — страдающей от бесплодия акушеркой, вымещавшей злобу на проститутках). В современном Лондоне полиция находит обезображенный труп, вести расследование назначают хорошенького румяного инспектора-пижона, совершенно без опыта, которого ни в грош не ставят его подчиненные — старые опытные сыскари. Но золотой мальчик без предубеждений относится к чудаковатому историку-потрошителеведу, который заявляется в участок и обращает внимание полиции на сходство нынешнего убийства с жутким деянием Джека. А когда очередное зверство в Уайтчепеле в точности воспроизводит второе из пяти знаменитых убийств Джека, полиция вынуждена признать правоту заполошного рипперолога и начинает искать подражателя. Но тот всякий раз на шаг опережает следствие — и никакие анализы ДНК и записи уличных видеокамер не помогают изловить таинственного маньяка. Осовремененная версия в точности следует исторической канве, и это только нагоняет жути. Под подозрение в итоге попадает некий Дэвид Коэн. И все благодаря тому, что молодой пижон-инспектор досконально знает историю: в викторианские времена так называли неизвестных еврейского происхождения, проходящих по уголовным делам, "Дэвид Коэн" означало "еврейский Джон Доу", и такой человек действительно фигурировал в деле Потрошителя. В следующих сезонах сериала хорошенький инспектор, хлебнувший лиха и растерявший весь лоск, гоняясь за адским подражателем Джека, продолжит раскрывать старые тайны Уайтчепела — преступления, страшно похожие на те, что совершались здесь два века назад.
«Багровый лепесток и белый»BBC, 2011 год
#проститутки #бедные_дети #скупердяи #прерафаэлиты #порнография #гомосексуализм #трущобы #чахотка #безумие #опий_морфий #эмансипация
"Жители этого страшного города засыпают с бутылкой в руках, пока ты бредешь по нему наугад, оставив надежду найти дорогу домой",— пишет лондонская проститутка по прозвищу Сахарок (Рамола Гараи). Она сочиняет свою "Книгу ненависти", призванную отомстить каждому напыщенному самцу, постучавшемуся в двери борделя. Содержательница заведения миссис Кастуэй (Джиллиан Андерсон) — ее родная мать, подложившая ее в 13 лет под первого клиента. Детской проституции викторианского Лондона ужасался Достоевский, побывавший там в 1862 году,— он взволнованно писал, что заметил на панели матерей, приводящих за собой на промысел малолетних дочерей, и девочки лет двенадцати хватали его за руку. Зато француза Ипполита Тэна, побывавшего в Лондоне почти одновременно с Достоевским, поразило другое — непрактичность английских проституток: "они не знают, как действовать с расчетом и беречь себя, как обеспечить себе хоть какое-то положение, что присуще проституткам Парижа". У Сахарка в этом смысле дела идут неплохо: родная мать пустила ее по рукам, но девушка так любила читать стихи, что подцепила богатого покровителя-книгочея. Но это не конец сказки, а начало жестокой повести, которая совершенно не желает потакать ожиданиям сентиментального читателя. Сахарку удается увлечь состоятельного джентльмена, литератора-любителя Уильяма Рэкхема (Крис О'Дауд) и стать его содержанкой, продемонстрировав неожиданное знакомство с современной литературой,— Рэкхему льстит, что женщина, с которой для начала можно поболтать о Теннисоне и Рескине, послушно ложится с ним в постель, чтобы удовлетворить любую его прихоть. Но после того как Сахарок переселяется из трущоб в особняк Рэкхема в качестве гувернантки его дочери, ее мытарства только начинаются. Рэкхем — образованный, даже прогрессивный для своего времени мужчина, по сути — подлинная скотина: замучивший свою хрупкую жену, доведя ее своим пренебрежением до безумия, и готовый поступить так же и с женщиной, которую якобы "любит". Сериал поставлен по роману-бестселлеру Мишеля Фабера, это блестящий и злой феминистский памфлет, который прикидывается сентиментальной повестью и издевается над всеми викторианскими сюжетами разом. Хеппи-энда в ней не будет, но на то, что женщина в своем праве с лихвой отомстит мужчине, благодарный зритель может рассчитывать.
«Отчаянные романтики»BBC, 2009 год
#диккенс #проститутки #бедные_дети #скупердяи #прерафаэлиты #порнография #гомосексуализм #трущобы #чахотка #опий_морфий #эмансипация #научные_открытия #технический_прогресс
Прерафаэлиты — бренд, которым англичане закономерно гордятся, но с репутацией Братства в истории искусства все не то чтобы однозначно: искренне восхищаться анемичными рыжеволосыми красавицами вообще-то считается уделом сентиментальных клуш. Снобу, лелеющему свой хороший вкус, это не пристало, ведь прерафаэлиты — провозвестники масскульта, а их картины такие слащавые и приторные, настоящий беспримесный кич. Этим двойственным отношением к наследию прерафаэлитов, по-видимому, руководствовались и создатели сериала, подпустив в рассказ иронии, которая хоть и не сразу бросается в глаза, но определенно в нем присутствует. Данте Габриел Россетти, "наполовину итальянец, наполовину безумец", похож в сериале на образцовую богемную оторву и пародию одновременно. Великий критик Джон Рескин представляет собой классического задрота, который по ночам, улизнув из супружеской постели, прокрадывается в свой кабинет и сладострастно рассматривает при свечах полупорнографические эскизы Тернера, а когда жена застает его за этим занятием, неловко оправдывается и бормочет, что это, мол, "из любви к искусству". Автор знаменитой "Офелии" Джон Милле — робкий мальчишка, едва не утопивший в ванне с холодной водой свою модель Элизабет Сиддал и бегающий за Рескином как собачонка в поисках покровительства. А Уильям Хант и вовсе подозрительно смахивает на напыщенного болвана, которым его модель, разбитная Энни Миллер, вертит как хочет. Но самого анекдотического портрета удостоился в сериале Диккенс, который терпеть не мог прерафаэлитов и, посещая их выставки, бухтел, как настоящий старый перечник. Создатели сериала, впрочем, избегают откровенного гротеска. При желании "Романтиков" вполне можно смотреть и как драму, которая на самом деле довольно аккуратно придерживается исторических фактов: да, Рескин действительно не вступал с женой в супружеские отношения, Сиддал едва не утопла в ванне, а музы прерафаэлитов по богемному обычаю переходили из рук в руки в этом тесном кругу.
«Викторианская аптека»BBC Two, 2010 год
#бедные_дети #проститутки #чахотка #опий_морфий #эмансипация #научные_открытия #технический_прогресс
Сериал-реконструкция и одновременно реалити-шоу, в котором историк, фармацевт и студент-медик поселяются в историческом музее под открытым небом Блистс-Хилл в графстве Шропшир, где во всех подробностях воссоздан викторианский город. Несмотря на документальный характер зрелища, в нем присутствует подлинный саспенс. Первая же микстура от кашля, которую новоявленные владельцы викторианской аптеки должны прописать пациентке-добровольцу в соответствии со старинным рецептом, содержит хлороформ, опиум и коноплю, имевшие широкое хождение в викторианскую эпоху. Поэтому действующим лицам исторической реконструкции приходится выкручиваться, заменяя в лекарстве ныне запрещенные компоненты целебными травками и рассчитывая на эффект плацебо. Дальше — больше: героям сериала придется готовить древнюю настойку из дождевых червей, которых в середине XIX века для лечения ушибов кипятили живьем в оливковом масле, лечить пациентов пиявками и обертываниями в мокрые простыни, изготавливать презервативы из бараньих кишок и изучать распространенные в викторианскую эпоху яды и взрывчатые смеси. На взгляд современного человека поразительна приверженность викторианцев "универсальным пилюлям от всех болезней" и готовность лечиться любыми шарлатанскими средствами, на которые только была способна фантазия выдумщика-аптекаря. "Чудесные снадобья" продавали на улицах и рекламировали в газетах по принципу "если не поможет — мы вернем вам деньги". Чтобы успокоить капризного младенца, викторианской мамаше могли предложить какое-нибудь "сердечное средство Готфри" или "ветрогонное Далби", содержавшие опий,— они действительно успокаивали детишек, особенно если к ним добавляли немного джина. Со всеми этими историями и разбираются на глазах у нынешней просвещенной публики персонажи "Викторианской аптеки".
«Чуть свет — в Кэндлфорд»BBC, 2008--2011 годы
#диккенс #ветеран_колониальной_войны #бедные_дети #скупердяи #эмансипация #научные_открытия #технический_прогресс
Этот сериал стоит особняком среди прочих викторианских телешоу: здесь нет ни Потрошителя, ни мрачных и зловонных лондонских трущоб, освещенных неверным светом газовых фонарей, ни прочей обязательной викторианской программы. Главная героиня, юная дочь фермера Лора Тимминс (Оливия Халлинан), переселяется из родной деревни Ларк Райз в соседний городишко Кэндлфорд, чтобы работать на почте, которой заправляет прогрессивная и приятная во всех отношениях Доркас Лейн (Джулия Савала). И в первой же серии деревня Ларк Райз вступает в противостояние с "зазнавшимся" Кэндлфордом из-за платы за доставку телеграмм: 3 шиллинга 6 пенсов для деревенских бедняков — непомерная цена за новости, которые упрямый городской почтальон отказывается бесплатно пересказать деревенскому адресату. Загвоздка в том, что деревня якобы находится за пределами зоны бесплатной доставки в восемь миль, и ее недовольные обитатели требуют заново измерить это расстояние — вот такая "жуткая драма". И в дальнейшем сериал предложит зрителю трагедии такого же пошиба — это самое умильное и терапевтическое зрелище на викторианскую тему, которое только можно вообразить. Ларк Райз и Кэндлфорд — идиллическая сельская Англия вроде безмятежного Шира, населенного честными работящими хоббитами, которые танцуют на закате и протяжно поют песни, а точнее — греза о старой доброй Англии, которой никогда не существовало в действительности. Викторианцы из сериала, конечно, влюбляются, болеют, ссорятся и даже иногда умирают, но выглядит это исключительно благопристойно, и повествование ни на минуту не допускает мрачного тона или драматического надрыва, и любые житейские проблемы разрешаются в нем ко всеобщему удовлетворению — это редкий образец телешоу, предназначенного исключительно для блаженного эскапизма.
«Дамское счастье»BBC, 2012 год — настоящее время
#бедные_дети #скупердяи #эмансипация #научные_открытия #технический_прогресс
Действие одноименного романа Эмиля Золя (1883) на телеканале Би-би-си, недолго думая, перенесли в викторианский Лондон. Молодая провинциалка Дениза (Джоанна Вандерхем) перебирается туда, чтобы работать в магазине тканей у своего дяди, но его крошечная лавчонка практически разорена из-за соседства с огромным роскошным дамским магазином «Парадиз», куда ей и приходится в итоге наняться. Система управления персоналом в «Парадизе» показана как вполне патриархальная в полном соответствии с историческими реалиями: продавцы живут в комнатах над магазином, и начальство претендует не только на их рабочее время, но и свободное распределяет по своему произволу — кроме прочего, сотрудникам магазина настрого запрещено крутить романы друг с другом. Но, несмотря на замшелый стиль управления, хозяин «Парадиза» Морей — предприниматель нового типа, который постоянно придумывает новые маркетинговые ходы, как бы их назвали сейчас: вводит оплату в кредит и доставку товара, начинает рассылать каталоги продукции по почте, устраивает распродажи и берет крупный кредит на расширение магазина. Денизе сразу удается уговорить капризную клиентку приобрести готовое платье вместо сшитого на заказ — задача не из легких, если учесть, что викторианские ателье, где швеи валились с ног от усталости, изготавливали платье на заказ всего за ночь. Дениза проявляет недюжинный талант к изобретению различных способов завлечь избалованных покупательниц, так что скоро ее и предприимчивого хозяина закономерно начинает тянуть друг к другу. В полном соответствии с названием, сериал канала Би-би-си представляет собой типичную дамскую усладу: немного любовных интриг, много красивых костюмов и интерьеров и чуть-чуть экскурса в историю викторианских нравов — но ощутимо проигрывает своему сопернику, «Мистеру Селфриджу» канала ITV, где действие происходит уже в эдвардианскую эпоху, а речь по сути идет о том же самом — становлении универсальной торговли.
«Бульварные ужасы»Showtime, 2014 год — настоящее время
#джек_потрошитель #американец_в_лондоне #вампиры #проститутки #порнография #гомосексуализм #трущобы #чахотка #безумие #опий_морфий #эмансипация #научные_открытия #технический_прогресс #ужасы
Первый сезон сериала Showtime — образцовый пример нашей воплощенной тяги ко всему викторианскому, которая вдруг оказалась помножена на десять. Здесь в безумном стиле mash-up (образцом которого стала книжка 2009 года "Гордость и предубеждение и зомби") смешались охотники на вампиров, доктор Франкенштейн, беззастенчиво влюбленный в собственное творение Протея, чахоточные проститутки, умирающие от ужаса перед Потрошителем на зловонных улицах Лондона, и красавчик Дориан, викторианский хипстер, чахнущий от собственной бессмысленности. В общем, все, что мы давно хотели видеть в рамках одной истории, но стеснялись попросить. В зачине "Ужасов" в Лондон, "злой, как проклятие шлюхи", прибывает заезжий гастролер-американец (Джош Хартнетт) — меткий стрелок, отточивший мастерство на фронтире и там же, предположительно, потерявший душу. По его следу, как положено, уже идут пинкертоны, а пока красавец зарабатывает на виски себе и чахоточной подруге с золотым сердцем стрельбой по кровососам, похитившим Мину — дочь богатого аристократа (Тимоти Далтон). В этой охоте их сопровождает бледная готическая дева, одержимая бесами и снедаемая нечистой совестью — мисс Айвз (Ева Грин). Далтон в роли загадочного аристократа предсказуемо дает мистера Рочестера, Ева Грин в сценах экзорцизма буквально лезет из кожи вон, монстр Франкенштейна (Рори Киннир), которого все принимают за обезображенного станком рабочего, слоняется с томиком Теннисона, Дориан (Рив Карни) нюхает орхидеи, хлещет абсент и увлекается порнографическими фото.