Владимир Путин назвал первопричиной крушения малайзийского боинга противостояние на Украине. Российский лидер также принес соболезнования в связи с гибелью в катастрофе британских подданных. Глава Совета по внешней и оборонной политике Федор Лукьянов считает авиакатастрофу четким сигналом для мирового сообщества.
Фото: Василий Шапошников, Коммерсантъ / купить фото
Жуткая примета глобализации: жертвой междоусобной войны на периферии восточной Европы стал самолет страны, находящейся в 10 тыс. километров от зоны конфликта и не имеющей к нему даже отдаленного отношения. Украинская воронка затягивает в себя мировую политику, превращаясь в событие вселенского масштаба.
В 21-м веке не будет мировых войн, которые мы знаем из истории 20-го столетия. Феномен современности в другом: едва ли не всякий очаг локального противостояния становится звеном в цепи событий, каждое из которых усугубляет глобальную нестабильность и непредсказуемость. С конца 20-го века много рассуждали о миропорядке. Каким он стал после окончания холодной войны, насколько устойчив и долговечен? Сейчас говорить о порядке просто язык не поворачивается.
Усиливается чувство подступающего со всех сторон хаоса, ощущение, что человечество сошло с ума, как минимум, та его часть, которая призвана отвечать за управление мировыми процессами.
Анализ подменяется догматической убежденностью, либо параноидальной подозрительностью. Вместо продуманных стратегий — спонтанные реакции. На фоне разговоров о гуманизации политики и отказе от двойных стандартов расцветает идеологизированная предвзятость, истина становится партийной. Если свои, то заведомо правы, если чужие, то виноваты по определению.
Тотальный диктат информации, погоня за оперативностью и остротой сюжета ведут к постоянному упрощению картины, все более двухцветной, резкой, контрастной.
Потоки новостей непонятного происхождения захлестывают политиков, они из-за этого даже цинично-расчетливыми быть не успевают, лишь бы не отстать от стремительно меняющейся атмосферы, которой манипулируют медиа. Катастрофы, подобные той, что случилась с малайзийским рейсом, должны заставить всех остановиться, опомниться, взмолиться, в конце концов, ведь это не только трагедия — это великий страшный грех. Но нет, маховик не остановить.