Орквопросы

Премьера кино

Последний фильм трилогии "Хоббит" — "Битва пяти воинств" (The Hobbit: The Battle of the Five Armies) — ставит точку в эпопее Питера Джексона о Средиземье, начатой в 2001 году трехтомной экранизацией "Властелина колец" (The Lord of the Rings) Дж. Р. Р. Толкина. Заключительный фильм напомнил ЛИДИИ МАСЛОВОЙ театральные поклоны под занавес, когда все участники представления выходят, взявшись за руки, и упорно не покидают сцену, пока не смолкнет последний усталый аплодисмент.

Самым эффектным и зрелищным персонажем предыдущего фильма "Хоббит: Пустошь Смауга" (The Hobbit: The Desolation of Smaug) был соответственно дракон Смауг, и в прологе новой картины авторы не отказывают себе в удовольствии выпустить его на бис. Рассвирепевший дракон устраивает пиротехнический праздник в Озерном городе, обитатели которого не могут пробить драконью чешую своими жалкими стрелами, пока человеческий предводитель Бард (Люк Эванс) не получает из рук крошки сына спецстрелу калибра с добрую базуку. Самонадеянный Смауг продолжает быковать ("Тебя не ждет ничего, кроме смерти"), однако лучник-виртуоз мучительно долго целится, положив стрелу на плечо дрожащему сыну, после чего все-таки заваливает змея.

Тем временем остальные персонажи в преддверии финиша не спеша улаживают различные мелкие дела. Королева эльфов Галадриэль (Кейт Бланшетт) вызволяет из плена волшебника Гэндальфа (Иэн Маккеллен), параллельно опуская ниже плинтуса призрак Саурона, которому она объясняет, что у него нет ни имени, ни лица, ни формы (что немного жаль, потому что смотреть на какие-то абстрактные огненные разводы на экране не слишком интересно, особенно после красавчика-дракона). Зато продолжает радовать женский глаз самый смазливый гном (Эйдан Тернер), ухлестывающий за рыжей эльфийкой (Эванджелин Лилли), однако сын эльфийского короля Леголас (Орландо Блум) пресекает интрижку в зародыше. Сам король (Ли Пейс) по-прежнему делает полумесяцем мохнатую бровь и скачет на олене с размахом рогов в человеческий рост, хотя в разгар битвы это не всегда удобно. Из оставшихся после Смауга сокровищ эльфийский король хочет получить самоцветы "белее цвета звезд", однако с этим не торопится соглашаться гномий король Торин (Ричард Армитидж). Попав в закрома Смауга, он начинает ужасно чахнуть над златом, но больше всего мечтает о завалявшемся где-то среди золотых россыпей могущественном артефакте Аркенстоне — это гладко обточенная стекляха с переливающимися внутри розовыми и голубыми бликами, выполняющая примерно ту же психологическую функцию, что кольцо всевластия во "Властелине колец", то есть меняющая его владельца не в лучшую сторону.

Нипочем любые волшебные приблуды только просветленному хоббиту Бильбо Бэггинсу (Мартин Фриман), вместе с Гэндальфом пытающемуся направить переговорный процесс между различными политическими силами в конструктивное русло. Ни гномы, ни эльфы не сильны в дипломатии и не склонны к компромиссам, не говоря уж о людях, так что победа этого тройственного союза над более сплоченными орками долгое время остается под вопросом. С обозначенными в названии "пятью воинствами" вообще нет полной ясности, кого следует считать пятой армией: в какой-то момент на сцене появляется армия "железностопов" с предводителем верхом на кабане, тут же из-под земли вывинчиваются гигантские черви-оборотни (но, увы, быстро исчезают и больше не появляются), кроме того, с суеверным ужасом упоминаются какие-то жуткие "землееды" (на них тоже хотелось бы взглянуть хоть одним глазком), а ближе к завершению битвы оказывают поддержку с воздуха медведи, прилетевшие на орлах.

Одним из сравнительно новых для эпопеи аттракционов становится аттракцион человеческой жадности и трусости: характерно, что ни среди гномов, ни среди эльфов нет ни одного по-настоящему отрицательного персонажа, и только среди людей встречается откровенный подонок (Райан Гейдж), приспешник бургомистра Озерного города, горбатый и с плохими зубами, даже и внешне недалеко ушедший от гадких орков. Ближе к концу он смывается с поля боя самым позорным образом, переодевшись в женское платье и набив корсет золотом,— кому достались остальные священные цацки и как их делили победители, так и остается неизвестным. Эпилог авторы предпочитают посвятить стяжательским нравам хоббитов, пустивших имущество Бильбо с молотка после 15 месяцев его отсутствия, после чего показывают уже старенького Бильбо и тем самым как бы приглашают немедля запустить всю эту грандиозную толкиновско-джексоновскую шарманку с самого начала, которое превратилось в середину. Теперь у поклонников эпопеи есть шанс проверить: если до скромного тоненького "Хоббита", стоявшего где-то на дальней полке, кинематографистам оказалось легче дотянуться, подставив три увесистых тома "Властелина колец", то вдруг и высококалорийный "Властелин" будет легче усваиваться после такого возбуждающего аппетит аперитива, как "Хоббит".