В Швеции в воскресенье весь день искали российскую подводную лодку, которая якобы находилась в территориальных водах страны. Поднявшийся шум заставил комментаторов вспомнить, казалось, давно минувшее. О возвращении в прошлое – глава Совета по внешней и оборонной политике Федор Лукьянов.
Фото: Василий Шапошников, Коммерсантъ / купить фото
Тем, кто не застал холодной войны или уже забыл ее дух, предоставляется возможность освежить это в памяти или познакомиться заново. Весь вчерашний день в Швеции царил переполох. Военные моряки вели неподалеку от Стокгольма охоту за неким объектом, предположительно – российской подводной лодкой, попавшей в аварийную ситуацию. И хотя внятных официальных объяснений происходившему дано не было, пресса и экспертное сообщество моментально перенеслись на 30 лет назад.
Тогда советское присутствие в водах Швеции было главной темой национальной безопасности. Реальные факты затейливо перемешивались с изобретательной конспирологией. Это породило, с одной стороны, мощную пронатовскую ориентацию Стокгольма, формально нейтрального, но активно работавшего с альянсом. С другой – целый пласт фольклора от книг и кино до специфических дебатов между правыми и левыми, которые в Швеции традиционно резко антагонистичны.
То, что проблема имела место, трудно оспаривать, особенно после того, как осенью 1981 года советская подлодка села на мель возле шведского города Карлскруна. Но очевидно и другое – спекуляции на угрозе с востока были излюбленным политическим инструментом. Кстати, самым, пожалуй, яростным разоблачителем Советов был молодой тогда консерватор Карл Бильдт. Тот самый, который пару недель назад ушел с поста министра иностранных дел, где прославился в качестве наиболее резкого оппонента Москвы.
Что бы ни происходило сейчас в стокгольмских шхерах, события стали иллюстрацией того, что мы действительно возвращаемся в атмосферу холодной войны. Россия и НАТО официально видят друг друга противниками. Это влечет за собой определенную модель поведения – умеренно провокационную и демонстративную. Общественное мнение превращается в самозаводящийся механизм, для которого детали уже не принципиальны. Страхи генерируются и подпитываются сами собой.
Лично я вижу в этом одну позитивную сторону – приятно почувствовать себя на 30 лет моложе. Других преимуществ, пожалуй, нет.