Вчера президент России Владимир Путин и министр иностранных дел Сергей Лавров в сочинской резиденции "Бочаров ручей" встретились с министром иностранных дел Сирии Валидом Муаллемом, чтобы обсудить проведение в Москве конференции, в которой будут участвовать представители сирийских властей и воюющей с ними оппозиции. И чтобы получилось не так, как в швейцарском Монтрё. Специальный корреспондент "Ъ" АНДРЕЙ КОЛЕСНИКОВ считает, что в Москве (или, вернее, в Сочи) дают понять: от России много чего до сих пор зависит в мире.
Президент России Владимир Путин и министр иностранных дел Сирии Валид Муаллем встречались в обстановке такой уединенности, что даже, казалось, не замечали друг друга
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Встреча президента России Владимира Путина и министра иностранных дел Сирии Валида Муаллема проходила в обстановке таинственной и почти мистической. Никогда не было, например, такого, чтобы подобного рода встречу не фиксировал личный оператор президента России. Здесь, в небольшом рабочем кабинете президента, не было вообще ни одного видеооператора: только три фотокорреспондента.
Господин Муаллем вошел в рабочий кабинет Владимира Путина минут за десять до появления президента и подвергся панической фотоатаке. Некоторое время он стоял навытяжку — так, как солдат правительственных войск Сирии стоит, наверное, перед воображаемым Башаром Асадом, но потом его терпение вдруг закончилось, и он через переводчика поинтересовался у корреспондента "Ъ": "Зачем вы делаете столько снимков?"
Услышав ответ "Чтобы выбрать лучший!", министр просто расцвел, лицо его озарила лучезарная улыбка (если в таких выражениях позволено говорить про министра иностранных дел Сирии), и он поднял кверху большой палец.
Единственное, чего он, видимо, не учел: что это можно расценить как приглашение для продолжения фотосессии.
А она продолжилась и прекратилась только через полминуты после появления Владимира Путина и Сергея Лаврова.
В резиденции "Бочаров ручей" они беседовали около часа, и содержание разговора известно только им троим (и переводчику).
Пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков рассказал информационным агентствам только про сам факт встречи, не прибавив хотя бы, что обсуждался, например, широкий круг вопросов: очевидно, существовало опасение, что и это замечание может быть истолковано нежелательным образом.
Таинственность продолжилась по прибытии Сергея Лаврова и Валида Муаллема в отель "Родина". Первым приехал министр иностранных дел России. Помедлив некоторое время в холле, он направился к лифту, а не к журналистам, которые ждали его в большом зале библиотеки (предполагалось, что министры сразу зайдут туда и что-то все-таки сообщат журналистам).
Но, видимо, Сергей Лавров решил, что будет неудобно, если они войдут в библиотеку сразу: министры должны ведь, в конце концов, что-то обсудить и с глазу на глаз.
Поэтому наверх через пять минут поднялся и Валид Муаллем.
Через некоторое время, обеспечив операцию прикрытия переговорного процесса, они появились перед журналистами.
И последовала, можно сказать, масштабная пресс-конференция — так же, как сильно секретили встречу господина Муаллема с президентом России, так же от души два министра раскрылись на этой пресс-конференции.
— Мы провели с господином Муаллемом насыщенные переговоры,— подчеркнул Сергей Лавров (да язык бы не повернулся упрекнуть его за это — то время, которое они провели, общаясь в "Родине", и в самом деле должно было быть, видимо, очень насыщенным, так как его было очень мало.— А. К.).
Министр иностранных дел России добавил, что "единственный фактор, который сейчас определяет развитие событий на Ближнем Востоке,— угроза терроризма". Черные флаги организации, которая называет себя "Исламским государством", уже разворачиваются в Ливане и Египте, а не только в Сирии.
Сергей Лавров отдельную, яркую главу своего вступительного слова посвятил, безусловно, двойным стандартам, с которыми "действует в регионе коалиция во главе с США, наносящая удары по террористам на территории Сирии без согласия сирийского руководства".
— Отказ во взаимодействии,— сказал российский министр,— выглядит тем более неадекватно на фоне завершившегося химического разоружения Сирии, что говорит о договороспособности ее руководства.
Он перешел к главному, из-за чего, видимо, была и организована не только эта пресс-конференция, а и встреча господина Муаллема с господином Путиным:
— Мы убеждены, что силового решения этот конфликт иметь не может, поэтому считаем принципиально важным создать условия возобновления политического процесса. Надо извлечь уроки из неудачных попыток решить вопрос, включая конференцию в Монтрё и два раунда последовавших после нее переговоров.
Господин Муаллем, казалось, зачарованно смотрел на российского коллегу с высоты своего маленького роста.
— Мы подтвердили,— сказал Сергей Лавров,— готовность предоставить московскую площадку для переговоров конфликтующих сторон.
До этого в Москву приезжали представители сирийской оппозиции, и теперь на встрече с министром иностранных дел Сирии возможность такой встречи российские переговорщики постарались превратить в реальность, к которой все уже даже можно сказать привыкли, причем в основном за последние несколько минут. К тому же, учитывая, в каком уединении проходила встреча Валида Муаллема и Владимира Путина, честь решения по поводу такой встречи российский президент на всякий случай решил отдать Сергею Лаврову (поэтому и пресс-конференция проходила не на территории резиденции "Бочаров ручей", а в "Родине").
Валид Муаллем, без преувеличения, от всей души поблагодарил российского коллегу и заодно скрепил эту дружбу кровью, а точнее — одним единственным высказыванием:
— Мы обсудили с моим другом Сергеем Лавровым и тот заговор, который ведут против Сирии Турция, Саудовская Аравия, Катар и некоторые другие страны.
Сирийские журналисты в первую очередь поинтересовались, конечно, сроками и формами конференции в Москве.
— Если вы рассчитываете,— отреагировал Сергей Лавров,— что будет объявлена такая же конференция, как в Монтрё — с 50 государствами, тысячами журналистов, софитами... Нет, такой конференции не будет.
Очевидно, сирийское руководство и оппозиция станут встречаться один на один, при отсутствии журналистов, это уже вчера было испытано в "Бочаровом ручье", и в полной темноте.
— Россия,— пояснил Сергей Лавров,— уже не первый месяц работает с оппозиционными партиями в Сирии (то есть готовит эту конференцию.— А. К.)... Эту работу мы проводим не скрытно, информируем наших партнеров из числа западных стран и стран региона, которые имеют влияние на ситуацию (видимо, Турцию, Саудовскую Аравию и Катар — Сергей Лавров постарался таким образом освободиться из объятий, в которых его пытался задушить сирийский коллега.— А. К.).
Но ему не давали этого сделать. Последовал вопрос о "террористах, которые продолжают воровать сирийскую нефть и продавать ее через турецких посредников по $30 за баррель" (очевидно, партнерам в ЕС.— А. К.).
— Безусловно,— согласился Сергей Лавров,— мы получаем такую информацию... прежде всего из СМИ. В отличие от некоторых наших коллег (он не забывал каждый раз делать такую оговорку.— А. К.), мы продолжаем бороться с терроризмом на прочной основе международного права: обратились в ООН — с просьбой установить факты и принять меры...
Меры, по его словам, никто, впрочем, принимать пока не собирается, и даже факты не спешат устанавливать.
— Обращаем внимание,— добавил российский министр,— что не так давно ЕС приостановил эмбарго на закупку нефти в Ливии, а там тоже есть районы, контролируемые террористами.
В общем, он даже вслух назвал этот адрес — ЕС.
Война, таким образом, у России и в этом направлении идет по всем фронтам, и на каждом ее руководители стараются доказать, что без участия России шансов на выигрыш нет ни у кого вообще (кроме нее самой, конечно).
По поводу приезда в Москву одного из лидеров сирийской оппозиции и возможной встречи с ним сирийский министр, усмехнувшись одними губами, произнес:
— Я бы у него ничего не спросил: мне неинтересно. Я заранее знаю, что он скажет.
Так что Валид Муаллем в общих чертах, но при этом довольно точно обрисовал судьбу грядущей конференции в Москве.
На прощание, уже у выхода из библиотеки, он вдруг взял Сергея Лаврова за руку и резко поднял ее вверх. И так и держал.
Он все-таки хотел дать понять, видимо, сирийской оппозиции: "Это наш друг, а не ваш!"