Вы бы что впрок купили?

Экономисты отмечают, что покупки россиян похожи на предкризисные действия: они начинают закупать впрок то, на что цены уже поднялись или ожидаемо повысятся. "Власть" решила узнать у читателей, чем можно было бы запастись.

Пока ничего. Опасения, что будет хуже, есть. Но паники в душе еще нет. Я вижу какую-то деятельность наверху, так что будем присматриваться. Да и я пока много работаю.

Михаил Жванецкий, писатель-сатирик

Мне уже много лет, и за свою жизнь я купил все необходимое. А что до общего повышения спроса на товары длительного пользования, то, например, на автомобили я, к сожалению, отмечаю только падение. Хотелось бы, чтобы люди покупали больше автомобилей: наши заводы работают не на полную мощность. И на рынке недвижимости пока роста нет. Хотя в Москве я уже вижу активизацию продаж, а до нас такое доходит примерно через два месяца после Москвы, так что мы пока ждем.

Анатолий Артамонов, губернатор Калужской области

Я ничего впрок не покупаю, не знаю почему. Может, потому, что я обеспеченный человек, или потому, что все уже куплено. Самым серьезным и эффективным вложением для меня было образование детей: все мои дети в состоянии себя прокормить благодаря хорошему образованию. Но я еще помню те времена, когда в домах стояли мешки с сахаром и с мукой. Причем я в 1980-е годы жил в колхозе. И это такая примета, когда люди покупают спички, соль, сахар. Настроение даже не предкризисное, а кризисное чувствуется. Если это предкризисное, что тогда кризис?

Юрий Каннер, президент Российского еврейского конгресса

Меня больше волнует проблема приобретения услуг, а не товаров. У меня многодетная семья: пятеро детей. И главное сейчас — сохранить для таких семей тот уровень образования, здравоохранения, который у них был. Вопросы соцзащиты этих категорий граждан должны иметь приоритет. Образование, медицина, спорт сейчас дорожают на глазах.

Владимир Слепак, глава комитета Общественной палаты по соцподдержке граждан и качеству жизни, сопредседатель Союза потребителей России

Ничего. Не вижу я предкризисных настроений, особенно в регионах. Не надо нагнетать и искусственно создавать ажиотаж. Начнется паника — начнется подорожание. С продуктами у нас все в порядке, отечественных становится больше. Цены на некоторые товары выросли, но, чтобы скупали все и вся, я не вижу. Телевизоров и компьютеров в магазинах тоже полно. Подорожали некоторые лекарства, не имеющие российских аналогов. В этом сегменте есть проблемы, но все в пределах разумного. Прошли те времена, когда можно было зажать Россию в железные клещи. Мир становится все более многополярным.

Валерий Рязанский, председатель комитета Совета федерации по социальной политике

Ничего, потому что я нищий. Впрок ничего купить не могу, потому что денег у меня нет и быть не может, ведь я честно работаю и ничего не ворую. Я об этом просто не задумываюсь.

Олег Басилашвили, народный артист СССР

Я не закупаюсь. У нас очень активно нагнетается истерия, которая совершенно беспочвенна. Санкции и прочее провоцируют у населения страхи. Фундаментальных причин для серьезных катаклизмов не вижу, как и необходимости покупать доллары и нечто, что мне в данный момент не нужно.

Леонид Страхов, гендиректор "Спортмастера"

Ничего, все бесполезно. Были бы деньги, прикупила бы какую-нибудь квартирку. Эта паника носит характер психоза, а я зря деньги не трачу. В кризис 1998 года я все потеряла и вынуждена была продать недостроенную квартиру, чтобы прожить на вырученные деньги. В 2008-м жертвой кризиса не стала, но зарабатывала тогда живые деньги — рубли и тут же все их тратила на жизнь. Я научилась не паниковать.

Ирина Хакамада, член Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека

Все, абсолютно все закупаю! Особенно продукты. Я ожидаю сильного кризиса, но думаю, что в скором времени он закончится. А закупаю я все и сразу, просто чтобы все было.

Борис Моисеев, заслуженный артист России

Мне всегда казалось странным кидаться и что-то скупать. Я так не делал ни в 1998 году, ни в 2008-м и особых поводов для этого сейчас не вижу. Ситуация на самом деле неопределенная: может, будет кризис, а может, будет рост. Многое зависит от динамики цен на нефть. На импортные товары цены выросли, на внутренние тоже растут из-за инфляции. Это вряд ли кого-то радует, но для этого Центральный банк и переходит от таргетирования обменного курса к целеполаганию по инфляции, чтобы ее снижать.

Владимир Дребенцов, вице-президент BP в России

Я не отношусь к тем людям, которые скупают доллары или гречку. Доллары — поздно, а гречка и без того есть. Кто-то из друзей закупает доллары, кто-то евро, кто-то недвижимость. Эта проблема связана с генетическим страхом остаться голодными, а в нашей семье он в основном изжит. Это атавизм 1990-х годов, когда не было понятно, что впереди, и казалось, что завтра будет нечем накормить детей. Если и будет проблема с кормежкой детей и стариков, то это будет связано не с голодом, а с уменьшением каких-то деликатесных позиций. Это вполне адекватная плата за Крым. Я, общаясь с зарубежными друзьями, вижу, что все у нас не так уж плохо. Какие-то товары, наоборот, начали появляться.

Мария Арбатова, телеведущая, писательница

ВОПРОС НЕДЕЛИ / ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ НАЗАД*

Вы сколько хотели бы прожить?

Итальянские врачи сделали открытие, которое позволяет продлить жизнь — пока, правда, только белым мышам.

Лет 80 было бы хорошо, но в здравом уме и доброй памяти. Но если этого генная инженерия не дает, то зачем больше, продлевая и увеличивая маразм, неполноценность и множество других недостатков старчества.

Александр Шохин, руководитель фракции НДР

Сколько мне отведено, столько и проживу. Мышкины эксперименты — это для убогих душой. Можно быть потухшим и в 30 лет. А когда есть воля к жизни, то жизнь продлевается сама собой.

Элла Памфилова, уполномоченный по правам человека в Российской Федерации

Продлить жизнь? Зачем, я лучше посплю подольше. Продление жизни, клонирование и прочее я нахожу достаточно еретичными вещами. Все это вмешательство в естественные законы природы и вообще не нашего ума дело.

Сергей Доренко, ведущий программы "Версии" (ОРТ)

Не знаю, как у мышей, а я проживу, сколько судьбой отмерено. Просто очень верю в судьбу. Хотя если мне предложат какую-нибудь операцию, то я хотел бы продлить жизнь по крайней мере на столько же. Чтобы в итоге получилось не меньше 200 лет.

Геннадий Хазанов, директор Театра эстрады