У любого журналиста, который десятки раз за год мотается на зарубежные тест-драйвы, есть свои истории, связанные с пересечением границы. Пассажир на паспортном контроле чем-то похож на собаку, запрыгнувшую на забор и замершую в состоянии шаткого равновесия. Кажется, вот он - лапой подать - соседский двор! Но брошенный камень мигом смахнет беднягу обратно.
Таким камнем может стать даже зарубежная виза, если она, по мнению пограничников, не отвечает цели твоего визита в их страну. "Ага, - зловеще щурятся они, - прилетел на тест-драйв, то есть работать, а виза туристическая, то есть развлекаться. Типичное ага!" - "Неправда ваша, - фальшиво уверяешь ты. - Я на тест-драйве буду не работать, а именно что развлекаться". - "Как же нет, когда вовсе даже да". Но один мой коллега на корню пресек бессодержательный диспут. "Я автомобильный журналист, - веско заявил он. - То, что для вас - работа, для нас - развлечение!" Чиновник, потрясенный мощью этого аргумента, тут же шлепнул штамп.
А иногда твой прилет помогает аборигенам расширить эрудицию, открыть для себя новые горизонты. Однажды в аэропорту им. тов. Кеннеди я честно сообщил служивому, для чего прибыл в США. Выслушав меня, он чем-то сильно озадачился и начал задавать вопросы, которых я, увы, не понял. Моих познаний в языке Диккенса и Стейнбека хватает, чтобы попросить One shot of whiskey, но для вдумчивых бесед этого мало. Тогда пришел другой чиновник, говоривший по-нашему, и мягко спросил: "Вы заявили, что прилетели по приглашению компании Mercedes-Benz тестировать автомобиль Mercedes-Benz?" Я кивнул. "Но Mercedes-Benz - это в Германии, - еще мягче сказал он. - А здесь United States Of America". - "Вы совершенно правы, - сказал я, стараясь не хихикать, - однако автомобили Mercedes-Benz выпускаются и в США, в штате Алабама". - "Да-а-а? - изумился собеседник. - Ну, надо же!"
К сожалению, некоторые деятели пропускной службы заранее убеждены в том, что ничего интересного ты не расскажешь, а способен лишь покаяться в грехах. Так, сухопарая особа в другом американском аэропорту, бегло перелистав документы, вдруг вперила в меня въедливый взор и процедила: "Водка? Сигареты? Наркотики?" - таким тоном, словно точно знала, что у меня этим добром набиты все карманы. Ну еще бы! Что, кроме водки и сигарет, может ввезти в Штаты наш автомобильный журналист? Только чемодан конопли. Напрашивался ответ вроде: "Мэм, в вашем возрасте пора иметь свои наркотики", - но я вовремя прикусил язык. В подобных ситуациях юмор противопоказан. Пограничные и таможенные чиновники шуток не понимают. Как-то раз товарищ на вопрос о цели приезда вместо "тест-драйв" весело брякнул: "Секс-драйв!" - и был отлучен от нас на добрый час. Все это время его в отдельном помещении вежливо расспрашивали: что и кому он хотел доказать своим странным заявлением?
Другому коллеге при пересечении немецкой границы вздумалось погладить служебную собаку, призванную обнюхивать сомнительный багаж. Это был опрометчивый жест. Собака просто брезгливо отвела морду, зато стражи порядка сразу смекнули, что столь неадекватным поступком россиянин, не иначе, пытался отвлечь внимание от собственной поклажи. Сумку выпотрошили, фотографический штатив раскрутили до последнего винтика...
Бывают и приятные встречи. Мне с особой теплотой вспоминается служащий, работавший пару лет назад в аэропорту Хельсинки. Он отлично говорил на русском языке, но при этом - с классическим "прибалтийским" акцентом, как его пародируют в анекдотах. "Надоолго к наам?" - "На дваа дняа", - ответил я, с ужасом осознав, что невольно заразился тем же произношением. "Корооткий тест-драайв", - констатировал он. "Даа, - сказал я. - На мееньше ехать смысла неет". - "Я слышал этот анекдоот, - улыбнулся он. - Добро поожаловаать!"
Впрочем, всякого рода казусы на границе случаются редко. Потому они и запоминаются. А чаще все происходит буднично: пара вопросов-ответов, штамп в паспорте - и калитка на ту сторону открывается. Иначе как бы мы мотались на тест-драйвы?!