Арктика уже в ближайшем будущем должна стать одним из центров мировой добычи углеводородов. Ее российский сектор считается одним из наиболее перспективных, и отечественные нефтегазовые компании готовятся к освоению шельфовых месторождений. В то же время нельзя забывать о том, что подобная работа сопряжена с серьезными экологическими рисками. Компании уверяют, что смогут с ней справиться. Эксперты предупреждают, что для этого им придется серьезно постараться.
Фото: «Газпром нефть шельф»
Проектное обоснование
Основная часть российской Арктики уже залицензирована и распределена между государственными «Газпромом» и «Роснефтью». Пока на северном шельфе запущен только один проект. С декабря прошлого года «Газпром нефть шельф» ведет добычу на Приразломном месторождении в Печорском море, запасы которого составляют более 70 млн тонн нефти. Этот проект предполагает бурение с платформы (глубина моря там около 20 м) 19 добывающих скважин и 16 — нагнетательных для поддержания пластового давления. На пик добычи — 5,5 млн в год — месторождение должно выйти к 2020 году, срок его эксплуатации — 20 лет.
Работа в новом регионе со сложными и малоизученными условиями вызывает опасения со стороны экологов. Так, специалисты Greenpeace считают, что постоянное наличие ледового покрова и значительные глубины создают крайне высокие экологические риски. По мнению руководителя программы по экологической политике ТЭКа «WWF России» Алексея Книжникова, в целом для ледовой Арктики так и не найдено решения для борьбы с разливами нефти. Эксперт также считает, что подводные добычные установки «в чрезвычайных ситуациях не поддаются управлению» и сооружение ледостойких платформ возможно только на глубинах 200–300 м, но не на глубинах свыше 1 км.
Однако на рынке такие заявления считают необоснованными и напоминают, что опыт компаний, уже работающих на шельфе, доказывает возможность безопасной добычи нефти. К тому же перспектива нефтедобычи в Арктике касается ограниченного числа районов — это шельф Баренцева и Карского морей, Гренландии и Восточной Канады, Аляски. Кроме того, основным ресурсом Арктики является не нефть, а природный газ, который несет меньшие экологические риски (соотношение оцениваемых ресурсов составляет примерно 75% на 25%).
Системные особенности
Заместитель директора Института океанологии РАН по геологическому направлению Леопольд Лобковский говорит, что 100-процентную безопасность не может гарантировать ни одна компания, причем вне зависимости от региона добычи. Он подчеркивает, что Арктика — особо чувствительный регион, что связано с его климатическими и биологическими особенностями. Из-за низких температур и более бедной биоты процессы восстановления в Арктике идут медленнее, так что уничтожение какой-то популяции или другие изменения в регионе влекут за собой перестройку всей системы. По словам ученого, проект, расположенный в Арктике, должен учитывать не только технические решения и человеческий фактор, из-за которого и случалось большинство аварий, но также в нем должны быть просчитаны возможное влияние добычи на грунт, гидрометеорологические и биологические условия как минимум на десять лет вперед.
Леопольд Лобковский полагает, что, например, платформа «Приразломная» «достаточно безопасна, так как имеет особую конструкцию и учитывает большинство возможных нештатных ситуаций, таких как айсберги или даже огромные ледяные поля, столкновение с которыми она должна выдержать». Эксперт отмечает, что все скважины, которые планируется пробурить на месторождении, находятся внутри платформы, а ее основание (кессон, вес которого составляет 500 тыс. тонн) одновременно является «буфером» между скважиной и открытым морем. Нефть на платформе хранится именно в кессонной части — ширина ее бетонной стенки составляет 3 м, а сверху она покрыта 42-миллиметровой нержавеющей сталью.
Система хранения нефти на платформе предусматривает «мокрый» способ размещения добытой нефти в резервуарах, что исключает попадание кислорода и образование взрывоопасной среды. Леопольд Лобковский также отмечает, что на «Приразломной» используется система «нулевого сброса», то есть использованный буровой раствор, шлам и другие технологические отходы закачиваются в специальную поглощающую скважину. Как утверждают в «Газпром нефть шельф», возможность возникновения аварийных ситуаций сведена к минимуму. Кроме того, на платформе используется механизм аварийной защиты, который отключает перевалку нефти на танкер в случае каких-либо сбоев максимум за семь секунд. «Образование значительных разливов просто невозможно»,— говорят в компании.
Вопрос истории
Одна из главных претензий к «Приразломной» — использование в качестве одного из ее элементов части другой платформы — норвежской Hutton, работавшей в Северном море.
«Все платформы в мире состоят из двух частей: опорного основания и верхнего строения,— напоминает руководитель проектов научно-методического центра “Информатика риска” Валентин Журавель.— После проведения ревизии Hutton надежды на использование ее технологической части не подтвердились, и в итоге в дело были взяты неизнашиваемые и не влияющие на безопасность части этой платформы». При этом такие ключевые элементы платформы, как, например, система отгрузки нефти, «полностью оригинальны». В «Газпром нефть шельф» при этом напоминают, что активное строительство «Приразломной» началось в 2008 году и это абсолютно новый объект. «Те, кто говорит о какой-то старой платформе, или действительно искренне заблуждаются, или сознательно искажают факты»,— подчеркивают в компании.
Минимизировать опасность
Как говорит Валентин Журавель, сегодня наибольшая потенциальная опасность при освоении Арктики связана не с самой добычей нефти, а с ее транспортировкой. С ним согласен и господин Лобковский. До взрыва на платформе ВР в Мексиканском заливе в 2010 году самые серьезные аварии происходили с танкерами. С севшего на мель в 1989 году танкера Exxon Valdez у берегов Аляски произошла утечка около 260 тыс. баррелей нефти, которые образовали нефтяное пятно размером 28 тыс. кв. км.
У Арктики свои особенности, и ликвидация разлива нефти в этом регионе будет очень сложной, признают эксперты. По словам Леопольда Лобковского, если вспомнить катастрофу в Мексиканском заливе в 2010 году, то именно близость к тропической зоне способствовала довольно быстрому восстановлению биосистемы. Также помогло то, что Мексиканский залив открыт Атлантическому океану. Арктический же бассейн замкнут, поэтому большого обмена воды нет, говорит эксперт, к тому же нефть оказывается подо льдом и начинает взаимодействовать с ледяным покровом. «Очевидно, здесь все сложнее, так что все усилия инженеров направлены на то, чтобы избежать даже намеков на нештатные ситуации»,— говорит господин Лобковский.
Однако, как говорят в «Газпром нефть шельф», естественная локализация нефтяного пятна из-за льда, напротив, упрощает задачу сбора и дает возможность выиграть время на борьбу с разливом. Полевые испытания распространения нефти в холодной воде и подо льдом показали, что при низких температурах увеличивается вязкость нефти, из-за чего нефтяное пятно в холодной воде обычно толще и меньше по площади, чем в теплых широтах.
Валентин Журавель, в свою очередь, добавляет, что, раз уж нефть попала в море, можно только смягчить воздействия и последствия разлива. По мнению эксперта, «Приразломная» укомплектована современным оборудованием для ликвидации разливов в том числе в ледовых условиях. «Мы можем спорить об эффективности применения тех или иных агрегатов в конкретных ситуациях, можем обсуждать подходы к моделированию и ликвидации разливов, но говорить, что технологий и способов нет,— это лукавство»,— говорят в «Газпром нефть шельф». Компания регулярно проводит в районе базирования «Приразломной» учебно-тренировочные занятия по проверке готовности к ликвидации возможных разливов нефти. С начала 2014 года прошло уже более 100 учебно-тренировочных занятий, самым крупным из которых стало учение по поиску и спасению людей, а также ликвидации разливов нефти «Арктика-2014».В них были задействованы 20 единиц автотранспорта, 10 судов, 5 тыс. м бонов, 41 единица нефтесборных систем и оборудования и даже четыре единицы авиатранспорта. Валентин Журавель считает, что из здравого экономического смысла приоритет всегда отдается «предупреждению и предотвращению», тем более такие компании как «Роснефть» и «Газпром» уже больше десяти лет работают на шельфе Сахалина. «У России всегда лучше получаются мегапроекты»,— добавляет он.
Добыча технологий
Освоение ресурсов Арктики также связано и с развитием новых технологий, причем не только добычных, но и экологических. «Разработка шельфа региона имеет не только экономический эффект, но и технологический: когда-то надо было начать освоение, ведь технологии развиваются не сами по себе, а только если есть область их применения»,— говорит Валентин Журавель. В то же время, по его словам, вряд ли в ближайшие годы можно будет говорить о массовой разработке шельфа Арктики, скорее речь может идти о довольно продолжительном этапе практической оценки ее ресурсов. Параллельно с ней будут вестись и другие исследования, которые позволят лучше понять особенности работы в регионе. «Есть вполне разумная теория, что именно метан как парниковый газ может иметь эффект на потепление Арктики»,— говорит Леопольд Лобковский. Арктика остается мало изученной, отмечает эксперт, поэтому главное при выходе на новые участки — это их тщательное изучение и учет природных аномалий, таких как метан или сейсмическая активность.
Дополнительно
• Приразломная жизнь
• Экономический потенциал Арктики
• Влияние санкций на будущее проектов на шельфе
• Экономические риски освоения Арктики
• Экологические аспекты работы на шельфе
• Фотогалерея: Подводная жизнь Печерского моря
• Фотогалерея: Лица «Приразломной»
• История русской Арктики
• Интерактивная карта платформы «Приразломная»
• Схема ликвидации разлива нефти