Как стало известно "Ъ", Росфинмониторинг предлагает обязать все российские компании подавать данные о своих бенефициарных владельцах для их включения в существующий единый госреестр юридических лиц (ЕГРЮЛ), а также распространить нормы закона о борьбе с отмыванием на иностранные трасты россиян. Эксперты идею с централизованным реестром считают труднореализуемой, а из-за возможных утечек сведений — еще и опасной для бенефициаров.
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ / купить фото
О подготовке "Национального плана мероприятий, направленных на противодействие уклонению от уплаты налогов и сокрытию бенефициарных владельцев компаний" "Ъ" сообщал еще на этапе его подготовки (см. номер от 4 апреля). 30 апреля этот документ был утвержден первым вице-премьером Игорем Шуваловым. Он содержит перечень всех мер, предусмотренных чиновниками по части объявленной Владимиром Путиным деофшоризации российской экономики. В то время как выполнение самого известного пункта плана — принятие законопроекта о контролируемых иностранных компаниях — застопорилось из-за сопротивления бизнеса (см. "Ъ" от 10 июля), Росфинмониторинг предлагает правительству обсудить его наработки по части раскрытия истинных владельцев коммерческих структур.
В имеющемся у "Ъ" письме Росфинмониторинга правительству финразведка описывает принципы создания реестра бенефициарных владельцев организаций. Ведомство предлагает отдельного реестра не создавать, а дополнить нужными сведениями действующий ЕГРЮЛ — данными о физических лицах, которые прямо или через третьих лиц владеют более чем 25% капитала юридического лица. Соответствующие поправки предложено внести в Гражданский кодекс — о том, что предоставление сведений об учредителях и бенефициарах является одним из условий ведения предпринимательской деятельности в РФ. По замыслу Росфинмониторинга требуемая информация будет вноситься в ЕГРЮЛ при регистрации юрлиц и обновляться при смене бенефициарных владельцев (не позднее 60 дней после изменений). Для уже зарегистрированных компаний предложено установить некий предельный срок представления этих данных. Состав сведений: ФИО, паспортные данные и ИНН.
За предоставление недостоверных сведений предложена административная ответственность (размеры возможных штрафов Росфинмониторинг не называет). Госкомпании, которыми РФ, региональные или местные власти владеют более чем наполовину, от новой обязанности будут освобождены — как и компании, торгующиеся на биржах и раскрывающие информацию в соответствии с законодательством о ценных бумагах. Примечателен пункт о регулировании доступа к собранным сведениям, которые по понятным причинам могут заинтересовать очень многих. Доступ к этому "субреестру" предлагается предоставлять в трех случаях. Первый — по письменному запросу суда по гражданскому, уголовному или административному делу (если может быть применена конфискация имущества; если удовлетворяется гражданский иск, возникший из уголовного дела; если речь идет о неплатежеспособности и банкротстве должника). Второй случай — запрос федерального органа госвласти в связи с просьбой иностранного государства, третий — запрос самой финразведки.
Еще одна антиофшорная тема из письма Росфинмониторинга — трасты, созданные российскими компаниями и гражданами в соответствии с иностранным правом. Росфинмониторинг полагает, что "широкое применение" таких структур для отмывания денег в сочетании с использованием их учредителями услуг российских банков требует распространить на трасты нормы российского антиотмывочного закона (115-ФЗ) — "в целях выявления бенефициарных владельцев иностранных юридических образований".
Рустам Вахитов из Baker Tilly полагает, что создание централизованного реестра бенефициаров вряд ли закончится успехом: "Задача очень сложная, о подобных зарубежных аналогах мне неизвестно". По его словам, отчасти новация дублирует существующую обязанность банков по идентификации бенефициара счета. У Михаила Филинова из PwC инициатива Росфинмониторинга также вызывает много вопросов. В частности — как, например, российская компания сможет получить от своей иностранной материнской компании информацию о конечных бенефициарах? Последняя может сама не обладать такими сведениями, или она не вправе их раскрывать — например, в соответствии с законом о защите персональных данных. По словам Георгия Коваленко из EY, существенным риском будет возможность утечки информации из реестра в свободный доступ — и это будет останавливать бенефициаров от раскрытия. Не до конца ясно, говорит эксперт, каким образом будет проверяться информация в отношении бенефициаров в российском суде.
В отношении введения трастов в российское правовое поле юристы настроены более оптимистично. "Желание признать трасты является понятным. Действительно, до сих пор не совсем ясно, как их существование должно соотноситься с разными нормами российского законодательства",— говорит Михаил Филинов, напоминая, что в законопроекте о контролируемых иностранных компаниях Минфин дает свое определение "иностранной структуры". Рустам Вахитов, называя признание трастов "жизнеспособной инициативой", полагает, что тем не менее острой необходимости в ней нет. Причина — прямых связей с трастами у выплачивающих доход российских компаний нет, а при получении дохода российскими физическими лицами "оттуда" статус траста как юридического лица или иного образования для целей налогообложения дохода бенефициаров в России существенной роли не играет.